Париж и занялся более углубленной и интенсивной общественной работой, часто выступал в печати. В 1937 г. подал заявление об отставке с поста главы Младоросской партии (а в 1941 г. партия была официально распущена). В конце 1930-х — начале 1940-х гг. организатор так называемых «собеседований круглых столов» в Париже. В 1940 г. был арестован и заключен в концлагерь. Эмигрировал в США. Сотрудничал с русской газетой «Новая Заря» (Сан- Франциско). В годы Второй мировой войны руководил книжным отделом в программе помощи русским военнопленным, осуществлявшейся YMCA. С 1944 г. преподает русский язык в Иельском университете, с 1946/47 учебного года возглавляет кафедру русского языка и литературы в Коннектикутском колледже в Нью-Лондоне. Опубликовал ряд статей в журнале «Единая Церковь», официальном органе Патриаршего Экзархата в Америке. Помогал патриаршему экзарху Северной и Южной Америки архиепископу (будущему митрополиту) Борису (Вику), прибывшему в США из Москвы. В 1957 г. вернулся на родину и до конца жизни работал сотрудником Отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии. Член редколлегии «Журнала Московской Патриархии». Скончался 21 февраля 1977 г. Похоронен в селе Лукино под Москвой (Переделкино) возле храма Преображения Господня.
Признание следователя по особым делам КГБ СССР
О книге Вячеслава Кеворкова «Исповедь перед казнью. Из воспоминаний следователя по особо важным делам Министерства государственной безопасности СССР». «Совершенно секретно». М., 2006
Эта книга уникальна, потому что в ней впервые раскрыт механизм так называемого «дела врачей», один из эпизодов борьбы за власть в окружении «позднего» Сталина. Она создана на основании мемуарных записок следователя И.И. Елисеева, который вел это дело. Все факты в ней документальны. Незадолго до выхода книги Елисеев умер, однако он успел прочитать и одобрить верстку.
Книга полностью опровергает бытующее мнение, что инициатором дела врачей был И.В. Сталин.
Елисеев также вел дело Василия Сталина. В книге подробно рассказывается об этом, и снова — реальные события сильно отличаются от существующих версий.
В целом интрига «дела врачей» заключается в следующем. Его начал из карьеристских побуждений следователь Рюмин, но дал ему ход член Политбюро Г.М. Маленков, который вместе с Л.П. Берией возглавляли одну из неформальных кремлевских группировок. Из числа пострадавших от «дела врачей» надо назвать министра государственной безопасности B.C. Абакумова, у которого были конкурентные отношения с Берией. Заметим, что Абакумов пытался предотвратить «ленинградское дело», направленное против соперничавшей с маленковцами-бериевцами группы Жданова. В уничтожении Абакумова велика роль и Хрущева.
Книга Вячеслава Кеворкова «Исповедь перед казнью» одно из лучших, если не лучшее, повествований о делах органов госбезопасности советского времени. Нельзя не сказать при этом о ярком литературном языке и талантливом повествовании. В основе произведения — глубокий вдумчивый рассказ известного следователя Следственной части по особо важным делам бывшего Министерства госбезопасности СССР (МГБ) полковника Елисеева Ивана Ивановича.
Произведение Кеворкова не документальное, но рассказ Ивана Ивановича абсолютно правдив и не приукрашен личными оценками как событий, так и их участников. Его рассказ, как и повествование автора, отличается от многих нынешних мемуарных произведений бывших сотрудников органов госбезопасности. Они, как правило, утопают в оценках происходившего (положительных, либо отрицательных) или же посвящены своей роли и личному участию в происходивших событиях. Конечно, роли заметной, если не почти решающей.
Елисеевский рассказ — желание оставить правду для будущих поколений. Иван Иванович долго мучился: раскрывать ли эту правду? Надо ли? Тема эта не один год обсуждалась в узком кругу. Пришли к одному: рассказ не должен быть сенсацией. Это еще один оттенок мемуарной литературы. В поисках и выдумках сенсаций погрязли многие.
Кое-кто придает им даже документальный характер. Сколько написано, например, о деятельности особой сталинской разведки и контрразведки, руководил которой, как теперь выяснилось, всесильный маршал Г.К. Жуков. Да и не только об этом.
Рассказ Елисеева спокоен, лишен сенсационности, но он есть истина. Все рассказанное им — подлинные события того времени. По-существу, документально. Могу так говорить, ибо много лет мы дружили с Иваном Ивановичем, вместе работали, и его воспоминания о прошлых делах всегда носили объективный характер и по сути, и по оценкам дел и событий. Он при этом не хулил людей, как и не упивался рассказами о выгодной для своей биографии близостью.
Сблизились мы с Елисеевым в марте 1956 года в Тбилиси, оказавшись в группе генерала С.С. Бельченко, направленной в Грузию из Москвы для оказания помощи местным чекистам в связи с событиями, возникшими в годовщину смерти И.В. Сталина и вызванными данными ему оценками в докладе Н.С. Хрущева на XX съезде КПСС.
