кровавые фантазии о возмездии. Мальчишка Грегори Спинкс вырос в маньяка Дермотта, который убил как минимум пятерых и собирался убить еще двадцать человек. Грегори Спинкс, чей отец перерезал глотку его матери. Грегори Дермотт, которому проломили череп в доме, где все это началось.
Гурни посмотрел на едва различимый контур гор, понимая, что есть еще одна биография, о которой следует задуматься, которую нужно успеть понять. История его собственной жизни. Отец, который не обращал на него внимания, и взрослый сын, которого он, в свою очередь, игнорировал; одержимость карьерой, которая принесла ему так много похвал и так мало покоя; маленький мальчик, погибший, потому что он за ним не уследил, и Мадлен, всепонимающая Мадлен. Мадлен, которую он почти потерял. Светоч, который из-за него почти угас.
Он едва мог двигаться и слишком хотел спать, чтобы что-нибудь чувствовать. Его ум захватила милосердная пустота. На какое-то время — он не знал, как долго это длилось, — его будто не стало, словно все его существо сжалось в точку, и осталось только пульсирующее в пустоте сознание, больше ничего.
Он пришел в себя неожиданно, открыв глаза как раз в момент, когда пылающая кромка солнца засияла над голыми верхушками деревьев на горе. Он наблюдал, как светящийся контур света медленно разрастается до огромного яркого полукруга. И вдруг почувствовал, что не один.
Рядом стояла Мадлен в своей ярко-оранжевой куртке — той самой, что была на ней в то утро, когда он пошел за ней на утес. Она стояла возле машины и смотрела на него через окно. Он не знал, сколько она так простояла. На ее капюшоне блестели крохотные льдинки. Он опустил стекло.
Она молчала, но ее лицо было воплощением любви и понимания. Он это видел, осязал, ощущал, сам не понимая как. Любовь, понимание и облегчение от того, что он снова вернулся домой живым.
Она буднично поинтересовалась, не хочет ли он позавтракать.
Ее оранжевая куртка пламенела в лучах восходящего солнца. Он вышел из машины и прижал к себе Мадлен так крепко, словно обнимал саму жизнь.
Слова признательности
Спасибо моему великолепному редактору Рику Хоргану — неиссякаемому источнику прекрасных идей. Благодаря его вдохновенному и вдохновляющему руководству книга стала неизмеримо лучше, и именно он придумал ей блестящее название. Я благодарен Рику и за то, что он решился в нынешних непростых условиях рискнуть с первым романом никогда не публиковавшегося писателя.
Спасибо Люси Карсон и Полу Сироне за их заступничество, энтузиазм и деятельную помощь; Бернарду Уэйлену за советы и поддержку в самом начале моей работы; Джошу Кенделлу за продуманную критику и замечательные предложения; и, наконец, Молли Фридрих, попросту лучшему и умнейшему агенту в мире.
Примечания
1
Здесь и далее стихи в переводе Юрия Мачкасова.
2
Уильям Шекспир. Юлий Цезарь. Перевод Михаила Зенкевича.
3
Убийство
