– А вы? С вашим мобильным телефоном? Ваши начальники звонят вам в любое время и отдают приказы, которым вы обязаны подчиняться. В чем разница?
Судья поднял глаза к небу.
– Хватит апологий обществу насекомых. Присяжные услышали достаточно для того, чтобы составить себе мнение на этот счет. Вы можете сесть, мадемуазель. Следующий обвиняемый.
Заикаясь на каждом слоге, не отрываясь от бумаги, он разобрал:
– Жи… вунг… Шуа.
Кореец предстал перед судом.
– Господин Жи-вунг Шуа, вы обвиняетесь в том, что создали компьютерную сеть, распространявшую повсюду пагубные идеи пресловутой Революции муравьев.
Лицо корейца осветилось улыбкой. Дамы из числа присяжных оживились. Учительница в отпуске по болезни перестала рассматривать свои ногти, а контролерша метро – барабанить пальцами по столу.
– Хорошие идеи, – сказал Жи-вунг, – должны распространяться повсеместно.
– Это была мирмекийская пропаганда? – спросил прокурор.
– Во всяком случае, многим подключившимся понравилось менять образ человеческой мысли, вдохновившись мыслью другого мира.
Прокурор вскочил, повторив маневр с рукавами.
– Вы все слышали, дамы и господа присяжные. Обвиняемый, используя ложные идеи, хотел подорвать самые основы нашего общества. Разве общество муравьев не кастовое общество? Муравьи рождаются рабочими, солдатами или самцами и самками, и ничто не может изменить уготованной им судьбы. Нет никакой социальной мобильности, никакого вознаграждения за заслуги, ничего. Это самое неравноправное общество в мире.
Лицо корейца откровенно повеселело.
– Когда рабочему у муравьев приходит в голову какая-то мысль, он говорит о ней всем вокруг себя. Остальные тестируют ее, и, если идея оказывается удачной, ее осуществляют. У нас, если вы не увенчаны дипломами или не достигли определенного возраста, если вы не принадлежите к соответствующему социальному слою, вы не имеете возможности высказать свои идеи.
У председателя не было ни малейшего намерения предоставлять трибуну этим мятежным юнцам. К тому же присяжные, как и основная масса публики, слушали доводы молодого человека чересчур внимательно.
– Следующая обвиняемая, Франсина Тене. Мадемуазель, что подвигло вас на поддержку так называемой Революции муравьев?
Светловолосая девушка пыталась побороть застенчивость. Зал суда пугал ее гораздо больше, чем зал концертный. Она бросила взгляд на Жюли, чтобы набраться храбрости.
– Как и мои друзья, господин председатель…
– Говорите громче, чтобы присяжные вас слышали. Франсина прокашлялась:
– Как и мои друзья, господин председатель, я считаю, что нам необходим пример других обществ для того, чтобы расширить горизонты нашего воображения. Муравьи могут помочь нам понять свой мир. Наблюдая за ними, мы наблюдаем за самими собой в миниатюре. Их города похожи на наши города, их дороги – на наши дороги. Они помогают нам изменить точку зрения. Уже поэтому идея Революции муравьев была мне близка.
Прокурор достал из папок пачку листов, которыми решительно потряс в воздухе.
– Перед тем как приступить к выслушиванию обвиняемых, я поинтересовался мнением настоящих ученых, энтомологов, специалистов по муравьям.
Он продолжил с важным видом:
– Я уверяю вас, дамы и господа, что муравьи вовсе не те милые, благородные существа, о которых говорят подсудимые. Наоборот, муравьиные сообщества находятся в постоянной войне. Уже сто миллионов лет они завоевывают мир. Можно сказать, что муравьи уже хозяева планеты, поскольку занимают практически все экологические ниши. Наверное, только вечную мерзлоту им еще не удалось колонизировать.
Жюли поднялась с адвокатской скамьи.
– То есть вы признаете, господин прокурор, что муравьям совершенно не нужно покорять еще что бы то ни было?
– Так оно и есть. Кстати, если инопланетяне вдруг высадятся на нашей планете, у них будет больше шансов встретить муравья, чем человека.
– …И, следовательно, вступить в контакт с ним, как с представителем земного населения, – закончила Жюли.
В зале послышался смех.
Председатель суда был озабочен оборотом, который принимало судебное разбирательство. С самого начала слушаний разговор шел лишь о муравьях и их сообществе. Судья предпочел бы перевести допрос обвиняемых в более конкретную плоскость: вандализм в лицее, бунт и особенно гибель полицейских. Но прокурор попался на удочку юнцов с экстравагантными идеями, да и присяжные, казалось, пребывали в восторге от этого странного судебного процесса.
Мало того, его коллега по обвинению явно взял на себя труд подобрать специальные материалы и теперь собирался изложить свежеприобретенные знания.
– Муравьи повсеместно противостоят нам, – говорил прокурор запальчиво. – У меня есть документы, подтверждающие, что сейчас происходит объединение мирмекийских городов. Секретарь, раздайте копии присяжным и представителям прессы. Причина явления еще не ясна, но очевидно, что коалиция лишь усилит их фактическое господство. Муравьиные города растут везде, словно грибы. Муравьи проникают всюду. Им удается выгрызать гнезда в бетоне. Ни одна кухня не защищена от них.
Жюли потребовала слова:
– Содержимое наших кухонь вышло из земли. Земля никогда не уточняла, какому из своих детей она завещает свои богатства. Нет никаких причин на то, чтобы она предпочла муравьям людей.
– Это какой-то бред! – воскликнул прокурор. – Мадемуазель Пинсон теперь хочет дать право собственности животным… Почему не растениям и минералам раз уж так дело пошло… Как бы там ни было, но муравьиные города завоевывают все! – сказал он, выигрывая время.
Жюли сухо опровергла:
– Города у них великолепные. Пробок нет, хотя нет и правил дорожного движения. Каждый понимает цели остальных и старается мешать им как можно меньше. Если это не получается, они выкапывают новый туннель. Нет социальной незащищенности, так как взаимовыручка абсолютна. Нет обездоленных пригородов, так как нет обездоленных. Никто не владеет ничем, но бедности нет. Нет загрязнения окружающей среды, так как треть населения занята чисткой и повторной обработкой. Нет перенаселения, так как королева регулирует качество и количество кладки в соответствии с нуждами города.
Прокурор бросил вызов:
– Насекомые ничего не изобрели! Запишите это, секретарь.
– Позволю заметить, что господин секретарь сможет записать это благодаря насекомым. Бумагу изобрели насекомые. Если хотите, я могу вам объяснить как. В первом веке нашей эры в Китае дворцовый евнух Чуэн заметил, что осы пережевывают маленькие кусочки дерева и пропитывают их слюной. Ему пришло в голову скопировать ос.
Председатель больше совершенно не хотел продолжать в этом же духе.
– Я напоминаю о том, что ваши муравьи убили трех полицейских.
– Они их не убивали, уверяю вас, господин председатель. Я наблюдала всю эту сцену по монитору компьютера пирамиды. Полицейские умерли от страха, когда увидели, что сплошь покрыты копошащейся массой насекомых. Их убило их собственное воображение.
– Покрыть человека муравьями вам не кажется жестокостью?
– Жестокость – исключительное свойство человека. Люди – единственные из животных, кто может причинить бессмысленные страдания другим, просто для удовольствия понаблюдать за ними.
Присяжные были согласны с Жюли. Они инстинктивно понимали, что муравьи убивают не для развлечения, а по необходимости. Но на всякий случай своих чувств они никак не показали. Председатель
