Трясясь в рейсовом автобусе Колодников выговаривал своему юному стажеру: — Нет, Юрок, с тобой пока одни неприятности. И надо было тебе вчера этой проститутке подмигнуть!
— Ну откуда я знал, что она с этим качком пришла? Она же одна у стойки стояла. Это ты что-то начал их там уговаривать. Вытащил бы ствол, да положил их там.
— Какой ствол, ты о чём?
— А у тебя что, пушки с собой не было?
Зудов, нависающий над ними, только засмеялся. А Колодников начал поучать своего подопечного.
— Ты что, думаешь, мы вот так с оружием будем по улицам шляться? Наше руководство сделало всё, чтобы этого не допустить. Теперь, по указанию генерала, ты с окончанием работы сдаёшь его в отдел, под роспись.
— А как же…
— А вот так же. Хорошо, что вчера у нас оружия не было, а то бы ты там всех перестрелял, а потом сел, и хорошо, если в зону для ментов.
— А что, есть другие варианты? — не понимал прикола Юрий.
— Ну, с твоей везучестью, Юрок, всё возможно. Зашлют по ошибке в 'Белый Лебедь', и выйдешь оттуда лет через сто, петушистым-петушистым.
Когда они вылезли на своей остановке и пошли к отделению, то Астафьев спросил: — Чем мне сегодня заниматься?
— Сейчас решим. Если ничего нового не будет, то брошу тебя на машиниста.
Эта идея Колодникова рассыпалась сразу после того, как в коридоре отделения они увидели Валентину Серову.
— Ну, всё, работа тебе определена, — шепнул на ухо Астафьеву Зудов. Но сначала его озадачил работой сам Колодников.
— Паш, ты сейчас чем у нас занимаешься?
— Как чем? Всё тем же — кражей с тонера Авезова.
Колодников поморщился. Тонер этого азербайджанца на городском рынке взламывали уже третий раз за месяц, и менты материли охрану рынка, самого Авезова, трясущегося над каждым рублём и замазывающий проломы в своём ржавом комке чуть ли не соплями.
— Бросай ты его нахрен, этого Авезова! Пусть хоть сто раз его взломают. Ты бросай это всё, и езжай в ГАИ. Узнай насчет этой девицы из барака. Кто её нашёл, когда и можно ли найти машину, сбившую её.
— Ладно. Чай только попью. Гасан вон, уже, — он повёл носом, — судя по запаху, заварил.
Напившись в дежурке чая, Паша тут же уехал в ГИБДД. Там в это время было не так много народу, только у дверей второго кабинета, как обычно толпились нарушители, жаждущие получить обратно свои корочки. Замначальника ГИБДД майор Олег Караваев сразу вспомнил этот случай.
— Да помню, как же. С этой девкой снова нам всю отчётность испортили, суки. На одного сбитого, но больше, чем за такой же квартал прошлого года. Опять областной «Папа» дрючить нас будет на совещании.
— А кто вам про неё сообщил, когда? — выспрашивал Павел.
— Никто нам ничего не сообщал, наш патруль сам наткнулся на эту девушку. Кучков, и этот, новенький, Леонид, фамилию не запомню никак. Они, по- моему, сейчас тут, в зале. Акт составляют.
В не большом зале мест на тридцать, два инспектора корпели над бумагой, вырисовывая на бумаге план дорожно-транспортного происшествия. Один из них был хорошо известен не только Зудову, но и всему городу. Лейтенант Николай Кучков славился своей дотошностью и невероятным нюхом на пьяных водителей. Он мог остановить за полчаса только одну машину, но именно этот водитель оказывался пьяным. Говорили, что как-то он оштрафовал родного отца, но сам Николай это отрицал. Второго инспектора Зудов не знал. Парень был молодой, мощного сложения, с приятным, открытым лицом. Лычки старшего сержанта и новенькая форма подсказывали ему, что это новичок. Это подтвердил и разговор двух коллег.
— Смотри, от бордюра метр, а от столба полметра. Рисуем так. «Волга» находилась от бордюра в метре, а от «Москвича» в двух, — пояснял Кучков, с помощью карандаша и линейки вычерчивая план ДТП.
— Здорово, орлы, — приветствовал Зудов коллег. Кучков кивнул головой.
— Привет, Паша. Ты к нам?
— Ну да. Это вы нашли сбитую девушку три дня назад?
— Чёрненькую такую? Мы.
— И где?
— В Соцгороде, на Севастопольской. Проезжали мимо, по Щорса, Лёнька вон, стажёр мой, случайно голову повернул, и заметил, что там что-то лежит. Я ещё решил сначала, что мешок какой-то.
