Ветер и всю их совокупную энергию.
— Наблюдатель, вы не знаете моих врагов, — ответила Уэнсомер, сложив на груди руки и склонив набок голову, словно пытаясь понять, была ли женщина могущественной богиней или просто обладала информацией, но являлась сумасшедшей. — Многие из них скорее убили бы друг друга, чем меня. Они бы никогда не стали действовать сообща.
— Ты не понимаешь, Уэнсомер. Они все контролируют Стену Драконов. Вот в этом-то и ошибка. Почти пять тысяч людей и драконов сейчас связаны со Стеной, и все они могут воспользоваться ее силой. Четыре тысячи девятьсот четыре бога, и все желают удовлетворить свои потребности. Поэтому прежде не было нападений или разрушений. Они постепенно узнают, что за возможности в их руках, и изредка экспериментируют. Вскоре погибнут все большие города, а также замки, крепости, армии и флот. Маги Лемтаса и Акремы начали сжигать покровителей, учителей, академии и места обитания друг друга.
— Как произошло в Альпенфасте? — спросил Уоллес.
— На Альпенфаст напали три дня назад, но он пока держится. Некоторые части Палиона, Диомеды, Глэсберри, Логьяра и Гладенфалле объяты огнем, а от армий Альпенфаста остались лишь доспехи и обуглившееся мясо.
— Моя мама! — воскликнула Уэнсомер. — У нее академия практической магии в Диомеде.
— Комплекс академии сровняли с землей, — сказала Наблюдатель. — Мне очень жаль.
Уэнсомер села, прислонившись к зубцу стены. Она не плакала, она просто не обращала ни на кого внимания. В башне зазвонил колокол. Кто-то ломился в люк снизу, начал стучать и требовать открыть.
Наблюдатель показала на небо, высоко в котором мерцала голубая линия — Огненный Ветер.
— Вот это оружие, — произнесла она. — Энергии передаются с его помощью от Стены Драконов через каменную кладку Центрас и каменную кладку на краю света. Разве заметит кто-нибудь, обладающий достаточной силой между ними Альберин? Двумя ударами было разрушено почти все, имеющее отношение к магии в Лемтасе — самом большом континенте мира.
— В смысле, не то чтобы я и мама совсем не ссорились, — продолжала рассказывать в пустоту Уэнсомер.
— Мы видели руины Коллегии Воинов, — сказал Уоллес.
— Лишь один или два члена Коллегии были на конференции и обсуждали Стену Драконов. Вероятно, для недовольных был большой соблазн уничтожить всю Коллегию разом. Понимаешь, нам потребовалось много времени, но мы узнали, что на самом деле за этим скрывалось. Маленькая радикально настроенная группа прозрачных драконов считает смертных слишком могущественными созданиями, которые должны служить только для воспроизводства немногочисленных новых драконов. Как можно еще быстрее уничтожить нашу цивилизацию, чем предоставив каждому огромную разрушительную силу безо всяких ограничений? Самым важным считалось сжечь книги, истребить учителей, академиков и магов-отступников. Уэнсомер принадлежит к их числу, и она в большой опасности.
— Мама мертва, — хныкала Уэнсомер. — В смысле, я ненавидела ее. Еще я ненавидела свою сестру, но она заслужила лучшей доли.
— Все маги-отступники сейчас находятся в Альберине, на конференции. Нужно подумать, кто мог организовать ее, и…
Ослепительно-яркая бело-голубая вспышка осветила город. Линия, ставшая ее причиной, казалось, заняла на небе почти вертикальную позицию. Дом Уэнсомер превратился в поднимающийся вверх крутящийся огненный шар, с которого в разные стороны разлетались осколки. Через несколько минут всех оглушила мощная звуковая волна. Уэнсомер отвела взгляд от облака в форме гриба и посмотрела на Уоллеса.
— Если бы я послушалась тебя, то была бы сейчас там! — закричала она.
— И я! — ответил Уоллес.
Новая вспышка озарила город. Раздался взрыв, на этот раз где-то в Варфсайде. С неба градом посыпались обломки храма Метрологов. Часовые башни «Цитадель» бросились на землю, закрыв голову руками. Эндри заметил, что стражники под люком перестали ломиться в него и, вероятно, убежали прочь. Когда все взглянули на огненный шар, разрушивший храм, глаза ослепила еще одна вспышка. За ней последовал новый, более мощный взрыв.
— Это академия, — сказала Наблюдатель. — Ее атаковали из-за библиотеки.
— Почему? — спросила Уэнсомер. — В библиотеке академии не хранилось ничего особенного, даже моя, наверно, лучше.
— Возможно, это просто самая большая библиотека, уцелевшая в Скалтикаре, если не во всем мире. Никто не хочет, чтобы другой обладал какими-то преимуществами. Библиотеки, храмы, академии, армии, замки, порты, верфи, мосты и даже дома выдающихся магов были превращены в пепел и шлак…
Четвертая вспышка заставила Наблюдателя замолчать. На сей раз она появилась прямо над башней и оказалась настолько яркой, что пришлось закрыть глаза руками. «Я мертва», — подумала Уэнсомер. Когда свет немного угас, стало ясно: все живы, а дворец остался неповрежденным. Наблюдатель смотрела наверх и на что-то показывала. Со своего места Уэнсомер могла видеть среди облаков дыма, поднявшихся после трех взрывов, лишь голубую линию, которая означала, что Огненный Ветер затих.
— Случилось нечто важное? — спросила Уэнсомер, медленно вставая.