Его, правда, отозвали из Тбилиси дня за два до нашего отъезда и сразу же уволили из органов, как потом выяснилось, по непроверенному заявлению о якобы необоснованно проведенному им следственному делу.
Он ушел из органов, но вскоре был избран секретарем парткома одного из московских предприятий. Как помнится, где-то в Люберцах. Так он зарекомендовал себя в новом коллективе. Это было в годы, когда вокруг ушедших из органов чекистов создавалась далеко не благоприятная атмосфера.
Но Иван Иванович не успокоился, доказал необоснованность своего увольнения и через несколько лет был восстановлен на работе в органах КГБ, где через ряд лет возглавил юридическое бюро КГБ СССР. Много полезного он сделал и в должности заместителя директора Госконцерта, а затем руководил юридической службой Таможенного комитета СССР. Преподавал он и в Институте международных отношений таможенное дело.
Этот перечень, возможно, позволит оценить уровень подготовки Елисеева, его образованность. Поэтому его рассказ как основа «Исповеди перед казнью» — это параллельная исповедь самого рассказчика, желающего не исказить прошлого.
На этих позициях стоит и автор книги. Вячеслав Ервандович Кеворков, генерал-майор, много лет проработавший на оперативной работе в органах КГБ, а затем в ТАСС на должности заместителя генерального директора. Он издал ряд книг документального характера. Он писал о своих делах. В частности, о том, как он осуществлял связь Л.И. Брежнева с Вилли Брандтом. Глубоко содержательна книга о путче 1991 года, основанная на материалах следствия по этому делу. Опубликовал он и много интересных очерков и рассказов. Умеет интересно писать.
Дружба с И.И. Елисеевым позволила ему написать «Исповедь перед казнью» так, как бы написал ее сам Иван Иванович. Кеворков сохранил и передал в ней истинную душу рассказчика.
А терроризм ли?
История знает немало примеров, когда террор как метод политической борьбы использовался против представителей власти или политических противников. Террор открыто объявлялся в программах некоторых партий и движений как одно из средств достижения своих целей. В России, например, террор активно осуществлялся партией «Народная воля», а затем эсеров. Постоянно прибегает к террору против своих противников армянская националистическая партия «Дашнакцютюн», чаще всего мстя, таким образом, туркам за геноцид против армянского народа в 1915 году.
Активно использовали террористические методы и иные националистические формирования и группы как на территории бывшего Советского Союза (например, организация украинских националистов — ОУН), так и в других государствах («Ирландская освободительная армия»). Террор сопровождает всю историю борьбы палестинцев против израильтян. Его охотно берут на вооружение экстремистские организации, возникающие на подлинно или псевдорелигиозной почве. Им не брезговала в свое время католическая церковь, не гнушались гуситы, он и ныне в арсенале методов «братьев-мусульман», «Аун Сенрике», не гнушаются им и иные религиозные структуры, защищая «чистоту своей веры».
Такой перечень вовсе не свидетельствует о том, что террор как метод вооруженной борьбы не носит определенных особенностей в зависимости от целей, решаемых силами к нему прибегающими.
Если говорить о политическом терроре как методе завоевания власти, устрашения ее представителей или устранения политических противников, то такой террор, как правило, характерен индивидуальной направленностью. Почему и в программах некоторых политических партий обозначалось признание или непризнание «методов индивидуального террора».
Когда террор используется националистами или экстремистами, действующими под знаменем своих духовных покровителей, они мало считаются с невинными жертвами, с массовой гибелью людей. Для этого и подбираются густо населенные районы или места скопления граждан.
Двадцатый век богат примерами на любой счет.
Как ни странно, но число актов террора растет прямопропорци-онально росту цивилизации, повышению уровня культуры и образовательного ценза. Ряды террористов и вдохновителей такого рода акций пополняются отнюдь не дегенератами и далеко не малообразованными людьми. Их география также не свидетельствует об ограничении территориями со слабо развитой культурой и отсталостью. Думается, что здесь есть вопрос для современной социологической науки.
Террористические акты на территории бывшего Советского Союза после середины 50-х, когда прекратились такого рода действия в западных областях Украины и в Прибалтике (точнее, в Литве), носили абсолютно единичный характер. Они поддаются перечислению.
В 1955 году во время Первомайской демонстрации в городе Архангельске террорист проник на трибуну и расстрелял из пистолета руководителей области. Погибло несколько человек.
В 1968 году известен случай у Боровицких ворот, когда Ильин стрелял по машине космонавтов, едущих в Кремль, имея намерения совершить покушение на Л.И. Брежнева.
В 1980 году убит на государственной даче председатель Совета Министров Киргизской ССР. Террористический акт совершен на почве межнациональных распрей.
Других актов индивидуального террора против руководителей разных уровней не было. Всякие россказни о покушениях на руководителей государства относятся к разряду вымысла и сплетен.
