— А о чем ты вообще думаешь, ты что делаешь, Эндри? — испуганно спросил Уоллес.
— О… о самом худшем из них, — ответил Эндри.
— Эндри, слушай, я очень привязан к своим демонам, — пробубнил Уоллес. — Они мне очень нужны.
— От его ужасных баллад? — спросила Наблюдатель.
— Вы слышали их? — онемел от удивления Уоллес.
— О да, когда я не здесь и не занимаюсь всякими вещами, касающимися драконов, иногда я мою кружки в тавернах. Судья подметает лестницы в Альпенфасте, а Учитель то тут, то там работает в саду.
— Ага, — сказал Судья. — Подметаешь ступеньку, любуешься на Небесное зеркало, думаешь о чем-нибудь возвышенном, затем спускаешься на следующую ступеньку и подметаешь ее тоже.
Эндри попытался вспомнить лицо пожилого смотрителя во дворце, в котором они останавливались в Альпенфасте. В памяти Уоллеса возникла маленькая старушка, собиравшая пустые кружки в таверне Кловессера под названием «Дыхание Дракона». Терикель снова начала тереть виски.
— Терикель, дорогая, — произнесла Наблюдатель. — Хоть мы и образованны, беспощадны, бессмертны и более могущественны, чем вся сарголанская Императорская Армия, это вовсе не значит, что мы не можем быть и обычными людьми тоже — просто немного особенными.
— Таким образом в жизни устанавливается равновесие, — промолвил Судья.
— Вы в силах решить проблему Уоллеса с женщинами? — спросил Эндри.
— Что? — закричал Уоллес. — Нет! Мне нравится моя проблема с женщинами, это придает мне силы! Нет! Прочь от меня!
Судья и Учитель схватили Уоллеса за руки и подняли его тунику. Наблюдатель приблизилась к нему, медленно подняв сухонькую ладонь. Между ее большим и указательным пальцами появился черный шар размером с горошину, и Наблюдатель бросила его в Уоллеса. Шар попал в пах, и спереди на штанах возникла большая дымящаяся дыра.
— Ты прожгла меня! — завизжал Уоллес.
— О нет, ничего страшного не случилось, — произнесла Наблюдатель. — Посмотри-ка сюда, думаю, это выглядит очень мило.
На месте пениса Уоллеса появилась маленькая разноцветная голова с подозрительно смотрящими глазами-бусинками. Она раскачивалась на длинной чешуйчатой шее и загадочно глядела на Уоллеса. Наружу высунулся раздвоенный язык.
— Уберите это от меня! — закричал Уоллес, отталкиваясь от самого себя до тех пор, пока не уперся в стену.
— Но это же ты сам, — сказала Наблюдатель.
— Думаю, почти так выглядел Судья, когда был молодым, — произнес Учитель.
— Должен признаться, мне всегда нравилась роль защитника моральных устоев, — промолвил Судья. — Вероятно, таким было неосознанное желание со стороны Наблюдателя.
— О боже, — охнула Терикель, склонившись и осматривая магический протез Уоллеса.
Маленький дракон открыл пасть и зашипел на нее. Терикель отскочила назад. Наблюдатель протянула к протезу руку, и на нее посыпались искры. Они были болезненного пурпурного цвета.
— Если бы я была смертной женщиной, эти искры причинили бы мне сильную боль, — сказала Наблюдатель. — А как же мы его назовем?
Уоллес ничего не ответил: он стоял, прижавшись к стене, и что-то невнятно бормотал.
— Нужно дать какое-то имя, которое подходит Уоллесу, — предложила Терикель.
— Уилли! — воскликнула Наблюдатель. — Уоллес и Уилли. У Уоллеса есть свой собственный маленький Уилли. У Уоллеса верный Уилли.
— Уилли никто не нравится, кроме тебя, Уоллес, — сказал Учитель совершенно обезумевшему Уоллесу. — Поэтому береги его от других людей — в противном случае последствия могут быть крайне неприятными.
— Чудовища! — пронзительно завизжал Уоллес. — Настоящие чудовища!
— Ну да, мы прежде всего прозрачные драконы, — произнесла Наблюдатель.
— А надолго у него Уилли? — спросил Эндри.
— О, на всю мою работу — пожизненная гарантия, — заверила его Наблюдатель.
— Пожизненно? — закричал Уоллес и упал в обморок.
— Когда будете спускаться, смотрите по сторонам, — сказал Учитель. — На расстоянии пущенной стрелы от ваших лошадей прячутся четырнадцать вражеских улан из Альпенниен. Вероятно, у них приказ убить вас.
— Нас? — воскликнул Эндри. — Но я думал, принцесса и кастелян… помирились.
— Да, но Терикель решилась разрушить Стену Драконов.
— А кастелян здесь причем?
— Стена Драконов разделила всю область Альпенниен на две части. На западе вспыхнуло восстание, и сарголанские правители и военные наместники были свергнуты. Они поспешно возводят замки, стены, набирают армии. Когда наконец Стена Драконов рухнет, восточная область Альпенниен до гор Кейпфанга станет объектом нападения с их стороны. Даже хуже, Вильбар уже учит магов в Альпенниен, как строить миниатюрные каменные кладки. Это настоящая катастрофа.
