– Ах вы… – медленно начал Алексей. Но Полина, которой, очевидно, море было по колено, уже обошла стол и расцеловала Видока в обе щеки.
– Однако! – вырвалось у Варвары Федотовны.
– Если бы мы так не зависели от вас, – сердито сказал Алексей Видоку, – я бы, честное слово, вызвал вас на дуэль!
– И совершенно зря, – ответил старый сыщик с недоброй усмешкой. – Я бы вас убил.
– Господа, – поспешно вмешалась Полина, – может быть, поговорим лучше о великой княжне и о том, как нам ее выручить?
– Это будет не так просто, – вздохнул Видок. – Понимаете ли, если бы я хотя бы знал, где состоится обмен, я бы договорился с префектом полиции и дело было бы в шляпе.
– В записке указан Новый мост, – напомнил Алексей.
– Хо, – сказал Видок неприятным скрипучим голосом. – Я уже сейчас могу вам сказать, что произойдет на мосту. Вы будете топтаться там с четырех часов, а то и раньше, после чего к вам подойдет мальчишка- оборванец и спросит, вы ли тот парень с камнем. Вы ответите утвердительно, и он пригласит вас сесть в карету. Вы подчинитесь, после чего карета умчит вас в неизвестном направлении. Кучер, само собой – сообщник похитителей, лошади такие, что на скачках в Шантийи и то обзавидуются. Через пару дней из реки выловят два тела, и я буду иметь удовольствие опознавать ваш труп. А второй труп будет опознавать… ну, предположим, эта дама, – он кивнул на Голикову, – после чего в газетах напишут, что с русской принцессой произошел несчастный случай накануне ее свадьбы с кассельским принцем. Возможно, напишут не это, а что она умерла от чахотки, например, но это дела не меняет. Коротко говоря, вас убьют, заложницу тоже, а камень я потеряю, причем на этот раз – навсегда. Вопрос: оно мне надо? Ответ: ни в коем случае.
– Но ведь за каретой можно проследить! – вырвалось у Полины.
Видок прищурился.
– Вы считаете Огюстена дураком, который не предусмотрел этого? Тогда вместо двух трупов я буду иметь три, а надо вам сказать, что своими людьми я очень дорожу.
– Но ведь должен быть какой-нибудь выход! – в отчаянии проговорил Алексей. – Вы, такой умный человек, – неужели вы не можете придумать никакого способа, чтобы обмануть этих подонков?
В комнате повисло напряженное молчание. Наконец Видок протяжно вздохнул.
– Покажите-ка мне еще раз эти письма, – проворчал он, протягивая руку. – Но запомните! Это еще не значит, что я согласился!
Каверин протянул ему конверт, внутри которого находились два листка.
– Письмо принес посыльный? – буркнул Видок. Голикова кивнула.
– Плохо, что вы не проследили за ним, – проворчал Видок. – Не исключено, что он бы привел нас прямиком в их логово. Боже, до чего скверная бумага…
– Вы знаете, откуда она? – вырвалось у Полины.
– Я что, господь бог, знать происхождение всех парижских листков? – возмутился Видок. – Право, вы преувеличиваете мои возможности… – Он с сожалением покачал головой. – Нет, из этого письма мы ничего не выжмем. Так, а это что? Почерк княжны – стало быть, она писала. Интересные буквы, должен вам сказать.
– И что? – спросил Алексей, почти отчаявшись.
– Да так, – сказал Видок задумчиво. – Помнится, вы мне рассказывали, что у нее была привычка подчеркивать некоторые буквы, – он покосился на фрейлину Голикову и добавил: – Иногда.
– Покажите-ка! – воскликнул молодой человек, подбегая к нему. – Так оно и есть, – а я, глупец, этого не заметил! Что же она нам сообщает?
– Сейчас, – отозвался Видок. – «С» и «а»… И «н»… Санлис.
– Санлис! – Варвара Федотовна молитвенно сложила руки. – Она спасена!
