11
Московенко с Окуневым все-таки успели. Они вывалились из зарослей как раз в тот момент, когда осознавший, что после ухода майора он остался старшим по званию офицером, Зельц уже отдавал окружившим его людям отрывистые команды, а среди болезненно-белесых стволов и ветвей уже мелькали первые зловещие тени кровожадных охотников. Спустя мгновение оба тяжело дышащих после пятнадцатиминутного марафона с препятствиями спецназовца встали рядом со своими товарищами, готовясь отразить любое нападение. Настроение у них было, как ни странно, приподнятое: больше не надо было маскировать и сдерживать свои мысли, каждую секунду ожидая реакции невидимого и бесплотного врага. Теперь можно было всецело отдаться бою — честному бою, ставкой в котором были их собственные жизни, — а вовсе не идиотским ментальным играм с сумасшедшим гением, вознамерившимся поразвлечься с ними перед смертью. Вот только вопрос о награде в этом бою не стоял — победа в нем все равно означала бы для них поражение: выиграв битву, люди проигрывали войну…
— В общем так, мужики, — все еще тяжело дыша, прохрипел майор. — Давайте-ка сделаем сначала этих тварюг, а потом подумаем, как жить дальше. Хватит умничать. Думайте о чем хотите, пусть читает на здоровье. Мы пришли сюда победить — и мы победим. Времени у нас еще навалом. Все. Воюем, короче…
Словно в ответ на его пылкую тираду из темноты появились твари-охотники, сразу три штуки. Маскироваться они даже не пытались: близость живой пищи сводила их с ума. Впрочем, назвать их действия лишенными всякой логики тоже было нельзя — они атаковали умно, сразу с трех сторон, явно стремясь насколько возможно рассеять внимание людей.
Попытка была неплохой, но и люди были готовы дать отпор — автоматы спецназовцев майора и солдат Зельца заговорили одновременно, встречая распластанные в прыжке уродливые тела смертоносным свинцовым заслоном. Московенко даже не пришлось заранее распределять цели: Окунь и Анаболик взяли атакующее с левого фланга существо, Нос и Глаз — с правого. Напавшую с фронта тварь встретили огнем Московенко и Зельц со своими уцелевшими после схватки в коридоре пехотинцами. Мудель в бою участия не принимал как по причине отсутствия оружия, так и в связи со случившейся с ним кратковременной оторопью при виде нападавших существ…
Несмотря на всю глубину изменений, коим подверг биокомпьютер их гены, твари отнюдь не были бессмертными — в чем люди смогли убедиться лично: две из них, попавшие в 'зону огневой ответственности' Окуня и самого майора, рухнули на пол уже мертвыми. Боевой паре Нос-Глаз повезло чуть меньше — бросившийся на них охотник ухитрился каким-то чудом остаться живым. Точнее, приземлиться живым — в следующее мгновение данное утверждение уже потеряло свою правоту: прежде чем недобитая влет тварь успела развернуть в сторону людей свою отвратительную морду, она уже была мертва. Окончательно и бесповоротно. Подтверждением чему стали четыре аккуратных пулевых отверстия в уродливой башке существа — зачеты по огневой подготовке Нос и Глаз всегда сдавали в срок и только на 'отлично'…
— Неплохо для начала, — прокомментировал результат короткого боя майор. — Пять с половиной секунд. Три — ноль в нашу пользу. Недурственно, молодцы, мужики. Слышь, козел, — три — ноль! — не смог удержаться Московенко. — Кто тут что-то говорил о собственной гениальности? Ась? Энтер — или как?
Однако на сей раз биокомпьютер не удосужил людей ответом. Если не считать таковым еще двух бросившихся в атаку тварей — откуда они взялись, люди, к стыду своему, даже не смогли заметить… Более чем короткая — только чтобы сменить опустевший магазин— передышка плавно перетекла во вторую фазу боя…
— А ведь они не дураки… — задумчиво пробормотал Московенко, глядя на пять изорванных пулями уродливых трупов охотников. — Если наш друг не соврал, то эти существа обладают кое-каким интеллектом. Значит, сейчас они сменят свою тактику. Вот только знать бы, на что они ее сменят… А боекомплект у нас того — совсем не резиновый… Проблема-с, господа, проблема-с…
— А теперь они изменят тактику… — с непонятным удовлетворением в голосе сообщил находящийся совсем в другой реальности генерал. — Пока не знаю как — но изменят…
Естественно, он не ошибся — завоеватели Вавилона и Месопотамии были слишком горды, дабы внять голосу разума и отступить — положить непокорный город к ногам Кира Великого теперь, после всего случившегося, было для них вопросом профессиональной воинской чести. Но как бы там ни было, тактику они действительно сменили, решив атаковать классическим 'клином' и намереваясь, судя по всему, любой ценой добраться до вожделенных ворот. Остальные готовящиеся к наступлению воины должны были, видимо, выступить в незавидной роли отвлекающего маневра — древнеперсидских отцов- командиров теперь уже не могли остановить никакие жертвы. Отдельными двумя шеренгами на предельной для своего оружия дистанции выстроились лучники и арбалетчики: нападать без подобного прикрытия — пусть даже и учитывая явно невысокую его эффективность — казалось немыслимым…
Просчитав все возможные варианты развития ситуации, Музыкальный пришел к не слишком утешительному выводу: используя подобную тактику, персы имеют все шансы добраться до ворот. Не все, конечно, — единицы, но в свете последних городских событий и этого будет более чем достаточно.