— А что с кастеляном? — снова спросил Эндри. — Он же влюблен в принцессу Сентерри, да?
— Тем хуже. То, что было восстанием, теперь превратится в непрерывную войну. Кастелян заявит о своей женитьбе и желании дать наследника сарголанскому трону. Четверо братьев Сентерри уже сейчас собирают армии, чтобы бороться друг с другом из-за трона. Кастеляну нужно всего лишь подождать, пока их силы истощатся, а затем послать своих людей, чтобы завладеть троном от имени Сентерри. Их первый сын станет следующим императором. Если Терикель разрушит Стену Драконов слишком быстро, тайная армия Альпенниен больше не будет тайной. Но она и не получит соответствующей подготовки и экипировки и не сможет противостоять войску Сентерри.
— И принцессе не потребуется много времени, чтобы разделаться с противниками, — добавила Наблюдатель.
— Правильно. А сейчас нам нужно снова превратиться в драконов и заниматься делами драконов, поэтому прощайте. Да не оставит вас Удача!
Трое смертных скрылись в тумане, в молчании спускаясь с горы. Эндри тащил Уоллеса на плечах. Солнце уже почти скрылось за высокими горами, оставалось меньше часа, прежде чем оно зайдет совсем.
— Так кто же это был? — спросил Эндри Терикель, когда они медленно шли вниз по дороге. — Разве могут ящерицы разговаривать — и выглядеть как люди?
— Драконы не ящерицы, и они похожи на нас, — ответила Терикель.
— Как так, госпожа? — снова задал вопрос Эндри.
— Есть заклинание, известное только посвященным одиннадцатого уровня, и даже они не все могут справиться с ним, — сказала Терикель, остановившись проверить, пришел Уоллес в сознание или еще нет. — Оно называется «хождение по воздуху». Нужно вызвать ветра, четко представив их во время произнесения заклинания. Посвященный, способный завершить это заклинание, может использовать воздушные потоки и лететь на них. Мне это удалось. Один раз. В Альберине высокоученая Уэнсомер приобрела известность благодаря своему умению исполнять подобные магические ритуалы. Однажды она произнесла это заклинание во время посещения императорского дворца в Палионе. Уэнсомер вызвала сильнейшие, но едва ощутимые ветра и вихри высотой в двести футов. Она посадила императора себе на спину, и облетела дворец со всех сторон. Императрице это не очень понравилось, но что она могла сделать?
Уоллес застонал. Терикель вынула из-за пояса топор и ударила его по голове рукоятью.
— Так о чем я говорила? Ах да, «хождение по воздуху» — первое испытание на долгом пути превращения в дракона.
— Превращения в дракона? — переспросил Эндри. — Человек становится драконом?
— Прозрачным драконом. Это очень важно. Не обычным драконом, который выглядит как ящерица, способная изрыгать огонь.
— А те драконы, потопившие «Буйную пташку», были просто обычными драконами?
— Да. Прозрачные драконы — это маги, мужчины и женщины, способные «ходить по воздуху». В течение многих лет они учились тому, чтобы с помощью все новых заклинаний заставлять свои тела лучше летать. Маги проводили много дней за ритуалами, паря в воздухе. Прошли годы, и в конце концов они перестали использовать заклинания. Некоторые из них говорят, что полет даровал им прозрение и безмятежность, и поэтому они не хотят снова становиться похожими на нас. У них появилась навязчивая идея соединить эфирную энергию и жизненную силу, они одержимы мыслью контроля над энергией. Время и возраст перестали владеть физическими телами этих магов: их поддерживают эфирные конструкции. Они способны жить в течение многих веков и даже дольше. Отношение к этому меняется, если ты сам дракон. Перестаешь быть собой. Меняется отношение ко всему, и меняется сам человек. Они по-прежнему говорят и мыслят, но их отношение ко всему можно описать как чопорно-высокомерное и очень холодное.
— Так те существа в пещере были людьми? — спросил Эндри.
— Да.
— Но их рост достигал пятидесяти футов! — не унимался Эндри. — Может, и больше. Потом они стали… ну… как мы.
— Маленькие тела, которые ты видел, — их настоящие тела. Вероятно, «настоящие» — не очень подходящее слово, но это так. Учитель, Судья и Наблюдатель — старейшие прозрачные драконы, их возраст — свыше пяти тысяч лет.
— Кажется, они были похожи на сумасшедших, — сказал Эндри.
— Те трое так мудры и могущественны, что по собственному желанию становятся людьми, желая лучше понять мир.
— Они превратились в прозрачных драконов с целью возвыситься над человеческим существованием, и они так высоко поднялись над ним, что теперь становятся людьми.
— Эндри, думаю, ты опошляешь ситуацию.
У Сергаля не оставалось другого выхода, нежели обдумать появление Огненного Ветра к тому времени, как сотая миниатюрная каменная кладка соединилась со Стеной Драконов. В числе сто ничего особенного не было, кроме того, что оно являлось относительно большим и подчеркивало серьезность сложившегося положения. Почти три тысячи магов сейчас оказались во власти энергии Стены Драконов, и в любой момент кто-то из них мог обнаружить, во-
