Пояс Богородицы.На службе государевой – 4.

один­надцатое октября, когда стрельба и атаки не прекраща­лись трое суток подряд.

Потом наступило затишье,- ударили морозы, и Угра стала покрываться льдом.

Князь Холмский и его штаб еще раньше покинули Картымазовку, и никто не предупредил жителей окре­стных поселений, что московские войска отступят.

Просто однажды морозным солнечным утром 12 но­ября Анница проснулась от удивительного ощущения глубокой тишины, которой не было здесь почти три месяца.

Сначала она не могла понять, что это значит, но тут ее разбудил взволнованный Клим и сообщил, что на всем берегу Угры не осталось ни одной пушки и ни одного московского ратника.

Несколько татар пронеслись на конях по дороге ту­да и обратно, взволнованно о чем-то переговариваясь, не обращая никакого внимания на беззащитные посе­ления, а через час и они исчезли.

А потом с той стороны донесся все затихающий глухой рокот тысяч конских копыт, все удаляясь, уда­ляясь и удаляясь…

И вот, наконец, наступила зимняя лесная тишина…

Великое Стояние на реке Угре закончилось.

Пояс Богородицы, как называли Угру московиты, спас и сохранил Великое княжество.

Трехсотлетнее владычество Золотой Орды над ог­ромными пространствами и сотнями народов ушло в прошлое…

Глава девятая КОБРИНСКАЯ СВАДЬБА

Венчание князя Федора Вельского и княжны Анны Кобринской происходило в главном православном соборе столицы княжества при огром­ном стечении народа.

Служба была длинной, торжественной и красочной, и присутствие таких знатных вельмож, как Олелько-вич и Ольшанский, привело к тому, что ни один жи­тель Кобрина и даже соседних сел не усидел дома — все явились на главную площадь и, не поместившись на ней, растеклись по лучевым, расходящимся от нее улицам. ,. ..

Олелькович, на удивление трезвый с утра, выглядел величаво и все время шевелил губами, проговаривая в уме текст вечерней речи перед королем.

Ольшанский, как обычно, спокойный и добродуш­ный, будучи любителем старинной военной традиции, надел легкие и блестящие парадные доспехи, повязав розовую ленту через плечо, отчего стал похож на ма­некен, поставленный в угол зала для украшения.

Один мальчишка, должно быть, сын кого-то из име­нитых гостей, скучая в храме, даже не поверил, что это живой человек, и звонко постучал пальцем по латам. Когда Ольшанский наклонился, чтобы по­смотреть, в чем дело, перепуганный мальчишка, дико взвизгнув, бросился к матери, чем вызвал маленькое замешательство в процессе венчальной службы.

Василий Медведев, скромно стоя в заднем ряду большой группы приглашенных дворян, дождался главного акта объявления жениха и невесты мужем и женой и потихоньку вышел из церкви на свежий, мо­розный воздух.

Весь город, несмотря на рано наступившую зиму, был украшен зеленью елей и яркими сухими цветами, заготовленными еще с лета и сплетенными в причуд­ливые венки, вязи, оплетающие деревья вдоль дороги, которая вела к замку и по которой через несколько часов должен проехать сам король.

Сегодня Василий проснулся и с самого утра ощутил странное и уже было забытое чувство физической опасности, которое раньше часто было знакомо ему, особенно в первые дни пребывания на Угре.

Он насторожился и стал внимательно присматри­ваться ко всему, что происходит вокруг, и вслушивать­ся в разговоры, чтобы попытаться понять, откуда это чувство исходит, но ничего не вызвало у него никаких подозрений.

; Торжество в храме подошло к концу, и не успело еще стемнеть, как гости кто на санях, а кто нетороп­ливо пешком перешли на княжеский двор, располо­женный неподалеку в самом центре Кобрина. Его нельзя было назвать замком, но это было большое ка­менное громоздкое двухэтажное строение с дворовы­ми службами, конюшнями, псарнями и всем, что необ­ходимо для нормальной жизни княжеской семьи.

По мере приближения времени визита короля воз­буждение гостей все нарастало.

И вот по дороге, вдоль которой выстроились с пле­тенными из цветов и еловых ветвей гирляндами люди, промчался всадник

Он размахивал факелом и кричал:

— Его величество король приближается! Его вели­чество едет сюда! Его величество через полчаса будет здесь!

