У обоих ментов поневоле вытянулись лица.
— Это ж кто тебе так круто 'вилы поставил'? — перешел на воровской язык Демин.
Но, Ленка уже прикусила язык.
— Да, это так, пошутила я.
Колодников хмыкнул.
— Да? Ну и шуточки у тебя, Ленка. Кстати, ты сейчас куда?
— Домой мне надо, — Пилорама достала из кармана еще несколько мятых бумажек, губы ее зашевелились, она явно рассчитывала личный бюджет на грядущий вечер.
— Тебя подбросить? — невинным тоном спросил Колодников, открывая дверцу УАЗика.
— Да, если можно, — обрадовалась она возможности сэкономить на маршрутке десятку. Но, уже усевшись в УАЗик, Ленка вдруг про что-то вспомнила, и рванулась назад. Но тело ее уже было надежно зажато двумя майорами, а машина тут же сорвалась с места и двинулась вперед.
— Ой, высадите меня, мне нельзя… — начала бормотать Ленка, и в глазах ее мелькнул явный ужас.
— Чего тебе нельзя, Ленка? Мы приставать не будем, сейчас быстренько доедем, и тебя прямо до твоего барака доставим, высадим как королеву, — пообещал Андрей.
— Нет! — буквально заорала Пилорама. — Только не это! Высади здесь!
— А, не хочешь? Тогда поехали к нам, в отдел, мы там поговорим, ты расскажешь, кто тебя под нож ставил.
Но Ленка бушевала во всю.
— Не хочу, не буду я про это говорить!
— Куда ты денешься, — засмеялся Демин.
Впрочем, в отделение Пилораму силком тащить не пришлось, шла сама, правда, сурово сдвинув брови. По этому было видно, что разговора не получится. Идущий сзади Колодников что-то шепнул на ухо Демину, и тот свернул в сторону ближайшего магазина. В кабинете она привычно уселась на стул, бесцеремонно вытащила из лежащей на столе пачки сигарету. Андрей галантно щелкнул зажигалкой.
— Как поживаешь, Лена? Ты все там же обитаешь, у свекрови? — спросил он.
— Да, счас! Выгнала она меня снова, запила. Неделю уже у Нинки живу.
— Как здоровье свекрови то?
— Да, что с ней будет? Она еще на моих поминках обопьется и сдохнет.
Единственный законный супруг Ленки, форточник по кличке Шпиль окончательно проиграл свое сражение с чахоткой года три назад. Но Ленка до сих пор жила с его матерью, запойной старухой по кличке Шива. Та месяц могла не брать в рот, но уж если шла в разнос, то на месяц, не меньше.
Они мило беседовали о чисто житейском до тех пор, как в кабинете не появился Демин. На стол из пакета он вытащил и поставил бутылку болгарского бренди 'Солнечный Брег', коробку самых дешевых шоколадных конфет, и лимон. У Ленки заблестели глаза. Это был набор из ее фартовой молодости, когда она была молоденькой, пятнадцатилетней «булочкой», которую воровские авторитеты обхаживали в лучших ресторанах Кривова.
— Выпьешь? — спросил Андрей.
— Я одна не пью, — словно завороженная, не отрывая глаз от бутылки, пробормотала Ленка.
— А кто тебя заставляет одну то пить? Мы поддержим, — предложил Демин.
Колодников достал из тумбочки свой личный стакан, подал его Пилораме, себе и Демину две старых чашки с отбитыми ручками. Втроем они даже чокнулись.
Через полчаса раскрасневшаяся Пилорама чуть заплетающимся языком буквально орала в сторону ментов: — И этот щенок, этот сучонок, тычет мне в горло финкой, представляешь!? Кому!? Мне!? Мне сам Король в ресторане «Сокол» колени целовал, об этом весь город знает! А Король весь город тогда держал, и держал вот так!
Она сжала со всей силы свой поцарапанный кулак.
— Что ж ты ему в лоб то не заехала, щенку этому? — спросил Демин.
— Ага, заедешь ему! Ты бы видел, какие у него глаза были — во! — Она показала ладонями что-то ужасное. — Еще чуть, и он бы резанул! Этот гад сколько человек уже замочил!
