Алоис покачал головой.
– Четыре сотни и еще четверо. – Он усмехнулся. – Если подойдут масоны.
– Мы решили, – вмешался Одо, – что раз уж потеряли надежду на вечную жизнь, то терять больше нечего.
Сердце мое преисполнилось гордостью. Я смотрел на них, ощущая свое единство с этими людьми. Некоторые весело приветствовали меня, другие просто кивали, многих я не знал даже по имени. Когда прошла последняя шеренга, из-за поворота показалась четверка неряшливо одетых мужчин под белым знаменем с нарисованным на нем глазом – знаком масонского общества. Увидев меня, они прибавили шагу, чтобы догнать остальных.
Я хотел поблагодарить Одо и Жоржа, но слова застряли в горле.
Я положил руку на плечо мельника.
– Ну что, идем в Боре? – провожая растянувшую по дороге колонну взглядом, сказал Одо.
Я кивнул.
– Тогда тебе надо придумать по-настоящему хороший план, – пробормотал он.
Глава 127
И снова, как и несколько недель назад, когда мы шли на Трейль, в каждой деревушке, на каждом перекрестке нас встречали местные жители. Крестьяне, плотники, пастухи со своими стадами бежали к дороге, чтобы посмотреть на связанного Болдуина и возглавляющего армию шута.
– Как вы можете? – удивлялись люди. – Вас же отлучат от церкви. Вас проклянут. Ваши души будут гореть в аду.
– Ну и пусть, – отвечали мы. – Нам терять нечего.
Как и тогда, я ехал впереди в оборванном шутовском костюме и со священным копьем. Но на сей раз наша армия выглядела иначе. У нас были настоящие мечи и новые железные щиты, взятые из арсенала Болдуина. Над нами развевалось знамя в зеленую и красную клетку. Мы могли похвастать арбалетами и катапультами для ведения осады. За нами шел обоз с продовольствием, которого хватило бы на целую армию.
– Вам никогда не взять Боре, – насмешливо кричали нам. – Его не взять и тысяче человек.
– То же самое говорили, когда мы шли на Трейль, – сердито отвечал Одо.
– И у нас есть к-копье, – добавлял Альфонс. – Мы в-верим в него больше, чем в какого-то епископа.
Почти в каждой деревне наши ряды пополнялись одним, а то и несколькими новобранцами.
– Я пойду с вами. Это что-то значит, если шут взял в плен герцога!
Старики и молодые преклоняли колени перед копьем и становились в строй.
И все же я понимал, что грядущая битва не будет такой легкой, как предыдущая. Стефен никогда бы не подпустил нашу неопытную армию к замку, не дав боя еще на подступах к нему. Его войско было гораздо больше и сильнее, чем войско Болдуина. К тому же он и сам слыл искусным полководцем и неукротимым воином.
И уж точно я был никудышным командующим. Весь мой боевой опыт ограничивался участием в крестовом походе. Ни Жорж, ни Одо, ни кто-либо другой не имели представления о тактике и стратегии. Да и чего ожидать от крестьян и лесорубов? И снова во мне оживал прежний страх: что, если я веду поверивших в меня людей на бойню?
Нам нужен был полководец. Но где его взять?
Вечером третьего дня, когда мы остановились на ночлег, я пошел туда, где сидели под охраной Болдуин и его люди. Герцог встретил меня злым взглядом, но я лишь покачал головой и улыбнулся.
Я опустился на землю рядом с его кастеляном, Даниелем Ги. Все это время тот держался спокойно и с достоинством. Никогда не жаловался, в отличие от Болдуина, выкрикивавшего проклятия и угрозы в адрес каждого, кто проходил мимо. О кастеляне говорили только хорошее.
– Я в трудном положении.
– Вы в трудном положении?
Кастелян рассмеялся и поднял связанные руки.
– Сначала послушайте меня. Я стою во главе армии, но почти ничего не знаю о том, как вести сражение.
– А вот я знаю, как вести сражение, но у меня нет больше армии.
Я угостил его элем.
– Жаль, что вы командуете армией герцога.
– Армией Трейля, – твердо поправил он. – Мой долг – защищать город, а не убивать ни в чем не повинных подданных, которым не доверяет наш сеньор.
– Трейль и Болдуин – одно и то же. Как ни старайтесь, а разделить их не получается.
– Да, трудное положение, – согласился он.
– Повторяю, мне нужен полководец. Взять Боре будет очень непросто.
Он сделал еще один глоток и задумчиво посмотрел на меня.