…Все люди Антипа приняли участие в необычном

предприятии — попытке незаметно украсть у короля в

присутствии всего его двора и охраны санную повозку с драгоценными гобеленами.

Еще задолго до темноты разбойники по заранее на­меченному плану заняли места на ветвях деревьев, в кустарниках, ложбинах и канавах, вокруг перекрестка, предварительно полностью заметя свои следы, на ос­новной варшавской дороге, в десяти верстах от Коб­рина.

Сам Антйп расположился на развилке могучего ду­ба невдалеке от дороги — отсюда ему была бы видна и часть дороги за крутым поворотом, и та часть, на ко­торой должно произойти отсечение саней с гобелена­ми от основного кортежа. Сама операция захвата го­беленов была поручена Нечаю Олехно, который, как местный житель, прекрасно ориентировался в окрест­ности и должен был лесной, специально расчищенной дорогой быстро отогнать похищенные сани с гобеле­нами в условленное место за Берестьем, куда Макс прискачет верхом и уже сам-третий продолжит путе­шествие в Польшу.

А пока Макс находился на толстой ветви рядом с Антипом — ему очень хотелось увидеть воочию коро­ля Казимира.

Еще не успело стемнеть, как события начали разво­рачиваться совершенно не по плану и с молниенос­ной быстротой.

Кортеж показался из-за поворота несколько рань­ше намеченного времени и выглядел совсем не так, как предполагалось.

Вместо красочного движения санных повозок с бу­бенцами, в которых хохотали бы молодые придворные дамы, вместо веселых молодых дворян, гарцую­щих верхом на морозе, вместо шума и гама веселого шествия Антип и его люди увидели длинную вереницу вооруженных до зубов отборных королевских латни­ков, лучников и мечников, двигающихся по дороге стройными четверками, и было их не менее двухсот.

Справедливости ради надо отметить, что после пер­вых четырех рядов охраны действительно скользили запряженные шестеркой лошадей роскошно убран­ные крытые сани с королевским гербом, но все это шествие походило больше на карательную экспеди­цию, чем на королевский кортеж, направляющийся на свадьбу.

— Что за чертовщина? — пробормотал Макс, про­

тирая глаза. — А где весь двор? Где, черт побери, по­

возка с подарками?

— Тебе последнее время очень не везет, Макс, —

сказал Антип. — Боюсь, что, пока мы готовились, ко­

роль передумал и решил приготовить для князя Вель­

ского совсем другие подарки…

Королевские сани остановились на перекрестке, и остановился весь кортеж.

Из крытых саней вышел человек, и сразу команди­ры отрядов, сопровождающих сани, съехались к нему.

— Черт возьми, я никогда не думал, что король так

молодо выглядит! — удивился Макс.

— Это не король, — сказал Антип. — Но я знаю, кто

это.

Князь Андрей отдал какие-то распоряжения, обведя рукой окружающий лес, сказал еще что-то, и один из всадников, взяв в руки факел, помчался в сторону Коб­рина. Командиры вернулись к своим отрядам и отдали какие-то команды. Воины начали ререстраиваться.

— Вот что, Макс, — сказал Антип, — нам всем надо

немедленно отсюда убираться. Дай команду сейчас же

отступить и проведи всех в лагерь. Мне приготовь по­глубже в лесу, на Демидовой поляне, лучшего скакуна:я отлучусь на часок-другой. Распорядись затушить все огни и затаиться — ты видишь, они будут окружать Кобрин — как бы и нас не зацепило!

— А ты куда?

— Потом расскажу. Исполняй быстро — каждая ми­

нута дорога!

…Олелькович все же не удержался и, выпив пару больших кубков, был уже навеселе. Федор резко одер­нул его. Ольшанский слегка нервничал.

— Василий, — сказал князь Федор Медведеву. — Ко­

гда король приедет… Ты понимаешь… Лучше было бы,

чтобы никто из его свиты не знал, кто ты и откуда… •

— Разумеется, — сказал Василий. — Я подожду, где

прикажешь.

— Подожди в моем кабинете в партере — там сей­

час Юрок — скоротаете время вместе… А я должен к

Анне… — извиняюще улыбнулся Вельский и вышел.