— Да, она расплавила Торею до самого основания, и все наследники превратились в коричневый дым, а она стала графиней. Думаю, нужно устроить официальное мероприятие. Собрать пять-шесть здравомыслящих придворных и велеть Флез подать к десяти чай и ячменные лепешки на западную галерею.
Жустива посоветовала Веландер отправить письмо наследному принцу, но совсем не удивилась, когда по прибытии во дворец им сообщили, что тот нездоров, и их встретит королевский певец, Селфорд, и поприветствует Веландер в Альберине. Толпа скучные придворных источала скучные комплименты за чаем с ячменными лепешками в течение полутора часов, затем прибыл Селфорд и произнес короткую речь от имени наследного принца. Придворные тут же исчезли, оставив его наедине с двумя жрицами.
— У меня есть просьба, — начала Веландер.
— Да, это срочно? — спросил Селфорд, поднимая бровь. — Я понимаю, что Метрологи на грани разорения, поэтому представляю, какой будет ваша просьба.
— Прошу, арестуйте всех магов в Альберине и заприте их в тайной башне, — серьезно произнесла Веландер.
— Что? — воскликнул удивленный Селфорд и потом предположил, что она, вероятно, шутит. — Графиня… я… я полагаю, я должен тогда обыскать их дома и академию?
— Возьмите только книги и спрячьте их, — ответила Веландер с прежним выражением лица.
— Но почему?
— Опасность.
— Графиня, графиня, — засмеялся певец. — Вам стоит найти другой способ убедить принца пойти на это. Разозленные маги могут быть очень опасны, не нужно без повода их беспокоить.
— Ах. Тогда, возможно, маленький скандал, — начала Веландер.
— Нет лучше места для скандалов, чем королевский двор Альберина, графиня, — ответил Селфорд, подмигнув. — У нас случаются такие скандалы, о которых другие королевства не смели и мечтать.
— Старейшина Жустива? — произнесла Веландер, посмотрев на старейшину Метрологов.
— Несколько месяцев назад у бывшей старейшины Терикель была любовная связь с принцем, — сказала Жустива странно уверенным голосом. — По крайней мере, именно об этом она мне сама говорила.
— Тайны возбуждают так же, как самая бесстыдная оргия, — ответил Селфорд.
— Может, да, а может, и нет. В свою очередь, в обмен на право Метрологов воспользоваться последним в альберинском торговом флоте большим кораблем и отправиться на нем в очень опасное путешествие, она предложила развлекать принца в постели в течение нескольких часов.
— Ах, обычное средство расчета в любовных делах… используется чаще, чем золото или серебро.
— Меня попросили охранять их покой.
— Какая благодарная задача — стоять на страже, пока другие заняты любовью. Я часто делаю это для принца.
— Когда он ушел, я пошла за ним.
Рот Селфорда открылся, и его челюсть осталась в том же положении. Взгляд перебегал с Жустивы на Веландер, потом остановился на Жустиве. Он вспомнил, что надо закрыть рот.
— Когда-то я была проституткой, господин, шлюхой. Я очень хорошо знаю, как остаться незамеченной на темных улицах. Принц вошел в Ночной Салон Особого Массажа и Лекарственных Трав мадам Фивирингли по черной лестнице, и приблизительно через семнадцать ударов сердца вы вышли через парадный вход. Мне едва хватило времени измерить шагами длину здания.
— Кому вы рассказали? — прошептал Селфорд, внезапно превращаясь в совсем другого человека.
— До прошлой ночи — никому. Затем графиня Веландер сообщила мне, что маги и академики, находящиеся в Альберине, в большой опасности, и ей не удается привлечь их внимание к своим предупреждениям. Я рассказала ей о вашем приключении со старейшиной Терикель.
— Знаете, наследный принц не может быть повсюду в одно время, — начал Селфорд. — Иногда людям нравлюсь я, и они выбирают меня…
— Прошлой ночью во дворце, в башне «Цитадель», собрался совет по благоустройству дворца, — сказала Веландер.
— Там часто проходят встречи, — ответил Селфорд, будучи полностью уверенным, что сложившаяся ситуация как-нибудь разрешится сама собой.
— Я слушала возле окна.
— У самого высокого окна самой высокой во дворце башни?
— У меня есть крылья длиной в двести футов и шея длиннее этой комнаты. Проверьте стены башни, увидите отметины от когтей. Я была там. Слушала, о чем говорили на совете. Хотите, расскажу?
— Нет! Нет, нет, нет. Знаете, лучше мы созовем другой совет. Сейчас. Сюда, через несколько минут все будут здесь.