– С какой стати? – проворчал Видок.
– Но мы ведь знаем, где ее держат! – воскликнула Полина. – В городке Санлис, недалеко от Парижа! Мсье Видок, вы поможете нам? Вы же обещали! И вообще, я поцеловала вас целых два раза!
– Надо подумать, – буркнул Видок, облокотился о стол и уперся подбородком в ладонь. Думал он долго. – Ладно, – сказал он наконец, – ваша взяла.
– Мсье Видок, – в экстазе воскликнула Варвара Федотовна, – вы святой!
– Так вы дадите мне «Принцессу грез'? – спросил Алексей.
– Дам, – коротко ответил Видок. – Но на время, – прибавил он. – Только на время, учтите.
Глава тридцать третья,
в которой выясняется, как кое-кто всех провел, но вообще все кончается хорошо, хоть и не для всех
Без четверти четыре Алексей уже находился на Новом мосту и пытался изобразить скучающего фланера, хотя, признаться, это плохо у него получалось. Его лицо то и дело подергивалось гримасой нетерпения, он бросал косые взгляды по сторонам и едва ли не каждую минуту доставал из жилетного кармана часы, чтобы узнать время. Неподалеку от него женщины торговали цветами, какой-то безногий нищий просил милостыню и то и дело через мост проезжали красивые экипажи. На каждый экипаж Алексей глядел как на врага, а смех проходящих мимо женщин резал его как ножом по сердцу. Часы на ближайшей церкви отбили четыре, затем половину пятого.
'Ну и где же этот оборванец?» – думал Алексей.
Видок затаился где-то поблизости, хоть и предупредил Каверина, чтобы тот ни в коем случае не пытался его узнать. Что же до Полины, то Видок, пошептавшись с ней, объявил, что нашел ей очень важное занятие, но в деле она участвовать не будет.
Алексей ходил по мосту взад-вперед, время шло, а никто так и не показывался. Женщина, торговавшая цветами, подошла к молодому человеку и протянула ему букетик фиалок.
– Возьмите, сударь… Беру недорого.
Алексей едва удостоил ее взгляда.
– Простите, но я… Мне не надо.
– Жаль, – вздохнула женщина и без всякого перехода спросила: – Надеюсь, камушек при вас?
У молодого человека пересохло во рту. Он ожидал чего угодно, только не этого. Женщина меж тем спокойно смотрела на него своими слегка выпуклыми глазами, ожидая ответа.
– Да, – наконец ответил Алексей.
– Вот и хорошо, – сказала она все тем же тягучим голосом, вложила в его безжизненные пальцы букетик и отошла.
Каверин едва успел сообразить, что этот букетик был условным знаком, как к нему подкатил довольно грязный экипаж.
– Садись, – грубо сказал кучер. – Велено тебя доставить. И без глупостей!
Алексей не колеблясь бросил цветы и поднялся в карету. Кучер хлестнул лошадей, и экипаж загрохотал по камням. Молодой человек хотел высунуться наружу, поглядеть, куда его везут, но тут его шеи коснулось холодное острие кинжала.
– Ц-ц-ц, – укоризненно цокнул языком сидевший в карете человек. – Не стоит этого делать, право же, не стоит. Излишнее любопытство вам, сударь, совершенно ни к чему.
– Эльстон? – угрюмо спросил Алексей.
Эльстон быстро обыскал своего пленника, убедился, что у того нет при себе никакого оружия, и задернул шторку на дверце кареты. Теперь он и Каверин сидели в почти полной темноте.
– Как поживает Видок? – спросил Эльстон светским тоном.
– Хорошо, – ответил Алексей. – Послушайте, Эльстон, – взмолился он, – с княжной все в порядке? Они не обидели ее?
– О, что вы, что вы, – отозвался Эльстон. – Она и Огюстен теперь лучшие друзья, если можно так выразиться. Княжна догадалась дать Мими сахарку, и теперь Огюстен в ней души не чает. – И Эльстон по-