— Огненный Ветер — часть Стены Драконов, — сказала Наблюдатель, все еще смотря на небо. — Если его нет, то значит, Стена Драконов тоже исчезла. Это малоизученная область, но политики-идеалисты редко этим интересуются. Мы несколько раз пытались уничтожить Стену Драконов. Кажется, все-таки наши усилия увенчались успехом.
Внизу, в городе, словно маленькие искры горели крыши дюжин домов, вспыхнувшие от упавших обломков. До ушей часовых башни «Цитадель» донесся звон сигнального колокола, а с ним и свист, звук горна и крики людей.
— Госпожа, это самая высокая башня в городе? — спросил Эндри, смотрящий в противоположную от остальных сторону.
— Общепризнанный факт, — ответила Уэнсомер, не оборачиваясь.
— Тогда почему вон та сейчас выше?
Все обернулись. Остроконечная крыша северо-восточной башни, на которую показывал Эндри, вдруг оказалась над верхушкой башни «Цитадель».
— Та башня похожа на эту, — сказал Эндри. — У нее не должно быть остроконечной крыши.
— Но у нее она есть! — воскликнул Уоллес.
Пока они смотрели, крыша начала разворачиваться.
— Все пригнитесь! — предупредила Наблюдатель, когда прозрачный дракон начал расправлять крылья.
Уэнсомер ожидала, что дракон резко взлетит в воздух, но вместо этого он посмотрел вниз, а затем изрыгнул пламя. Все, что могло сгореть, включая дюжину стражников, охватил огонь. Дракон спустился с башни во двор и наклонился.
— Смотрит на основание башни, — сказал Эндри.
Шквал огня снес дверь в основании и подобрался к комнате, где томилась Уэнсомер. Сейчас все там было объято жаром раскаленной добела стали.
— Это предназначалось тебе, — сказала Наблюдатель Уэнсомер, когда пламя погасло.
— Вы прозрачный дракон, сделайте что-нибудь! — закричала Уэнсомер.
— Мне бы пришлось убить его, а это привело бы к гибели всего города.
— Что вы имеете в виду?
— Этот прозрачный дракон молод, однако накапливал эфирную энергию в течение многих веков. Его уничтожение тотчас дало бы выход энергии, а это далеко не самая лучшая идея.
— Он поворачивается к гостевому крылу, — сообщил Эндри. — Большинство арестованных магов там.
Дракон зигзагом изрыгнул поток ослепительно-белой плазмы на дом, тут же превратив его в пылающую преисподнюю. Уэнсомер показалось, что что-то не так, и, очевидно, дракон придерживался того же мнения. Не было слышно криков агонии или отчаяния. Словно загоревшееся здание оказалось пустым. Прозрачный дракон пригляделся более внимательно. Именно в этот момент со стороны Варфсайда появилась огромная тень фиолетового цвета и напала на него.
Оба прозрачных дракона весили столько же, сколько их физические тела, но оба обладали огромным количеством энергии, и их эфирные тела были очень сильными. Вокруг башни вращались голубые и фиолетовые лучи, летала пыль от штукатурки, осколки от камня и куски черепицы. Уэнсомер посмотрела вниз, на сплетение мерцающих крыльев, ног, хвостов и голов драконов, которые сошлись в смертельной схватке во дворе.
— Этот дракон на нашей стороне? — спросил Эндри.
— Тот, кто снизу, не совсем дракон, хотя выглядит как дракон, — ответила Наблюдатель. — Ничто не может сопротивляться ему.
— Но второму дракону, кажется, это неплохо удается, — заявил Уоллес.
— Посмотри-ка, — сказал Эндри.
Фиолетовый дракон стоял над другим, широко расставив ноги, держа противника зубами за шею прямо под головой. То, что Уоллес принял за борьбу, было просто судорогами обреченного голубого прозрачного дракона. Приблизительно через три минуты голубой дракон начал мерцать и слабеть. Борьба закончилась.
— Тот фиолетовый называется вампиром, — сказала Наблюдатель. — Он медленно высасывает жизненную силу из своей жертвы, которая пыталась убить Уэнсомер и магов-студентов.
— И меня, — добавил Уоллес.
— Высасывает жизненную силу, — прошептал Эндри.
Наблюдатель положила свою руку на его:
— Мой дорогой, это было лучшее, что мы могли сделать для Веландер. Пока Мираль внизу, она абсолютно нормальная девушка, даже восхитительно нормальная. Она может выпить с тобой бокал вина в «Светильнике», есть котлеты на обед и, теплая, лежать в твоих объятиях с бьющимися сердцами, когда вы занимаетесь любовью. Но если Мираль поднимается, тогда…
— Это Веландер? — перебил ее Уоллес, показывая рукой вниз.
— Ну, всего лишь на следующие десять часов, — с негодованием ответила Наблюдатель. — И она может изменить свой эфирный образ и выглядеть… ну почти как Веландер. Именно этим я сейчас и занимаюсь. Согласись, быть время от времени прозрачным драконом — лучше, чем быть мертвой. Она высасывает энергию из другого дракона, медленно убивая его. Тогда не раздастся взрыв. Город в безопасности, и мы тоже.
Внезапно стало тихо. Внизу больше не мерцал голубой свет, а фиолетовые очертания громадной головы растворялись в темных клубах дыма. Гребень дракона поравнялся с амбразурой, а два голубовато-фиолетовых глаза уставились прямо на наблюдающих на самом верху башни «Цитадель». Голова по размеру могла сравниться со шхуной «Лунная тень». Эндри сделал шаг вперед, положил руки на зубец башни и вздохнул.