На то, чтобы созвать совет, потребовалось почти столько же времени, сколько было нужно для того, чтобы залезть на вершину башни «Цитадель». Вскоре все устроились в маленькой и скромно обставленной, но очень уютной комнате. Селфорд выглянул из окна, заметил несколько глубоких царапин на камнях стены и закрыл ставни. Раздался стук в дверь, и певец поприветствовал невысокого мужчину с хитрым взглядом, заостренной бородкой и лысой головой. Он нес большую книгу в кожаной обложке. С мужчиной пришла женщина приятной наружности с седыми волосами. На руках она держала поднос с ячменными лепешками, чайником и тремя чашками. Кажется, вошедшие удивились, увидев Веландер и Жустиву.
— Графиня, старейшина, познакомьтесь: это Парчен, — сказал Селфорд, похожий на генерала, объявляющего об унизительном поражении своим соратникам. — Парчен — королевский счетовод. С подносом — Флез. Она служанка. Парчен, Флез, познакомьтесь со старейшиной Жустивой, главой Ордена Метрологов. Графиня Веландер тоже является жрицей Метрологов. Она также и прозрачный дракон.
Парчен и Флез некоторое время обдумывали то, что сообщил им Селфорд, и решали, шутит он или нет. Наконец они поверили в серьезность происходящего.
— Принести еще две чашки? — спросила Флез.
— Не притрагивайся к ним, — сказала Жустива.
— Попытаешься — пострадаешь, — добавила Веландер.
— Позвольте представить вам еще кое-кого, — произнес Селфорд и потянул за драпировку, которую Жустива и Веландер посчитали частью интерьера комнаты.
Их взору предстало мумифицированное тело наследного принца со стеклянными глазами. Селфорд пододвинул кресло принца к круглому столу в центре комнаты. Веландер и Жустиве оказалось не на чем сидеть, поэтому Селфорду пришлось уйти и поискать им стулья. Когда он вернулся, Флез разливала чай членам совета по благоустройству дворца. Селфорд запер дверь и присоединился к остальным, сидящим за столом, и стал неспешно пить свой чай. Веландер взяла миндальное печенье у Флез. Жустива сцепила руки и посмотрела на Селфорда.
— Ну? — сказала она.
— Наследный принц умер пять лет назад, подавившись клубникой в шоколаде, — начал Селфорд.
— Моей, — добавила Флез.
— Это произошло во время первой встречи с принцем после смерти его отца, — сказал Парчен. — Он посчитал мои объяснения финансового положения дворца слишком скучными и решил позвать нового певца и жонглера.
— Я же принес только свою лютню, я не знал, что мне придется еще и жонглировать, — продолжил Селфорд. — Я взял несколько ягод клубники в шоколаде у Флез и стал ими жонглировать. И время от времени ягода попадала мне в рот, и я съедал ее.
— Не говорите мне, что принц велел вам попасть ему в рот, — сказала Жустива.
— Ну, в общем, да, — ответили хором Селфорд, Парчен и Флез.
— И он поперхнулся.
— Да, — ответил Селфорд.
— Но это был несчастный случай. Почему вы никому не сказали?
— Во время встречи со мной, — произнес Парчен.
— И моего жонглирования, — добавил Селфорд.
— И моя клубника в шоколаде, — заметила Флез.
— Понимаете, начальник дворцовой стражи не очень приятный человек, — объяснял Селфорд. — Прежний король умер после того, как напился до белой горячки, и упал, пытаясь забраться по спиральной лестнице во время Посольского бала. Начальник велел казнить королевского глашатая, шеф-повара, хранителя винного погреба и дегустатора за причастность к его смерти.
— Если ему наливали столько вина, неудивительно, что он так напился, — заявила Жустива.
— Именно. Принц был жив в течение нескольких дней — в этом мы хотели всех убедить и потому стали искать для начальника причину смерти. Но все оказалось не так просто, как мы думали. Только через пять месяцев мы смогли положить его, согнув ноги в коленях, в этот шкаф. Тем временем Парчен отправился на курсы таксидермистов, поскольку принц умер.
— А я много лет подкармливала бездомных котов на аллеях Варфсайда, — произнесла Флез. — Но никому не показалось странным, что я выходила из дворца с ведрами мяса с немного резким запахом.
— Однажды начальник сменился, и у нас появилась проблема: как быть с принцем, находящемся в столь необычном состоянии, — сказал Парчен. — Я сделал этот занавес, чтобы приходящие люди могли видеть его лежащим в постели, дремлющим в кресле, сидящим на собраниях комитета по благоустройству дворца, а сзади даже можно было повернуть рычаг, и принц стал бы махать рукой народу со стены во время больших праздников.
— Не верится, что такого не заметил никто из придворных или послов, — сказала Жустива, качая головой.
— Ну, я устраиваю неплохие пирушки, — ответил Селфорд. — При пяти или шести балах в неделю придворные и остальная знать редко находятся в трезвом состоянии и что-либо соображают. Парчен так хорошо вел королевские счета, что в течение года все долги были выплачены, и император Северного Скалтикара даровал принцу медаль за эффективную экономическую политику. Флез внимательно следила за тем, чтобы никто ничего не узнал, и нам
