оторвали мое тело от земли и понесли. Такого скоростного перелета я еще никогда не испытывал!
Итак, мы оказались на тротуаре, в полной безопасности. Боже ты мой! Вы бы видели, что творилось на дороге: машины, сбившись в кучу, бешено сигналили, а шофера заглушали эти сигналы отборной руганью, пока старушенция переносила меня в безопасное место. Я никогда не был толстяком. Конечно, мне доводилось злоупотреблять пивом, да и на десерты я никогда равнодушно не смотрел, поэтому, может быть, и потяну килограммов на семьдесят — восемьдесят. Но все же я не пушинка, чтобы всякие там божьи одуванчики таскали меня, словно куклу. Либо я отстал от жизни, либо старушки пошли нынче не те, что были раньше.
Я ошарашенно уставился на нее: у этой старой карги даже не появилось и намека на одышку! Кстати, я что-то не помню, дышала ли она вообще все это время.
— Мадам! — торжественно произнес я, когда ко мне вернулся дар речи. — Искренне восхищен и приношу вам свою благодарность. Если вы не опаздываете на тренировку бейсбольной команды или чего- нибудь в этом роде, то почему бы нам не пойти куда-нибудь, чтобы перемолвиться парой словечек?
Чутье репортера подсказывало мне, что из этой истории можно выжать что-нибудь интересное. Если мне удастся вытрясти из нее пару жареных фактов, то, может, редактор “Сэнди мэгэзин” сменит гнев на милость.
В глазах старой вороны загорелся живой интерес:
— Вы меня выслушаете? Вы мне поможете?
— Мадам, я вряд ли смогу вам чем-то помочь, но вот выслушать — это сколько угодно! Это мой конек. Тут я всегда к вашим услугам.
Я прикинул, что несколько стаканчиков виски со льдом в “Максиме” мне бы не повредили.
— Мне не хотелось бы идти в ресторан, — неожиданно сказала старуха. — То, что я собираюсь вам рассказать, молодой человек, вы, наверное, поймете с трудом. Может, мне придется вам кое-что продемонстрировать.
— Угу, — промычал я, сам не понимая, что заставило меня изменить прежнее решение. Я, конечно, предпочел бы провести вечер с более молодым и симпатичным созданием, но у меня престо не повернулся язык отказать этой старушенции, с такой мольбой она смотрела на меня.
— Ну ладно. О’кей, поедем ко мне.
Добравшись до стоянки, я усадил ее в автомобиль, и мы покатили в мой славный домик в Оакдейле, который мой дядя Джон и тетя Белла оставили мне, когда полтора года назад им стукнуло поехать посмотреть мир на машине с прицепным трейлером.
Конечно, никуда они не поехали, а, скорее всего, остановились где-нибудь под Гедлибергом, где и торчат до сих пор. Они тем самым полностью утолили жажду странствий, а мне дали возможность вот уже полтора года жить в их прекрасном домике.
Тетя Белла предлагает мне свой дом, наивно полагая, что я остепенюсь и перестану таскаться по девочкам. Тайной целью ее было женить меня на какой-нибудь энергичной особе, которая бы наконец сделала из меня человека. При этих мыслях в моей памяти всегда всплывала фотография дяди Джона, стоящего в фартуке возле мойки. Я буду всегда помнить этот снимок.
Старая кошелка по дороге ко мне не сообщила ничего интересного, мы только тем и занимались, что болтали — она задавала вопросы, а я отвечал на них. Единственное, что я понял — это то, что она впервые посетила наш город. Ее интересовало буквально все, я чуть не захлебнулся в потоке ее дурацких вопросов.
Я оставил машину у входа и галантно пропустил свою новую подружку вперед. Пока старуха мостилась на диване, я открыл бар — единственное мое приобретение из мебели за полтора года проживания здесь — и начал смешивать себе коктейль, лихорадочно припоминая, есть ли в доме хоть щепотка чая. Но, здраво рассудив, я смешал и второй коктейль. Повернувшись к старушенции, я важно провозгласил:
— Теперь можете начать сбой рассказ.
— Хорошо, — проскрипели эти обломки кораблекрушения. — Дело в том, что я прибыла с другой Галактики.
