Юрий Андропов и Владимир Путин. На пути к возрождению

гражданского общества пока невозможно прогнозировать. Если к этому и есть некоторые предпосылки, то пока они находятся в виде деклараций.

Наступление на всех фронтах

В. Путин, основываясь на своей убедительной легитимности — 52 процентах голосов россиян, — принялся за реформирование всей прежней, ельцинской политической системы с присущими ему энергией, целеустремленностью, системностью и параллелизмом действий. Показательно, что в своих публичных выступлениях преемник не только дистанцировался от прежнего политического курса, но и подверг критике эпоху ельцинского правления. Дополнительными стимулами для его решительности послужила продемонстрированная парламентом и главами субъектов федерации полная лояльность вновь избранному президенту, а также ставшая уже традиционной для его стиля опора на силовые ведомства. Понимая, что рано или поздно ему придется пойти на меры, не популярные у населения, президент решил действовать сразу же после вступления в должность с максимальной эффективностью и молниеносно, поскольку осень в России традиционно сопровождается комплексом неблагоприятных факторов и обострением проблем, а его собственный рейтинг закономерно может снизиться.

Анализ показывает, что из всего комплекса стоящих перед ним задач: реформирование экономики и стабилизация финансовой системы; изменение федеративного устройства, восстановление властной вертикали, формирование дееспособных органов власти; завершение чеченской войны, подъем ВПК, реформирование Вооруженных Сил; восстановление международного авторитета России; ограничение всевластия губернаторов и олигархов; введение новой информационной политики и решение других проблем — за первые 100 дней — Путин существенно продвинулся лишь в трех направлениях: на внешнеполитической арене, в вопросах реформирования федеративного устройства и (с некоторыми оговорками) в финансовой стабилизации.

В целом подтвердился диагноз, поставленный офицеру Путину профессиональными психологами: у него понижено реальное чувство опасности. Стремясь действовать одновременно на многих фронтах, что само по себе оправданно, президент весьма рискованно поступил вопреки древнекитайской мудрости: «Объединяя многих, изолируй немногих». Введя 7 федеральных супер-округов, он внес пакет законопроектов о реформировании Совета Федерации, местного самоуправления и праве отрешения губернаторов (глав администраций, руководителей субъектов федерации) от должности, чем вызвал закономерное сопротивление большинства сенаторов, не желавших терять свою роль в качестве политиков федерального масштаба. Это чревато созданием уже к концу 2000 года вполне организованной губернаторской оппозиции президенту, которая будет всячески тормозить ход реформ на местах.

В то же самое время, параллельно, Путиным был открыт «второй фронт» — наступление на олигархов Гусинского, Потанина, Вяхирева, Чубайса, Алекперова, на автогигант ВАЗ. Тем самым президент бросил дерзкий вызов многим, в том числе и корпоративно организованным силам, что не могло не вызвать их активного противодействия. Возникла реальная угроза, что хрупкий, едва сложившийся внутриполитический консенсус сменится организованной и деструктивной оппозицией президенту.

Для такого массированного наступления сразу на многие секторы политической и бизнес-элиты нужно иметь колоссальную базу политического влияния. Однако реальная опора Путина в первые месяцы после избрания — это государственный аппарат, силовики и спецслужбы, а в политическом плане — управляемая нижняя палата парламента и «виртуальное» движение «Единство», которое на самом деле равноценно его предшественникам — ПРЕСС, «ДемРоссия», НДР. Намерение превратить «Медведь» в дееспособную и хорошо структурированную политическую партию находится на уровне замысла — не более. Попытка создать под руководством бывшего питерца Г. Селезнева некое социал-демократическое левоцентристкое движение «Россия», на взгляд экспертов, обречена на тот же финал, каким стали для Селезнева итоги выборов губернатора Московской области.

Тем не менее Путин провозгласил принцип двух-трехпартийной системы и выдвижение последующих кандидатов от авторитетных политических партий страны, как это делается во всем мире. После фактического проигрыша как парламентских (1999), так и президентских выборов существенно изменилась реальная политическая конфигурация в стране: множество карликовых и кабинетных партий и движений в РФ практически стали маргиналами.

Если учесть разнородность нынешнего Кабинета министров, почти не видоизмененную администрацию президента, не преодоленную до конца зависимость от «семьи» и кремлевских «кукловодов», довольно низкий профессионализм питерской команды и другие подобные факторы, то Путина, начавшего чересчур крупную игру без предварительной подготовки, можно сравнить с блефующим игроком в покер. Если оппозиция действительно сплотится, то одного ресурса госаппарата для борьбы с нею окажется недостаточно.

Сторонники и противники

Большинство российских и зарубежных СМИ анализируя достижения и промахи преемника Ельцина, разделившись на две основные категории — конструктивного и деструктивного анализа.

Первые считают, что Путину удалось совершить прорыв на внешнеполитическом поприще, особенно после результативного визита по маршруту Пекин — Пхеньян — Окинава и переговоров с Ираком, Палестиной и Ливией. На чеченском театре военных действий удалось уничтожить значительное количество боевиков. Принята экономическая программа правительства на ближайшие полтора года, а макроэкономическая ситуация в целом благоприятствовала будущему подъему экономики страны. Приняты военная доктрина, концепция внешней политики и информационной безопасности России. Многие наблюдатели всерьез поверили в то, будто Путин «объявил войну олигархам» и заставит их играть по согласованным правилам.

В том же ряду стоят меры по реформированию законодательной ветви власти и всего федеративного устройства РФ — создание 7 федеральных округов, ограничение всевластья глав администраций 89 субъектов федерации. Из этого, в частности, был сделан вывод о том, что Путин дистанцируется от прежнего кремлевского курса «сдержек и противовесов», ельцинской политики и от олигархов, пересматривает прежние приоритеты, затеял ревизию Конституции. Лишь немногие российские СМИ пришли к выводу, что «президенту надо помогать, а не ставить палки в колеса («Независимая газета», 2000, 5 августа). Большинство изданий, подконтрольных Гусинскому, Березовскому, Потанину и другим, все активнее смаковали и комментировали любой, даже самый малейший промах президента.

Цель разномастных критиков Путина вполне прозрачна: посеять неуверенность в новом президенте, заставить действовать не столь оперативно и эффективно, отяготить разнообразными условиями и обязательствами.

«Деструктивисты» пугают российское общество и западное общественное мнение угрозами авторитаризма, усматривают их в отстраивании Путиным властной президентской вертикали, а также грозят отменой свободы слова, урезанием всей политической системы до «малопартийной», пророчат неотвратимый правительственный и общий политический кризис в России, экономический коллапс и стихийные социальные бунты. Ставка Путина на сильную государственную власть и рыночную либеральную экономику трактуется как латиноамериканская модель для слаборазвитых стран, принципиально неверная для России, в то время как США и Запад добились успехов благодаря либеральной политической системе в сочетании с рыночной экономикой.

По-прежнему много критиков действий федеральных сил в Чечне — война, как и прогнозировалось, перешла в затяжную, партизанскую, число российских потерь сравнялось с уровнем потерь в первой