34
КИРЕЕ
Дуинуин придвинулась к Айслинн, словно приготовившись ее защищать, пока они смотрели на фамадорийцев. Искательница знала, что ничем не сможет помочь принцессе, если их враги решат расправиться с пленницами, но все равно старалась держаться поближе к своей подопечной.
Крылатые фамадорийцы, громко хлопая крыльями, тащили на веревках летучий корабль вниз, во двор Киен Веррен. Только когда замок оказался совсем близко, Дуинуин смогла понять, каким образом враги его взяли.
Главная башня на углу шестиугольной внешней стены осталась цела и по-прежнему вздымалась над скалистым берегом. Прекрасные украшения шпиля в застывшем танце стремились вверх, опираясь на пять изящных дугообразных опор, которые поднимались от башен поменьше на остальных углах стены. Вершина главной башни напоминала лепестки цветка, раскрывающегося высоко над бурными морскими волнами, и башня эта в лунном свете все еще казалась прекрасной.
Но теперь Искательница и принцесса увидели страшные раны замка. Его белоснежную облицовку испещряли темные пятна и брызги, а когда «ночной скакун» скользнул во двор, Дуинуин увидела темные пятна и на тщательно подстриженной траве.
Несколько крылатых чужаков схватили Айслинн и Дуинуин за руки и грубо выволокли с корабля. Айслинн закричала и изо всех сил захлопала крыльями, но фамадорийцы крепко держали ее.
— На помощь! Стража!
— Перестань, Айслинн! — Дуинуин постаралась говорить настойчиво, но ласково. — Пожалуйста, успокойся!
Айслинн обмякла в грубых руках державших ее крылатых тварей. Враги поволокли пленниц по земле к узорной сводчатой двери замка. Дуинуин заметила, что «ночного скакуна» уже привязали во дворе. Раненого капитана тоже выволокли из гондолы, но потащили в одну из башен поменьше. Дуинуин поняла, что теперь она осталась единственной защитницей Айслинн.
— Где они? — хрипло прошептала Айслинн. — Где же стража замка? Здесь было почти пять сотен фаэри. Как они могли потерпеть поражение?
— Не знаю, ваше высочество, — сказала Дуинуин, — но надеюсь это выяснить. А пока храните молчание, прошу вас. Я буду говорить за нас обеих. Хорошо?
— Да, но почему...
Айслинн не договорила, слова вдруг застряли у нее в горле.
Наверху широкого полукружия элегантных ступеней к закрытой двери замка Киен Веррен были пригвождены кинжалами две пары отрубленных крыльев фаэри.
У Дуинуин перехватило дыхание.
Охранники заставили пленниц войти в эту дверь.
Дуинуин решила, что их конвоируют воины. Все они щеголяли облегающими черными туниками с серебряной отделкой; длинные волосы пшеничного цвета падали им на спины, а единственная коса, заплетенная у правого виска, была переброшена на грудь. Уши воинов были такие же острые, как у фаэри, и на расстоянии они очень сильно смахивали на фаэ, вот только ростом были выше, а их крылья напоминали крылья орлов — не кожистые, а покрытые перьями. Несомненно, они являлись фамадорийцами, которых все фаэ считали низшей кастой. Но они были для Дуинуин новой истиной и, как полагала Искательница, для всех остальных фаэри тоже.
Главный зал башни, большой и просторный, на высоте тридцати футов увенчивала куполообразная решетка, которая поддерживала верхние этажи башни; каждый из этажей тоже заканчивался решеткой. Такая планировка была типична для построек фаэри: она позволяла попасть на любой этаж с воздуха, к тому же обитатели замка занимали место в башне в соответствии со своим положением в общественной иерархии. Планировка эта также гарантировала безопасность фаэ: до сих пор фамадорийцы не умели летать. Их армии могли штурмовать здания с земли, но фаэри все равно побеждали их, атакуя сверху.
Но Дуинуин поняла, что теперь с привычной тактикой покончено. Она подняла голову и вздрогнула, увидев, что фамадорийцы хлопают крыльями возле решетчатого потолка. Наверняка они уже пробрались в верхние комнаты, захватив и их тоже. Искательница знала, что ее народу грозит страшная опасность: вся оборона Кестардиса, как и других королевств фаэри, была основана на том, что фаэри не могли попасть в руки врага.
Стражники втолкнули их в большую ротонду[15]. Трава и цветы под ногами были затоптаны — ни один фаэри не допустил бы такого в башнях Кестардиса. Судя по тому, что растения совсем увяли, замок захватили несколько дней назад.
Наверное, ни один обитатель замка не спасся, чтобы сообщить, что Киен Веррен взят врагами. Ни один беглец не сумел ускользнуть — всех их поймали и, судя по крыльям, прибитым к дверям, прикончили.
Посреди ротонды стоял большой, грубо сколоченный стол. Очевидно, его смастерили фамадорийцы: они в отличие от фаэри не уговаривали дерево принять нужную форму, а просто разрубали его на части и сколачивали потом куски вместе. На столе лежало несколько гобеленов и тонкие свитки, и один из фамадорийцев внимательно рассматривал их, упираясь в столешницу руками и то и дело беспокойно расправляя и снова складывая грязно-коричневые крылья.
Охранники остановились перед столом, все еще крепко держа пленниц за руки.
— Женщины фаэри, мастер, — объявил охранник Дуинуин. — Вы велели немедленно их привести.
Дуинуин удивленно посмотрела на грубияна.
— Вы говорите на нашем языке? На языке фаэри?
Стоявший у стола наконец поднял голову. Его светло-золотистые волосы были зачесаны назад; на угловатом лице светились узкие пронзительно-голубые глаза, на губах играла странная, зловещая улыбка. Еще никогда и ничего Дуинуин не пугало так, как испугала эта улыбка.
— Только послушай ее, Сарго!
Фамадориец выпрямился и, скрестив руки на груди, принялся рассматривать пленниц.
— Что за высокомерные невежды эти фаэри! Их язык! Их культура! Их слава! Как послушаешь, сразу хочется оторвать им крылья, верно, Сарго?
— Верно, мастер, — рассмеялся Сарго.
Дуинуин увидела, как побелела Айслинн.
— Кто вы?
— Мы — кирее, — с усмешкой сказал тот, кого называли «мастером». — Точнее... А я вижу, вы хотите знать все как можно точнее... Мы — последние из Гнезда Конгеи провинции Жунтонг, верные слуги Великой Империи Кирее. Теперь вам ясно?
— Кирее? — удивленно повторила Дуинуин.
— Похоже, все еще не ясно.
Мастер пожал плечами и пошел вокруг стола, не сводя глаз с Дуинуин.
— Да, мы — кирее, о которых вы ничего не знаете. Совсем ничего. Но если бы вы что-нибудь знали, то, возможно, согласились бы, что не мы говорим на языке фаэре, а наоборот.
— Значит, вы — фамадорийцы, — сказала Дуинуин. Она была Искательницей и не могла удержаться от вопросов. — Крылатые фамадорийцы, так?
Мастер громко рассмеялся и обратился к охраннику, по-прежнему глядя на Дуинуин:
— Нет, ты только подумай, Сарго! Эти фаэри просто бесподобны. Все, кто не фаэри, обязательно должны быть фамадорийцами!
Сарго и другие охранники безрадостно рассмеялись.
— Ваша правда, мастер!
— Потрясающее самодовольство! — Главный кирее покачал головой и продолжил так, будто обращался к неразумному ребенку: — Они играют в своей детской в красивенькие игрушки. Они спорят не о том, кто