— А я сразу подумал, что человек, хоть и темно там было, — высказался новичок.
— Как у тебя фамилия? — спросил Павел.
— Голод. Леонид Голод.
— Голод?! — Павел невольно рассмеялся. — Забавная фамилия.
— Нормальная. Украинская.
— А с чего вы решили, что её сбили? Может, её раньше где-то убили?
Кучков засмеялся.
— Нет, Паша, сбитых видно сразу. Этот козёл не просто её сбил, он её ещё и переехал. На пальто были следы протектора.
— А что там ещё было? Неизвестно, кто сбил, на какой машине? Свидетелей тоже не было?
Кучков махнул рукой.
— Да, какие свидетели, Паша?! Сам же знаешь, там частный сектор, ночь, осень. У меня брат там живёт, так я к нему ночью и ходить даже боюсь. Кругом одни отморозки, прирежут и не моргнут глазом. Бараки же рядом, этот рассадник криминала.
— А что за машина была, неизвестно? — продолжал настаивать Зудов.
— Следов не было, там не грунтовка, ещё немножко асфальт остался. Да и дождь шёл.
— Осколки фары там были, — припомнил Голод.
— Да, точно! Рашидов там ходил, собирал их.
— Он тут?
— Да. Пошли, кстати, узнаем, что у него там получилось.
Рашидов был дознователем, и когда Паша заглянул в комнату этих, доморощенных автоследователей, Ренат занимался странным, на первый взгляд, делом. На листе бумаги перед ним лежали осколки стекла, и он равномерно, аккуратно, складывал из них нечто, вроде детских пазлов.
— Привет, Ренат, чем занимаешься? — спросил Кучков.
— Не мешай, — попросил тот, — я уже кончаю.
— Это с того ДТП, на Севастопольской? — спросил из-за спины Кучкова Голод. Над ними всеми возвышался Зудов. Ему из-за спин сверху было видно ничуть не хуже.
— Да, — опять же ровным, без эмоций голосом сказал Ренат, потом сделал последнее движение, отвалился на спинку стула, и полюбовался на творение своих рук. С точки зрения Зудова это было хорошо разбитое стекло, и что из этого можно было понять, он не знал. А Рашидов подсунул руку под картонку, на которой производил все эти манипуляции, и резким движением перевернул её. Зудов хотел разочарованно ахнуть, но потом понял, что никакой трагедии не произошло. Оказывается, свою мозаику хитрый татарин выкладывал на липкий скотч. И теперь было видно, что это автомобильный подфарник желтого цвета.
— Ну, вот, кое-что стало ясно, — сказал Рашидов.
— Противотуманник, — тут же подтвердил Кучков.
— А к какой машине? — спросил Павел.
— А к любой. Такие навешивают отдельно, они в комплектацию то не входят, — пояснил Рашидов.
— Импортная штука, — высказал свой мнение Голод. — Я тоже хочу к своей «копейке» пару таких же взять.
— Так что, его могли приделать к любой тачке? — уточнил Зудов.
— Абсолютно. Хоть на Запор, хоть на Мерс.
— Да, хреново. А с ней что, рядом никаких сумочек, пакетов, ничего не было?
— Нет. Мы сами этому удивились. Приличная женщина, а в кармане одни ключи от квартиры. Если хочешь, мы тебя добросим до этого места, там уже сам смотри.
— Давайте.
— Счас, мы схему дорисуем, и поедем.
Через полчаса они уже были в Соцгороде.
— Вот, здесь мы её наши, — сказал Кучков, останавливая машину.
Оглядевшись по сторонам, Зудов убедился, что Наталья Соенко без сомнения шла к себе домой. Её барак виднелся за домами частного сектора.
— Метров сто до дома не дошла, — сказал он своим спутникам. — Только почему она шла здесь? Остановка то с другой стороны.
— Это если ехать на «Первом» автобусе. А там ещё одна остановка есть, около горбольницы. Но там останавливаются только «Шестерка» и 'Десятка', — пояснил Кучков, показывая рукой в сторону переулка.
— А у «Шанса» они идут одним маршрутом, — припомнил Павел.
— Ну да.
— То есть, она могла сесть в «Шестерку» или «Десятку» и, проехав остановку на углу, выйти там, у горбольницы? — собрал воедино все свои мысли Зудов.
— Ну, всё точно.
— Был у ней какой-то билет в кармане, надо бы узнать, на какой автобус выдавалась эта серия.
