единственной сидящей в одиночестве в этом классе.
— Ты новенькая, не так ли? — Парень перед ней обернулся. Его улыбка была подлинно дружелюбной и ослепительной, и у нее возникло ощущение, что он точно знал, насколько ослепительна она была.
Его волосы были золотисто-каштановые и кудрявые, и было ясно, что, когда он стоял, он был очень высок.
— Ты новенькая, — снова сказал он.
— Да, — ответила Кэсси, и почувствовала ярость, услышав свой дрожащий голос. Но этот парень был настолько красив…
— Я — Кэсси Блейк. Только что переехала сюда из Калифорнии.
— А я Джеффри Лавджой, — сказал он.
— О, — сказала Кэсси, пытаясь, чтобы это звучало так, будто она слышала о нем прежде, так как этого он, казалось, и ожидал.
— Центровой в команде по баскетболу, — сказал он. — А также капитан.
— О, как здорово.
«О, как глупо». Она должна была придумать ответ получше, чем этот. Она казалась тупой.
— То есть, это должно быть действительно интересно.
— Ты интересуешься баскетболом? Возможно, мы могли бы обсудить это как-нибудь.
Внезапно Кэсси почувствовала себя очень благодарной ему. Он игнорировал ее промахи, ее неловкость. Хорошо, возможно, ему нравится, когда им восхищаются, но какая разница? Он был красив, и определенно смог бы улучшить ее статус, будь она замечена с ним в районе школы.
— Было бы прекрасно! — сказала она, жалея, что не могла придумать другое слово.
— Может быть, может быть за ланчем…
Тень упала на нее. Или, по крайней мере, ей так показалось. В любом случае, она внезапно ощутила присутствие постороннего, и это заставило её беспомощно затихнуть. Она посмотрела наверх, широко раскрыв глаза.
Рядом стояла девушка, ярче которой Кэсси никогда не встречала. Высокая, красивая девушка, стройная и с роскошными формами. У нее была грива черных, как смоль волос, а ее бледная кожа светилась уверенностью и властью.
— Привет, Джеффри, — сказала она. Ее голос был низким для девушки; ярким и почти что хриплым.
— Фэй, — голос Джеффри, в отличие от неё, был заметно не восторженным. Он выглядел напряженным. — Привет.
Девушка наклонилась над ним, одной рукой опираясь на его стул, и Кэсси уловила аромат пьянящих духов.
— Я не видела тебя большую часть летних каникул, — сказала она. — Где ты был?
— Везде, — беспечно ответил Джеффри. Но его улыбка была натянутой, и всё тело теперь находилось в напряжении.
— Тебе не следовало вот так прятаться. Непослушный мальчик!
Фэй наклонилась ближе. Она была одета в топ с открытыми плечами. Этот топ открывал взору Джеффри довольно много. Но Кэсси не могла отвести взгляда от лица девушки. У нее были чувственные, пухлые губы и необычайные медового цвета глаза. Они, казалось, почти пылали странным золотым светом.
— Знаешь, на этой неделе новый фильм ужасов в кинотеатре Капри, — сказала она. — Мне нравятся фильмы ужасов, Джеффри.
— Я могу взять их в прокате, — ответил он.
Фэй хихикнула, глубокий, тревожный звук.
— Возможно, ты еще не смотрел их с правильной девушкой, — прошептала она. — При надлежащих обстоятельствах, я думаю, что они могут быть очень… стимулирующими.
Кэсси почувствовала, как кровь приливает к её щекам от смущения, хотя едва ли понимала почему.
Джеффри облизал свои губы, выглядя очаровательно, но также и испуганно. Как кролик в ловушке.
— Я собирался взять Салли с собой в Глоустер на этих выходных, — начал он напряженным голосом.
— Нуу, тебе просто придется сказать Салли, что… кое-что произошло, — ответила Фэй, стреляя глазками. — Ты можешь заехать за мной в субботу в семь вечера.
— Фэй, я…
— О, и не опаздывай, ладно? Терпеть не могу, когда мальчики опаздывают.
За всё это время девушка с черными волосами даже не взглянула на Кэсси. Но теперь, когда она выпрямилась, чтобы уйти, она посмотрела. Взгляд, обращенный на Кэсси, был хитрым и таинственным, как будто она точно знала, что Кэсси всё слышала, и что он ей понравился. Затем она снова повернулась к Джеффри.
— О, кстати, — сказала она, поднимая руку в вялом жесте, демонстрируя свои длинные красные ногти, — она тоже с Краухэвен Роуд.
У Джеффри отвисла челюсть. Он на секунду уставился на Кэсси с выражением шока и отвращения, а затем быстро повернулся к передней части класса.
Фэй хихикала, пока шла к своему месту в самом конце классной комнаты.
«Что происходит?» — дико подумала Кэсси. Какая разница, где она жила? Единственное, что она могла теперь видеть у Джеффри-ослепительная- улыбка — это его неподвижная спина.
У нее больше не было времени думать о чем-то еще, потому что заговорил учитель. Он был спокойным мужчиной с седой бородой и очками. Он представился как мистер Хамфриз.
— И так как у вас всех был шанс наговориться в течение летних каникул, то теперь я даю вам возможность творить, — сказал он. — Я хочу, чтобы каждый из вас написал стихотворение, прямо сейчас, спонтанно. Позже мы прочитаем некоторые из них вслух. Стихотворение может быть о чем угодно, но если у вас возникли проблемы с идеями, то напишите о своих снах.
В классе раздались стоны, которые постепенно превратились в тишину и скрип ручек. Но Кэсси склонилась над своей тетрадью с быстро колотящимся сердцем. Смутное воспоминание о странном сне, который она видела на прошлой неделе, вторглось в её сознание, том самом, в котором её мама и бабушка стояли над ней. Но ей не хотелось писать об этом. Ей хотелось написать о нём.
Спустя несколько минут она небрежным почерком написала одну строчку. А когда мистер Хамфриз объявил, что отведённое время вышло, у неё уже был стих, и, перечитывая его снова и снова, она чувствовала лёгкую дрожь от восторга. Стих был хорош, ну или, по крайней мере, она так думала.
А что если учитель вызовет её прочитать его вслух? Она не хотела бы этого, конечно, но что если бы он заставил её, и что если кому-нибудь в классе он бы понравился, и этот кто-нибудь захотел бы потом поговорить с Кэсси после уроков? Возможно, её стали бы расспрашивать о парне, про которого был стих, и тогда она могла бы рассказать им загадочную и романтическую историю о нём. Возможно, ей бы удалось заработать себе репутацию такой мистической и романтичной особы. И тогда, возможно, девушка из Викторианского дома услышит о ней…
Мистер Хамфриз вызывал добровольцев. Как и ожидалось, никто не поднимал рук… пока кто-то с задней парты этого не сделал.
Учитель колебался. Кэсси обернулась и увидела, что у поднятой вверх ладони были пальцы с длинными красными ногтями.
— Фэй Чемберлен, — сказал, наконец, мистер Хамфриз.
Он присел на краешек своего учительского стола, в то время как высокая, яркая девушка подошла и встала возле него, но у Кэсси было страннейшее чувство, что учитель сейчас отодвинулся бы от неё как можно дальше, если б мог. Почти осязаемое напряжение наполнило классную комнату, и все глаза повернулись к Фэй.
Она откинула назад гриву своих черных волос и передёрнула плечами, отчего её топ съехал еще чуть ниже. Вскинув голову, она медленно улыбнулась классу и показала листок бумаги.
— Вот моё стихотворение, — лениво произнесла она своим сиплым голосом, — Оно об огне.
Шокированно, Кэсси посмотрела на своё собственное стихотворение, лежавшее перед ней на парте. Затем голос Фэй вновь привлёк её внимание:
- Мне снится сон про пламя огня,
Как его языки охватили меня…
Словно факел пылают волосы мои
А тело горит для тебя, посмотри
Ты просто дотронься скорей до меня
И пальцев своих уж не сможешь отнять
Ты станешь обуглен, как пепел, дотла
Но улыбаясь, ты тоже станешь частью огня
(перевод стиха: Дашка ? Дашка)
Пока весь класс сосредоточено смотрел на неё, Фэй достала спичку и каким-то образом — Кэсси не могла точно разглядеть, как — умудрилась зажечь её. Она поднесла её к листку, и огонь перекинулся на бумагу. Затем, медленно ступая, она подошла и встала прямо напротив Джеффри Лавджоя, нежно размахивая горящим листком перед его глазами.
В классе стали раздаваться крики, свист и хлопанье по партам. Многие из учеников выглядели испуганными, но большинство парней казались также и очень восторженными. Некоторые девчонки выглядели так, будто бы им тоже хотелось повторить что-то подобное. Раздались возгласы:
— Джеффри, смотри, вот что бывает, когда ты такой милашка!
— Не упусти шанс, чувак!
— Берегись, Джефф, Салли узнает об этом!
А Джеффри просто прирос к месту, и его шея уже начинала медленно краснеть.
Когда пламя листка уже почти доставало до пальцев Фэй, она плавной походкой отошла от Джеффри, и бросила лист в металлическую урну возле
