116. АПОКАЛИПСИС
То, что я вижу, заставляет меня отшатнуться в изумлении. «Боже мой», – шепчу я. Зевс с сочувствием говорит:
– Ты хотел знать. Теперь ты знаешь. Я оглушен.
Зевс подходит и кладет руку мне на плечо. Кажется, он стал немного меньше ростом.
Туман поредел, и передо мной… гора, вершина которой теряется в облаках. Я думал, что уже на вершине, а на самом деле прошел лишь часть пути.
– Вот поэтому я не хотел приходить сюда, – говорит царь богов.
Значит, я не на вершине Эдема. И Зевс не «Верховный Бог».
Он следит за моим взглядом.
– Я тоже каждый вечер смотрю туда и думаю: «Что там наверху?»
Я стою, широко раскрыв глаза. Вдруг наверху, пробиваясь сквозь плотные облака, трижды вспыхивает свет. Словно дразнит нас.
– Я солгал тебе. Я не создал Вселенную, животных, человека, я выдумал все это. Даже моя лаборатория – всего лишь декорации, которые убеждают меня самого в том, что я Верховный Бог. Но… нет. Я не Творец. Я просто Зевс, царь богов-олимпийцев. Я только «8». Восьмерка, бесконечный бог. Но есть что-то, что превыше бесконечности. Это «9».
Он произносит «девять» с благоговением, его голос дрожит от волнения.
Зевс поворачивается к другому окну, которое выходит на запад.
– Я управляю всем, что находится у подножия «моей» горы. Я повелеваю другими богами, которые повелевают ангелами и людьми. Но и надо мной есть то, что выше меня. Я не знаю, что это. Я пытаюсь представить.
Он становится еще меньше.
Толкуя цифры так, как учил меня Эдмонд Уэллс, я пытаюсь понять:
– 9… Линия любви, такой же виток спирали, как у ангела. Но ангел, 6, это спираль, спускающаяся с неба. А «Творец», 9, виток любви, поднимающийся к небу.
Зевс кивает, он тоже думал об этом.
– 9 – цифра, обозначающая вынашивание, возникновение, зарождение.
– Я думаю, что Творец, 9, создал человека и богов по собственному подобию. Для того чтобы понять, чем может оказаться 9, я искал новых ощущений, менял любовниц, любовников, пускался в новые приключения. Я хотел, чтобы реальность показала мне, кто я на самом деле и откуда пришел. Мы все пришли оттуда.
Зевс становится еще меньше. Теперь мы одного роста.
– Однажды я сказал себе: «А если там ничего нет?» Я надеялся на это. Так надеялся. Возможно, самое худшее во всем этом то, что я, Зевс, – «верующий» бог.
– Вы можете превратиться в лебедя и полететь к вершине.
– Она окружена защитным полем. Ни одна птица, ни одно живое существо не может проникнуть туда.
И тут я понимаю, что жалею его. Зевс больше, чем кто-либо другой, осознает, чего лишен. Другие верят в Зевса, но он знает, что он не последняя ступень. «Чем больше знаешь, тем больше осознаешь собственное невежество».
Словно для того, чтобы оторвать меня от созерцания горной вершины, Зевс подталкивает меня к другому окну, из которого видна Олимпия.
– Я отдалился от других богов, чтобы создать собственную тайну, подобную той, которая окружает Его. Чем меньше меня видят, чем больше препятствий на пути ко мне, тем больше они уважают и почитают меня, тем большей таинственностью я окружен. Возможно, ОН, 9, там, наверху, поступил так же. Окружил себя тайной. И Ему это удалось. С тех пор как я здесь, я целыми часами смотрю на вершину Его горы.
Он наклоняется ко мне, чтобы я видел его глаза.
– Я верю в «Него». Я верю, что существует бог, который выше меня.
– Но зачем же тогда нужна Игра «Y»?
– Это самое удивительное. Победивший будет первым и единственным, кому удастся пройти сквозь силовое поле.
– Ученик сделает то, что не под силу самому Зевсу?
Царь Олимпа опускает глаза.
– Однажды сверху что-то упало. Бутылка с запиской внутри. Мне принес ее один из моих приятелей циклопов. Там были инструкции. Я помню каждое слово: «Организуйте игру, чтобы выбрать бога, который предложит лучшее решение «проблемы “Земли-1”». 17 первых выпусков рассматривайте как черновики. Победитель 18-го набора сможет преодолеть силовое поле».
Значит, все предыдущие выпуски были не нужны. Важен только этот.
– Иногда я завидую богам-ученикам. Завидую тебе. Пока ты в игре, ты можешь стать «тем, кого ждут», тем, «кто, может быть, поднимется наверх» – впервые в истории этого мира.
Зевс становится еще меньше. Теперь он на несколько сантиметров ниже меня.
Он поворачивается к восточному окну.
– Туда отправится ученик-победитель. Не Старшие боги, даже не я, Зевс. Только он, Победитель.
Зевс делает неопределенный жест.
– Если хочешь, можешь остаться здесь, со мной. Царь богов утирает вспотевший лоб.
– Почему вы мне это предлагаете?
– Мне скучно. Все скучно. Я старый усталый бог, и мне уже не узнать больше того, что я знаю. Я принимал разные формы, был с разными народами, становился не только гигантским глазом, белым кроликом, лебедем, но и богом-учеником, Старшим преподавателем. Я перепробовал все, знал богинь, героев, героинь. Они больше мне не интересны. Я велел Сфинксу преградить путь тем, у кого ограниченный ум, я хотел, чтобы ко мне приходили только чистые души.
Он расхаживает взад и вперед.
– Никто не пришел, и я пожалел, что Сфинкс задает слишком сложный вопрос. Я испугался, что никто не придет и я навсегда останусь один. Но я не захотел менять загадку.
Зевс садится на пол.
– Даже мой музей, искусство, женщины, компьютеры – все это утомляет меня. Я стараюсь восхищаться, но я пресытился. Бессмертие – это очень долго.
Он подходит ко мне.
– Вселенная не так велика, и в ней не так уж много тех, с кем бы хотелось поговорить. Все такие предсказуемые. Но ты… не знаю почему, но ты забавный.
