- Нет, спасибо.
Я вытащил 'Смит-и-Вессон'. Мы надели наушники.
- Вначале покажу вам, что к чему, - Коста достал свой собственный пистолет, никелированный револьвер тридцать восьмого калибра с черной резиновой ручкой и, сжав его обеими руками, послал шесть пуль точно в 'десятку'. Вместе с Сюзан они пошли взглянуть на мишень.
- Вот это да, - восхищенно пробормотала Сюзан. - Все шесть в самую середину. - Она улыбнулась восторженной детской улыбкой.
Коста перезарядил пистолет.
- Вот, - предложил он. - Стреляйте из этого. Он хорошо пристрелян.
Сюзан не нужно было повторять дважды.
- Конечно, - ответила она, осторожно взяла пистолет, встала в стойку, как я когда-то ее учил, и выпустила шесть пуль в 'семерку'. Затем положила пистолет на стол и подождала, пока Коста сходит за мишенью.
- Ты забыла крикнуть: 'Ни с места, ублюдок, мать твою так', улыбнулся я.
- Мне лучше было бы прокричать что-нибудь другое, типа 'Все нормально, я врач', - ответила она.
Я покачал головой.
- Ты что, телевизор не смотришь?
Коста подошел к нам, держа в руках мишень.
- Неплохо стреляете, Сюзан. Экзамен вы, конечно, сдали без проблем. Хотите еще немного пострелять, чтобы привыкнуть к оружию?
- Нет, спасибо, - ответила Сюзан.
Коста повернулся ко мне.
- Ну что, по шесть выстрелов? На ящик пива.
- На скорость, - добавил я. - Десять секунд на обойму.
- Идет. - Коста поднял пистолет, перезарядил и выпустил шесть пуль за восемь секунд. Потом подобрал гильзы, перезарядил обойму и пошел снять старую мишень и повесить новую. Я занял позицию, вытащил свой 'Питон' и по команде Косты 'Огонь!' сделал шесть выстрелов за семь секунд.
Мы оба послали пули в центр мишени, но Коста выбил четыре 'десятки', а я только две.
- С тебя 'Будвайзер', - ухмыльнулся он.
- 'Будвайзер'?
- Ага. Хотя согласен и на 'Чиви'.
- Вот она, Америка, - рассмеялся я. - Ладно, завтра подвезу.
Мы вышли из тира.
- Неплохо стреляете, Сюзан, - похвалил Коста. - Постараемся сделать вам разрешение как можно быстрее. Когда этот тип привезет пиво, все, думаю, будет уже готово.
Когда мы садились в машину, Сюзан заметила:
- А мне всегда казалось, что ты хороший стрелок.
- Так оно и есть, - кивнул я. - Просто Коста тренируется каждый день.
- Вообще-то я могла бы и с любым другим пистолетом сдать этот экзамен, - сказала Сюзан. - Но нельзя отказывать человеку, если он решил оказать тебе любезность.
- Тебе все готовы постоянно оказывать любезность, - проворчал я.
- Давай выпьем где-нибудь по чашечке кофе и съедим по бутерброду. Заодно подумаем насчет этого убийцы.
Мы остановились на Челси и уселись за пластмассовый столик ресторанчика 'Вашингтон-Дели'. Я заказал вишневый пирог с сыром и, не в силах преодолеть искушение, попросил чашечку черного кофе. Сюзан заказала кофейный напиток без кофеина и диетический пирог. Я откусил кусочек своего, проглотил и с удовольствием запил глотком крепкого кофе.
- Ох, здорово, - выдохнул я.
- Может, еще закажешь буханку хлеба и кувшин вина?
- Угу, и еще кучу всяких сладостей, - мечтательно проговорил я.
Сюзан откусила маленький кусочек своего пирога и аккуратно отломила вилочкой еще один.
- Красная Роза не обращался к врачу, - сказала она. - Наверняка он находит необходимое облегчение в убийствах.
- Знаю, - кивнул я. - Ты уже говорила. Но когда он принес тебе эту розу, он действовал вполне сознательно и еще не испытывал потребности в облегчении.
- Но это совсем не значит, что убийца - один из моих пациентов, возразила Сюзан.
- Тогда это значит что-то другое. Это-то меня и тревожит.
- Да, согласна.
- Итак, тот, кто оставил тебе красную розу, может либо быть, либо не быть твоим пациентом. Предположим, что все же он твой больной. Потому что если предположить, что нет, то в этом случае придется выдвинуть намного больше всяких притянутых за уши гипотез.
- Не хотелось бы мне так думать, - вздохнула Сюзан.
- Ну а что ж делать? - пожал плечами я.
- Да, конечно. Мы оба прекрасно знаем, что значит развивать только ту версию, которую хочется.
Сюзан откусила еще один крошечный кусочек пирога и запила глотком кофейного напитка.
- В нашей работе постоянно сталкиваешься с нетипичными людьми, продолжала она. - Некоторые из них испытывают постоянный страх. Если это дело рук именно такого человека, то, совершая преступления, он ненадолго избавляется от этого страха.
- Знаю, - кивнул я.
- Ну да, - Сюзан взяла меня за руку. - Конечно, ты все это знаешь.
Я расправился с пирогом. Во рту все еще оставался приятный вкус вишни. Я допил кофе.
- Ниточка доверия между врачом и пациентом - это фундамент всего лечения. И я не могу, даже вместе с тобой, подозревать и следить за одним из своих больных.
- Но если один из них Красная Роза, то рискуешь не только ты, напомнил я.
- Да я не уверена, что вообще рискую, - возразила Сюзан. - Вряд ли он вдруг изменит своей манере и ни с того ни с сего переключится на белого психотерапевта.
- Вовсе не вдруг. Само проявление может показаться внезапным, внутренне же он может идти к этому целый год.
Сюзан пожала плечами.
- К тому же, - продолжал я, - ты сама объясняла мне, что у таких людей, как Красная Роза, своя система символов. И ты можешь прекрасно вписываться в его схему, так же, как и все эти негритянки.
- Возможно, - согласилась Сюзан. - Но все равно маловероятно, что такой убийца еще и ходит на лечение. Люди идут к врачу, когда их внутренние противоречивые потребности становятся просто нестерпимыми, когда они в буквальном смысле раздирают человека на куски.
- А может, лечение как раз и является частью его потребностей, предположил я. - Может, ему нужна возможность поговорить об этом.
- Но он ведь не говорит. У меня нет ни одного пациента, который рассказывал бы мне об убийствах.
- Он может говорить о них такими сложными символами, что ты и не поймешь ничего. Разве пациент не может просто задурить тебе голову?
- Конечно, может, - кивнула Сюзан. - Но это не в интересах пациента.
- Вообще-то он заинтересован в том, чтобы его поймали. Письмо Квирку, кассета мне.
- Пленка тебе может означать совсем не то, что письмо Квирку, возразила Сюзан.
- Согласен. Но тогда еще более вероятно, что он как-то связан с тобой. Ревность или что-нибудь в этом роде.
Сюзан уклончиво промолчала.
- Джек, - окликнул я бармена. - Сделай мне еще кофе.
- Кофе делает Тед, - ответил Джек. - Я делаю тоник с сельдереем.
Тед приготовил кофе и поставил чашку на стол.