— Сколько?
— Он говорит, что девять.
Колодников удивился.
— Ого! Это откуда столько? Что-то я по сводкам ничего такого не видел.
— Откуда! Оттуда! Вчера, говорит, ночью пару таджиков зарезал. Они ночью с силикатного шли, с ЦЛК, он тормознул их и запорол. Он нам даже деньги показывал, три тысячи у них из носков вытащил.
— А еще он кого убил? — спросил Демин.
Пилорама начала загибать пальцы.
— Ну, Надьку, потом двоих около подстанции, Фокиных, этих таджиков, и бомжиху какую-то ночью же вчера. А ты говоришь — в лоб ему дай…
— А девятый? — быстро спросил Колодников.
Ленка нахмурилась, замотала своими патлами.
— Я не поняла, он мужика какого-то куда-то заманил, и зарезал. Я в кухню как раз выходила, чайник ставила, пропустила это все.
— А когда он к вам пришел? Во сколько? — поинтересовался Демин.
— Да, полпятого приперся, придурок, самый сон сорвал. Нинке сразу морду набил за то, что она подписала показания про него. Я ее защищать начала, так он мне эту финку и сунул. Потом минет еще сделать заставил, козел! А еще хвалился, что никто его посадить не сможет, потому, что он малолетка, и у него все тут схвачено, везде и все. Давай, наливай еще!
Колодников вылил в стакан остатки бренди. Ленка пьянела с типичной для алкоголиков быстротой, и Андрей решил задать ей еще один, последний вопрос.
— А он это делал один, или со своими дружками? Я в смысле — убивал один, или нет?
— Кто, Сема? — она уже слабо соображала. — Как же — один! Все там были, все они душегубы.
Тут Ленка встала, ее чуть качнуло.
— Ну, я пошла. А то Нинка забухать хочет от горя. Этот пидор вчера только один пузырь водки и притаранил. Жлоб!
Она вышла из кабинета, Колодников скорчил брезгливую мину, и легким движение руки смахнул стакан Пилорамы в мусорную корзину. В это время зазвонил телефон.
— Да, Колодников слушает.
Звонил патологоанатом Крылов. Его, обычно, монотонный голос с легкой грассировкой был на удивление возбужден.
— Андрей Викторович, это Крылов. Я тут задержался на работе по случаю безнадежно испорченного воскресенья, и внимательно исследовал всех жертв вашего этого маньяка. Так вот, это с первого взгляда не было заметно, но резанные раны у тех двух, что нашли в ванной, и у тех, кого нашли около подстанции, оставлены тремя разными орудиями преступления.
Колодников понял суть всего этого важнейшего сообщения, но все же переспросил:
— Как это?
— А так. Разница небольшая, но это три разных ножа, лезвия разной ширины. Разница буквально в паре миллиметров. Каждый нож на миллиметр шире другого. Выводы делайте сами.
Колодников одной рукой держал трубку, а второй пытался закурить сигарету, настолько его взволновала это сообщение.
— А сегодняшняя бомжиха? Как она?
— Нет, там работал один только нож, самый узкий.
— Спасибо, Эдик. Огромное тебе спасибо!
Колодников положил телефонную трубку и, взглянув на Демина, приказал: — Быстро отзывай одну из машин, сам бери Уазик, и берите Хало и Колокольникова.
ГЛАВА 17
Колокольникова они взяли без труда. Уже через двадцать минут он, и удивительно похожий на него отец, такой же длинный и рыжий, сидели в кабинете Колодникова.
Как оказалось, папа в малолетках сидел, и это сказалось на диалоге двух сторон.
— Где Семин, Николай? — спросил Колодников подростка.
— А при чем тут мой Колька? — вместо него ответил вопросом на вопрос старший Колокольников. — Вы у его отца спрашивайте, где этот баклан недоношенный прячется.
Колодников поморщился.
— Виталий Иванович, мы задаем вопросы вашему сыну, а не вам. Это ваш сын дружит с Семиным, а не вы.
Но тот был неумолим.
— Вы на моего сына сильно не напирайте. Ну и что, что он по малолетке якшался с этим пидором, теперь это при чем? Как Сему в КПЗ определили, я
