МОСКОВСКИЙ ТОРГ
Центральным местом Великого посада являлся торг – «ряды», по имени которых древний Подол, раскинувшийся под горой, у Москвы-реки, стал называться Зарядьем. О расположении рядов в XVII в. мы имеем достаточно сведений, но такое их расположение было уже новизной, введенной после сожжения Москвы в 1610 г. и в особенности после страшного пожара 1626 г. Московские торговцы упорно тянулись к старине, и в 1626 г. в прежнее расположение рядов внесены были только некоторые изменения, в остальном власти придерживались раздачи «…торговых мест против старых их купленных, и вотчинных, и оборочных мест».
В начале XVII в. городские стены тянулись от Никольской улицы до Ильинки – «…каменные лавки к городу к Кремлю лицом». До разорения в них сидели пирожники и харчевники. Ряды продолжались и далее к Варварке и вниз от нее под гору, к Живому мосту на Москве-реке. Вся площадь перед Кремлем была занята скамьями торговцев, сидевших и у Василия Блаженного, и на Лобном месте, и на Неглименском мосту.
В более раннее время торг, несомненно, находился в том же месте, что в XVI-XVII вв., так как торговцы неохотно меняли насиженные места, к которым привыкли покупатели. Место для торга находилось в непосредственной близости к Москве-реке, за пределами кремлевских стен, «на посаде», где жили ремесленники и куда свободно могли приезжать крестьяне подмосковных сел.
В XVII -XVIII вв. московский рынок описывался неоднократно, хорошо известны нам и названия отдельных торговых рядов; многие из этих названий могут восходить к древнему времени, но для исследователя раннего периода московской истории они дают весьма мало. Любопытнее других два следующих названия: Сурожский шелковый ряд (от Спасских ворот к Ильинскому крестцу) и Суконный Смоленский ряд (от Никольского крестца). Первое название связывает шелковые товары с Сурожем, откуда их привозили в Москву. По всей вероятности, Суконный Смоленский ряд также свидетельствует о привозе сукон из Смоленска, торговля с которым имела для Москвы немаловажное значение.
Для приезжих купцов предназначался особый двор, о чем говорят некоторые позднейшие документы. Впрочем, к таким сведениям надо относиться с большой осторожностью, поскольку в XVI в. московская торговля заметно расширилась и изменила свое направление, ориентируясь уже не на Черное, а на Балтийское море.
Гостиные дворы в Москве существовали, по крайней мере, уже в XV в., что видно из запрещения удельным князьям, владевшим подмосковными дворцовыми селами, ставить в них гостей, «…иноземцев, и из Московской земли, и из своих уделов». Приезжие гости должны были останавливаться только на «гостиных дворех».
ГОРОДСКИЕ ПРЕДМЕСТЬЯ
За пределами Кремля и Китай-города городские постройки раскидывались еще просторнее, группируясь отдельными слободками, отделенными друг от друга лугами, садами, реками, а порой и просто оврагами или пустырями. «За рекою у города у Москвы» тянулся Великий луг, занимавший большую площадь в современном Замоскворечье. О нем великие князья упоминают особо в своих духовных грамотах, отмечая тем самым его немалое экономическое значение. Другой, Васильевский луг, простирался вдоль Москвы-реки от Великого посада до узы, на том месте, где позже построили Воспитательный дом. Вообще берега Москвы-реки в пределах города представляли собой обширные луга. «Москва – быстрая река»,- как о ней говорит «Задонщина», текла, еще не стесненная набережными.
В отличие от Подола, который все еще имел крупное значение, но не получил развития далее, вниз по течению Москвы-реки, упираясь в болотистый Васильевский луг, Великий посад разрастался в основном по нагорной территории Китайгородского холма. Еще в XIV в. нагорный район, по-видимому, был заселен относительно слабо, насколько об этом можно судить по тому, что Никольский (Никола Старый) и Богоявленский монастыри на Никольской улице считались загородными. В XV в. Великий посад занимает уже всю площадь позднейшего Китай-города. Впрочем, до начала XVI в. нагорная территория почти не имела каменных зданий, за исключением собора Богоявленского монастыря, который обозначали почтительным прозвищем Богоявление каменное. Построение этого собора приписывают тысяцкому Протасию и относят к 1342 г. На площади Великого посада жили просторнее, чем в Кремле, тут стояли дворы некоторых купцов («Весяковых двор»). Границы Москвы расширились в XV в. в основном в восточную сторону. В 1394 г. «…замыслиша на Москве ров копати с Кучькова поля в Москву, и много бе людем убытка: хоромы разметывая, ничего не доспеша». Кучково поле находилось у современных Сретенских ворот, значит, ров копали в виде сектора от Москвы-реки до Неглинной, где позднее был создан Белый город (т. е. по нынешнему кольцу «А»), используя долины ручьев, впадавших в Москву-реку и Неглинную. Затея оказалась слишком дорогой, но она показывает, что уже в конце XIV в. город расширялся в северо- восточном направлении. В районе, намеченном к ограждению рвом, уже существовала каменная церковь Всех Святых на Кулишках, упомянутая в известии 1488 г. В переделанном виде церковь сохранилась до нашего времени. По старому преданию, она была построена Дмитрием Донским в память воинов, убитых на Куликовом поле . Кулишки – местность очень известная в Москве. Современная московская пословица «у черта на куличках» для обозначения отдаленного места, возможно, относится к ней. Большую часть района у Кулишек занимали сады, вследствие чего церковь Св. Владимира поблизости от Солянки так и называли «в Старых садех». Здесь в 1423 г. находился новый великокняжескии двор.
Поселения продолжались и далее на восток по направлению к Яузе. На ней находилась пристань («пристанище»), при которой построили амбары («одрины»), принадлежавшие вдове Владимира Андреевича Серпуховского и сдававшиеся внаем пришлым купцам. Населенным был и район Заяузья с его ремесленными слободами (Гончарной и Кузнецкой). Здесь на высоком холме, при впадении Яузы в Москву, стояла церковь Никиты Мученика, названная уже в известии 1476 г. Неподалеку находился Спасский монастырь, где игумен Чигас построил каменную церковь из кирпича (1483 г.).
На окраине города уже во второй половине XIV в. возникли два богатых монастыря: Симонов (на высоком холме над Москвой-рекой) и Андроников, или Андроньев (на возвышенном берегу Яузы). Симонов монастырь получил свое название от владельца местности Симона Головина. Монастырь, основанный сперва на Старом Симонове, был перенесен на новое место, но сохранил прежнее название. Симонов монастырь строился под покровительством великого князя и его бояр, которые «…даяху имениа много, злато и серебро, на строение монастырю». О каменной церкви Успения летописец отзывается как о великой. Она строилась 26 лет и была окончена в 1404 г. Почти одновременно с Симоновым основан Андроников монастырь, построенный митрополитом Алексеем в память своего благополучного прибытия в Константинополь и спасения от бури. Каменная церковь в Андрониковом монастыре, в основном сохранившаяся до сих пор (хотя и в переделанном виде), – чудесный памятник архитектуры великокняжеской Москвы.
Симонов и Андроников монастыри с каменными храмами и деревянными стенами сделались передовыми форпостами Москвы. Недаром же они выросли на юго-восточной окраине города, обращенной в сторону Золотой Орды, откуда постоянно можно было ждать внезапного набега.
ЗАНЕГЛИМЕНЬЕ
Третьей частью города было Занеглименье, заселение которого в основном происходило в XV в.
Границы Занеглименья на западе и севере далеко еще не доходили до современного кольца бульваров, образованных на месте сломанных стен Белого города. Во всяком случае, село Кудрино, название которого долго сохранялось в названии Кудринской площади, еще в XV в. не входило в черту города. Кудрино, или Большое село, принадлежало Владимиру Андреевичу, после смерти которого по данной его вдовы, княгини Елены Ольгердовны, перешло во владение митрополитов. Владимиру Андреевичу принадлежали также «…большой двор… на трех горах с церковью». Вся эта обширная местность обозначена в обводной XV в. как имеющая межи «…по реку по Ходыню, да по Беседы, да по Тверскую работу, да по Липы, да по Сущевскую межу, да по Хлыново, да по городское поле, да по Можайскую дорогу, да по перевоз». Митрополит Фотий отдал эту землю в свой новый монастырь Введения. Характер местности в районе между Кудрином и Москвой-рекой виден из грамоты 1492 г. Митрополит Зосима позволяет Саве Микифорову сесть на церковной земле Новинского монастыря «…на перепечихе у Москвы-реки на березе», разрешив ему поставить свой двор и сечь лес.
Общую и близкую к истине картину Занеглименья в XIV-XV вв. дал Н. Г. Тарасов в статье о застройке Москвы от Арбатской площади до Смоленской: «От остожья до Никитской улицы в XIV-XV вв. были расположены великокняжеские дворы и села, тянувшиеся в Кремлю. К этим владениям крупнейших светских феодалов примыкали владения крупнейших феодалов духовных: московского митрополита, владевшего землями известного в XV в. монастыря «на Новом» (иначе Новинский монастырь), и ростовского архиерея, имевшего недалеко от теперешнего Смоленского рынка «на бережках» у Москвы-реки Рыбную слободку и двор близ церкви Благовещения, построенной в 1513 г. Характер феодального хозяйства определил состав и занятия жителей этой местности. Здесь жили княжьи и церковные оброчники, купленные люди, холопы-страдники, княжеские промышленные люди, конюхи и сокольники, архиерейские рыболовы, свободные крестьяне-издельники. Характер населения и его занятий обусловливал и характер застройки этой местности. На большом пространстве были разбросаны починки, селища, деревушки, состоявшие из одной-двух изб и отделявшиеся одна от другой полями, лугами, пустырями».
Не все в этой картине, как далее мы увидим, верно, но основные особенности заселения Занеглименья в великокняжеское время намечены ярко и в достаточной мере правильно. Заселение Занеглименья в основном относится только к XV в. Однако даже в это столетие Занеглименье можно было считать сравнительно мало заселенной частью Москвы.
Так, район Сретенских ворот еще в конце XV в. назывался Вспольем. Сретенский монастырь был воздвигнут на «Великой Владимирской дороге», в местности с характерным названием Кучково поле. Даже в конце XV в. Занеглименье считалось загородной территорией. В духовной князя Патрикеева читаем такое обозначение: «…мои места загородцкие за Неглимною», хотя местность и находилась в непосредственной близости к Кремлю. Население селилось в Занеглименье по бокам больших дорог, которые постепенно обстраивались домами и делались городскими улицами. Владимирская дорога в пределах города образовала Сретенскую улицу, впервые названную в 1493 г. Свое название она получила от основанного здесь Сретенского монастыря. Старые названия