'Ну вот, кажется, и начинается настоящий бой! — невесело подумал Юрий Сергеевич, подбрасывая на ладони уже остывший желтоватый цилиндрик стреляной гильзы. — Еще и это', — последнее относилось к изрядно истощившемуся боекомплекту — после двух отбитых атак всю поверхность стены устилал настоящий ковер из разнокалиберных стреляных гильз… Нескольких минут раздумий хватило ему на то, чтобы принять решение. Слегка повеселев, Музыкальный подозвал к себе Лего и Монгола. Кивнув в сторону пустыни, генерал спросил:
— Тактическая мысль врага ясна? — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Наши перспективы, думаю, тоже. Короче, так, Лего, бери с собой кого хочешь из наших, три пулемета, тройной БК[70] к ним, четырех фрицев и дуй в арку. Оборудуй там пулеметную позицию и стой до последнего. Ясно? Заодно узнай, сколько у 'мазутов'[71] выстрелов осталось — пусть берегут каждый снаряд. Курсовой пулемет у них на месте, так что у тебя четыре ствола — думаю, хватит. Продержись сколько сможешь, а если совсем кисло станет — ноги в руки, вали оттуда вместе с танкистами и взрывай арку. Кстати, 'Шмели' с собой возьми — используй по собственному усмотрению. Гут?
— Так точ! — хмыкнул спецназовец. — Разр исп?
— Давай-давай, юморист! — Юрий Сергеевич невесело усмехнулся. — Смотри, не погибни случайно. Легкой смерти, Алексей.
— И вам, Юр Сергеич… Ну, я пошел…
— Мне опять особое задание? — осведомился Монгол, провожая взглядом спускающегося вниз товарища.
— Угадал, Андрей. Ты там как — все патроны уже сжег?
— Ну, обижаете, товарищ генерал, один оставил.
Для себя. Нет, если, конечно, вам нужнее, то я…
— Андрей…
— Штук десять найду — я ж не жадный, но запасливый. Опять по командному составу работать? Вы же вроде говорили — тех, что на максимальной дистанции, пока не трогать?
— 'Пока' закончилось. Воюем всерьез. Вали всех, кого вычислишь, — я хочу потрепать им нервы перед атакой. Главное, чтоб они поняли — расстояние их не спасет, — может, спеси чуть поубавится. Ясненько?
— Естессно, я ж по жизни вообще умный и не по годам сообразительный…
— Действуй, сообразительный. Патроны, кстати, береги, снайпер…
12
Среди белесых, уже изрядно посеченных пулями стволов вновь началось движение. Темные тени мелькали метрах в двадцати, однако не приближались. Точнее, приближались, но очень медленно и осторожно, как бы невзначай окружая людей с трех сторон. А еще точнее — явно отвлекая от чего-то их внимание. Глядя на мелькающих в свете фонарей ('Если разрядятся батареи — кранты нам, — подумалось Московенко, — от 'ночников' при стрельбе проку мало') существ, неторопливо — от дерева к дереву — перемещающихся с фронта и флангов к замершим в ожидании людям, майор пытался разгадать их замысел. Охотники, несомненно, тянули время — но для чего?..
Близость вожделенной пищи уже не возбуждала— она просто сводила существо с ума. Однако инстинкт самосохранения пока удерживал его от необдуманного рывка — нужно было подобраться еще чуть ближе, совсем чуть-чуть ближе — так, чтобы между охотником и жертвой осталось бы расстояние в один-единственный прыжок…
Стараясь, чтобы не шелохнулся ни один лист, не дрогнула ни одна ветка, существо осторожно продвинулось еще несколько вперед. По-прежнему ни о чем не подозревающая живая пища была уже совсем близко — настолько близко, что нижняя челюсть твари инстинктивно дернулась, словно уже перемалывая насыщенную теплой кровью плоть. До заранее примеченного разрыва в густой листве оставалось сделать последний шаг…
'Или 'для кого'?! — Мысль осветительной ракетой полыхнула в мозгу майора, вызвав (по крайней мере, так ему показалось) едва ощутимый отзвук со стороны наверняка подслушивающего компьютера — нечто вроде зловещей усмешки. — Твою мать, как же я сразу не…'
Мысль еще не оформилась до конца в словесную форму, когда Московенко начал действовать: рявкнул 'сверху, мужики!!!', одновременно вскидывая автомат в направлении нависающих над головой ветвей. Вовремя — свет укрепленного на стволе фонаря выхватил из тьмы изготовившуюся к прыжку тварь, чуть в стороне — еще двух. И еще — охотники избрали неплохую тактику…
Палец майора выжал спусковой крючок в тот момент, когда первая из них уже неслась вниз — остановить ее он не успевал, разве что внести в стремительный прыжок свои 5,45-миллиметровые коррективы. Сбитая с изначальной траектории туша с хрустом рухнула неподалеку. Добивать ее майор не стал — этим займутся другие — его 'Калашников' уже корректировал прыжок следующего существа. Вокруг грохотали автоматы других бойцов — отряд вслед за своим командиром вступил в бой. От вспышек выстрелов стало светло как днем — впервые за бессчетное количество поколений окружающие деревья видели свет. Режущий глаза свет мгновенно сгорающего бездымного пороха…
