– Ну-ка. Там Ольга Ивановна. Немедленно оденься прилично.
– А? – Денис недовольно нахмурился. – Ну, мааа… Она же теперь практически член семьи и всегда будет тут… – Мальчишка чуть не ляпнул о переезде, но подумал, что это решать все-таки должен отец, и поправился: – Почти всегда. Так что же мне…
– А тебе наконец научиться себя вести за столом, – отрезала Валерия Вадимовна.
– Мааа, ну ты тоже в халате…
– Я иду переодеваться. И ты тоже. Иначе будешь есть вместе с Презиком около крыльца.
– Правда?! – с некоторой надеждой спросил Денис.
В ответ в него полетели носки.
…К столу мальчишка спустился в том виде, который считал максимально приличным – в носках, домашних сандалетах, тонких шортах и легкой рубашке. Мамы не было – видимо, всерьез решила переодеться. Отец вел разговор с домработницей:
– …просто волшебница, честное слово. Откуда вы узнали, что я обожаю свиную поджарку? Но с ней столько возни, что увы… И вот! – отец широким жестом указал на стол, где дымился сотейник с мясом и блюдо с картофельным пюре.
– Я тоже обожаю, – заявил Денис, сигнализируя женщине бровями. – Па, а Ольга Ивановна сказала тебе, что ей негде жить?
– Уже есть где, – усмехнулся штабс-капитан. – Вторую спальню и отдадим, проблем-то… Вот только сын…
– Он будет жить со мной, – поспешно вмешалась Ольга Ивановна и смутилась: – Извините…
– Парню, как я понял, скоро четырнадцать, как и нашему, – покачал головой Борис Игоревич.
– Но у нас же и была одна комната, даже на четверых, пока были живы муж и дочь… – женщина быстро опустила глаза.
– Про нас многое рассказывают, – Третьяков-старший чуть пристукнул ладонью по столу. – Но… – он посмотрел на сына.
Денис пожал плечами:
– Конечно, пусть перебирается.
– Мальчишке естественней жить в одной комнате с мальчишкой, чем с женщиной, пусть даже с матерью, – пояснил Борис Игоревич.
– Но как же получается? Мы вас просто стесняем, а вы… – домработница снова замялась.
Третьяков-старший чуть насмешливо договорил:
– …а мы хозяева? Благодарю покорно, Ольга Ивановна, я никогда не был хозяином над людьми и не собираюсь начинать… Лерка! – крикнул отец. – Ну ты где, мы все хотим есть!!!
– Они переодеваются, – пояснил Денис, садясь за стол. – В обеденное платье… Ольга Ивановна, а что ваш Олег любит?
– Хулиганить, – вздохнула женщина. – Он не злой, но… озлобленный он у меня. Да и то сказать – жизнь… – она не договорила и стала раскладывать по тарелкам еду.
Борис Игоревич и Денис встали – в столовую вошла Валерия Вадимовна.
…Этим вечером Денис решительно выключил кондиционер и открыл окно. Привыкать-то все равно надо. Комнату наполнила влажная духота и толпы мошек. Денис чертыхнулся и улегся на кровать. Повернул удобней настольную лампу. И взялся за Шепелева.
Книги оставалось все меньше и меньше. Мальчишка по временам отвлекался и минуту-другую лежал, глядя в потолок и осмысливая то, что прочитал.
А потом сжался, дойдя до строк:
«Бодак зажег в жаровне пару факелов, один протянул молчаливому помощнику, второй оставил себе.
– Счас подпалим ему лапы – заговорит.
Серёжка хлюпнул носом, закусил губу. Хотя бы несколько секунд он еще промолчит, пока не кончатся последние силы. А потом…
Почему-то вдруг вспомнилась дорога и рассказ Балиса Валдисовича про деда-моряка. «Делай, что должен, и пусть будет, что будет». Он сейчас должен молчать. И пусть будет, что будет…»
Денису хотелось сказать: «Серёжка, молчи!» – но он отдавал себе отчет, что вряд ли имеет право… С собой-то можно быть честным. И Денис понимал: он бы такого не выдержал. Все бы рассказал. Уже давно… Эххх!!! Понимать это было стыдно, даже захотелось отложить книгу, чтобы не пачкать ее. Но ужасно хотелось узнать: а как дальше?!.
…А дальше все было хорошо. И презрение к себе забылось. Только стало ужасно обидно, что закончилась книга. Денис даже заглянул за обложку – нет ли там еще пары листиков?! Вздохнул – не было.
Мальчишка упруго потянулся, легко достал стенку закинутыми за голову ногами и подумал, что завтра тут появится еще один жилец. Никакого неудобства при мысли о незнакомом мальчишке Денис не испытывал. Несмотря на опыт последних недель, он продолжал оставаться ребенком Империи – и, в общем-то, представлял себе Олега как любого мальчишку из любого имперского города. В конце концов, три года назад с улицы в дом Третьяковых постучался же Илюшка – мальчишка на год старше тогдашнего Дениса. Безо всякого смущения он пояснил, что приехал из Хатанги и заблудился, а адрес какой-то родни посеял и зашел вот в первый же дом. Пока то и се, пока звонки, пока туда-сюда – этот Илюшка жил себе три дня в комнате Дениса, и даже сейчас нет-нет да и приходило письмо со штемпелем Заполярья, да и Денис сам писал иногда. И это правильно, и иначе быть не должно!
«Ну, завтра посмотрим», – Денис поднялся, подошел к окну.
И на этот раз – совершенно ясно увидел, как тень – более темная, чем сама темнота – скользнула вдоль кустов по ту сторону ограды – и растворилась в ночи.
– Фокусы, – пробормотал Денис уже без особого удивления.
И, выключив свет, растянулся на кровати.
Утром Дениса разбудила неожиданная струя сырой свежести, хлынувшая из открытого окна.
Зевая и потягиваясь, Денис подошел к окну. Хотел его закрыть. И замер, заморгал.
Было утро. Раннее совсем, над кустами – туманище, солнце еще не встало, небо было чистым.
Во дворе отец поднимал на флагшток черно-желто-белое полотнище имперского флага. Сверху Денис видел его лицо.
Так поднимают флаг в крепости, которую поклялись не покидать.
Глава 17
Мишка, Володька, Олег
Теперь Дениса разбудил звонок в дверь.
Как видно, звонили уже долго, потому что мальчишке сквозь сон казалось, что он слышит звонок целую вечность. Вставать дико не хотелось, Денис надеялся, что звонящий все-таки устанет и уйдет, но тот не только не уставал, но теперь уже звонил, вообще не отпуская кнопки – и мальчишка потащился вниз, теперь уже надеясь на то, что сейчас все быстренько выяснится и он снова вернется в постель.
За дверью обнаружился паренек – примерно Денисовых лет. Незнакомый. Рослый, коротко стриженный, одетый в легкую куртку и подвернутые штаны неопределенного цвета. Босой. На зевающего и взлохмаченного Дениса, который возник на пороге в одних трусах, мальчишка посмотрел недоверчиво и даже немного угрюмо, потом сказал:
– Я Мишка.
– А я Денис, – пробормотал Третьяков-младший, потягиваясь. – И чего?
– Ты сказал, что можешь научить стрелять…
– Кого? – уточнил Денис, слегка просыпаясь при слове «стрелять».
Мальчишка подрастерялся и с запинкой ответил:
