(«Книга Галена» из «Бронзовых кантиклей», том IV, манускрипт 1, листы 6–7)
Гален проснулся.
Он попытался встать, но у него слишком затекли руки и ноги. Тогда он перекатился на спину и понял, что лежит на холодной, жесткой земле.
Гален смотрел снизу вверх на большую клетку, привязанную к спине торуска. Некоторые из сидящих в клетке Избранных глядели на него, изумленно перешептываясь.
Гален внезапно понял, что их так удивляет.
Он был не в клетке, а снаружи.
Гален поднялся на ноги. Караван торусков остановился у реки: звери пили вволю перед тем, как тронуться дальше. В темноте Гален не мог точно сказать, что это за место, но ему казалось, что они уже добрались до реки Уэтрил к востоку от Бенина.
Но все это было не важно. Каким-то образом он выбрался из клетки — как и почему, можно будет обдумать потом, когда он уберется отсюда. А сейчас самое главное — убежать как можно дальше.
Самый лучший шанс улизнуть давала река. Сопровождавшие караван инквизиторы были заняты тем, что помогали поить торусков, поэтому можно будет скрыться, воспользовавшись темнотой, а потом двинуться вниз по реке.
Как можно быстрее и тише Гален зашагал к деревьям у дороги. На мгновение задержавшись в кустах, он оглянулся, чтобы проверить, не заметил ли кто-нибудь его исчезновения.
Лохматый человек, злясь на то, что сам он остался в клетке, кричал во все горло и указывал туда, куда ушел Гален. Некоторые монахи, привлеченные шумом, решили проверить, в чем дело.
Гален не собирался ждать, пока они его обнаружат; он повернулся и сломя голову ринулся в лес. Он думал только о том, чтобы уйти как можно дальше; уже потом он сможет как следует поразмыслить и выработать план действий.
Деревья казались густо-черными там, куда не проникал лунный свет. Гален сломя голову бежал сквозь заросли, колючки царапали и рвали его кожу.
Вдруг земля ушла у него из-под ног, он споткнулся и полетел вниз, по бесконечному крутому склону. После долгого падения он упал в черную воду, и от пронзительного холода у него захватило дыхание. Он замолотил по воде руками и ногами, чувствуя, как в его тело словно впиваются ледяные иглы.
Отплевываясь, тяжело дыша, Гален всплыл на поверхность. Река несла его прочь от водопоя торусков, но там, куда стремился поток, слышался зловещий рев. Гален отчаянно барахтался, стараясь не погружаться в воду с головой и как-то добраться до берега.
Наконец он больно стукнулся ногой о камень на дне. Еще несколько шагов — и он очутился на мелководье, оставив караван на другом берегу.
Сквозь шум реки до него доносились крики. Он не мог разобрать ни слова, но знал, кто и зачем кричит, и понимал, что преследователи, находящиеся сейчас выше по течению, быстро приближаются к нему.
Промокший до костей Гален со всех ног побежал по берегу реки. Это был самый удобный путь и самый надежный способ не заблудиться в темноте. Вскоре ущелье, по которому текла река, стало шире. Чем дальше бежал Гален, тем громче становился рев, который юноша уже слышал раньше, и внезапно он понял, где он! Это же река Уэтрил — и впереди водопад! Возле водопада были пещеры, где он прятался в детстве. Он хорошо знал эти места, мог пропитаться тем, что дает лес, да и воды тут вдоволь. Он сможет прятаться здесь очень долго, а потом пробраться в Бенин и постараться начать прежнюю жизнь.
Впереди показался гребень водопада Уэтрил, и Гален разглядел Сторожевую скалу, возвышающуюся над водопадом. За ней блестел под луной залив Миррен. Вдоль скалы тянулась узкая тропка; он никогда еще не спускался по ней в темноте, и сейчас ему предстояло выяснить, способен ли он проделать такое.
Он был уже в десяти шагах от Сторожевой скалы, когда заметил у ее подножия темный силуэт.
Гален попытался свернуть, но поскользнулся на речных голышах и шлепнулся в мелкую воду.
— Подожди! — окликнул незнакомец.
Гален узнал голос и медленно встал; с его одежды стекала холодная вода.
— Кто ты? — задыхаясь, с трудом выговорил он.
— Думаю, мы уже встречались. — Человек в капюшоне и поднял руки ладонями вперед. — Я хочу только поговорить с тобой.
— У меня нет времени на разговоры.
— Тогда просто перекинемся парой слов, — сказал незнакомец.
Гален на мгновение задумался.
— Я что, сплю?
Человек, стоявший в тени, медленно опустил руки.
— Нет, если только я не сплю тоже.
— Или если мы оба не снимся кому-то еще, — вздохнул Гален.
Человек откинул капюшон и нервно рассмеялся. Гален уже видел это лицо и коротко стриженные светлые волосы в своих безумных снах. Еще недавно он гадал, не причудился ли ему этот человек в мастерской перед Избранием. А теперь, стоя у водопада, он наяву разговаривал с незнакомцем из своих кошмарных снов.
В ночи ревела пенная вода.
— У нас и вправду мало времени, — сказал инквизитор, глаза его сверкнули в лунном свете. — Так странно, что мы с тобой разговариваем сейчас...
Гален отошел от берега и замер. Его розовый дублет намок, превратившись в грязную тряпку, но он не обращал на это внимания.
— Да, странно. Ты снился мне прошлой ночью. Удивительно, что в том сне мы встретились именно здесь, у водопада.
— Может, не так уж и удивительно, — осторожно ответил инквизитор. — Мне снился тот же самый сон, только у того камня была женщина...
— Да! — воскликнул Гален, шагнув ближе к священнику. — Да, крылатая женщина...
Инквизитор улыбнулся.
— Она парила над землей...
— Да, и пела голосом, полным бесконечной боли...
— ...и радости, — закончили они в один голос.
Гален сделал еще один скованный шаг.
— Пожалуйста! Я ничего не понимаю. Что со мной творится... что творится с нами?
— Все очень просто — ты услышал зов Избранников, — грустно сказал инквизитор. — Ты безумен. Ты представляешь собой угрозу церкви Васски, ты опасен для веры, которая хранит мир по всему Хрунарду.
— Нет, пожалуйста! — воскликнул Гален. — Я не безумен... не больше, чем вы, отец! Я не опасен для веры! Я просто хочу жить так, как жил раньше. Я никому не причиню зла, не буду никому мешать... тем более церкви, отец!
— Прости, сын мой, — произнес инквизитор.
— Но вы же были там! — умоляюще произнес Гален. — Вы были во сне, и вы знаете, что он реален... так же реален, как то, что мы сейчас видим вокруг!
Гален наконец услышал, как бегут по ущелью монахи, пустившиеся за ним в погоню. Они были уже совсем рядом.