— Да ну! — недоверчиво хмыкнул я. — И как же вы к нам прибыли? На тарелке или на метле?
Это было довольно остроумное замечание. По крайней мере, мне так показалось. Правда, слегка грубоватое. Но все же я не рассчитывал, что оно произведет такой эффект! Кожа ее лица мгновенно одрябла, и она повалилась на бок, заняв почти весь мой любимый диван. Ее большие зеленые глаза невидяще уставились в потолок. Нащупывать пульс или прикладывать ухо к сердцу было уже напрасным делом. Более мертвого человека я не видел!
— Ого, — присвистнул я и поставил один из стаканов на столик рядом с диваном. Да, задала мне бабуся задачу!
“Успокойся, — зазвучал в моем сознании странный голос, — со мной все в порядке. Я просто покинула эту сморщенную оболочку, в которую на время вселилась. Я всегда считала, что наладить контакт с существами типа вас легче, если принять образ одного из них…” Удивительно, но самого голоса я не слышал. Слова, минуя уши вливались прямо в мозг.
Я уставился на то место, откуда, по моим расчетам, раздавались эти странные сигналы. Там маячило что-то, отдаленно напоминавшее точку и испускавшее холодный зеленый свет. Ко всему прочему у меня начала раскалываться голова — поток слов переполнял каждую клеточку моего бедного мозга. Я знал, я чувствовал, что кем бы ни был мой гость, он наверняка принадлежит к женскому полу. Причем, это была женщина, чем-то взволнованная, потому что она подняла такую трескотню, что я слышал только слова, почти не улавливая их содержания. Мои мозги оказались забиты такой ерундой, словно я часа два просидел на заседании какого-то женского клуба.
Я тихо застонал и оперся спиной о дверцу бара.
— Хорошо-хорошо, — взмолился я, — я тебе верю! Ты прилетела из другого мира. Ты потрясная, торчковая баба, и я просто счастлив развлечь тебя. Но, пожалуйста, вернись в тело этой старухи, если уж ты не смогла найти ничего поприличнее!
Глаза старой карги снова открылись, она пару раз моргнула и села, одергивая выцветшее платье.
— Пожалуйста, не кричи так громко, я тебя и так прекрасно слышу.
Ее коктейль я тоже проглотил залпом и поставил оба стакана в бар:
— Угу. Так-то лучше. А теперь — кто? откуда? зачем?
— Помолчи и хоть минутку подумай, — сказала старая ведьма. — Если ты включишь электрохимические процессы в своем мозгу, то обнаружишь, что я уже ответила на все твои вопросы — кто я, откуда взялась и зачем прилетела.
— Чушь какая-то… — начал было я, но вдруг понял, что она абсолютно права. Я просто не успел извлечь всего этого из лавины обрушившейся на меня информации.
Я попытался разложить все по полочкам. Конечно, многое из того, что я узнал, просто не укладывалось у меня в голове.
Насколько я понял, она — существо с карликовой планеты, находящейся у черта на куличках — где- то в созвездии Ориона. Я так и не врубился, как они там живут, но то, что их форма жизни совершенно не похожа на нашу, я все-таки понял. У них организм работал на атомной энергии или на чем-то в этом роде. Тем более странно, что другая форма жизни, отличавшаяся от нашей и способом существования, и уровнем развития, имела такую же общественную структуру, как и наш славный мир.
Они работали, отдыхали, у них были различные общественные организации. Они воспроизводились каким-то “полярным способом”, смысл которого до меня не дошел ни тогда, ни сейчас, но им для этого тоже был необходим противоположный пол. В общем, к проблеме секса они относились по-нашему.
Искусство их было основано на изменении форм и видов энергии. Но я в это так и не вник. Она сказала, что по силе воздействия это смахивает на наши литературу, музыку и живопись, и я поверил ей на слово. Потом она, правда, пожаловалась, что их искусство за последнее время пришло в сильный упадок.
У них тоже существовала масса проблем. Общество с каждым годом теряло свою жизнеспособность, культура разрушалась. Совсем недавно, по их временным меркам, им наконец удалось преодолеть тяготение
