Он тихо произнес:
- Благодарю тебя, госпожа.
Мара посмотрела на него с нескрываемой жалостью:
- Неужели она так много для тебя значит?
Мастер тайного знания оперся подбородком на руки. Это означало, что он затрудняется дать четкий ответ.
- С нею я изменился. Глядя на нее, я вижу свою мать. Слушая ее голос, я вспоминаю свою сестру. Обе они были колючего нрава. - Помолчав, он добавил: - Она считает, что я виновен в смерти ее сестры. К сожалению, в этом есть доля истины.
Дождавшись ухода слуги, который подал ужин, Мара заметила:
- Ты никогда не упоминал своих родных.
Аракаси сухо ответил:
- Здесь мало что заслуживает упоминания. Моя мать была женщиной из Круга Зыбкой Жизни. Она заразилась дурной болезнью, которая и свела ее в могилу. Сестра пошла по ее стопам. Погибла в восемнадцать лет - ее прибил разбушевавшийся клиент.
- Прости, - шепнула Мара, упрекнув себя за недогадливость. - А как вышло, что ты поступил на службу к Тускаи?
Аракаси махнул рукой:
- В бордель к матери захаживал некий воин. Мне было тогда три года; до сих пор помню его зычный голос и меч с рукоятью, усыпанной драгоценными камнями. Иногда он приносил мне сладости и ерошил волосы. Случалось, отправлял меня куда-нибудь с поручениями. Я относился к ним со всей серьезностью и лишь спустя много лет сообразил, что он просто хотел отделаться от мальчишки, который болтается под ногами во время любовных свиданий. Почему-то я считал его своим отцом.
Мара слушала, не перебивая.
- Когда умерла моя мать, этот воин как ни в чем не бывало пришел к нам и улегся в постель с одной из девушек. Дождавшись его ухода, я вылез из окна и побежал за ним в казарму. Он служил сотником в гарнизоне Тускаи, а жена его была кухаркой. Она меня подкармливала втайне от него. Жил я на улице, околачивался возле гильдий и постоялых дворов, а сам глядел во все глаза и рассказывал о своих наблюдениях управляющему властителя Тускаи. Когда я предупредил господина Тускаи о том, что Минванаби готовят на него покушение, он позволил мне принести присягу на верность.
Мара отдала должное Мастеру: он сумел подняться из самых низов. Протянув ему кубок вина, она предложила:
- Подкрепись. Тебе это необходимо.
И впрямь он выглядел слабым и исхудавшим. Однако Аракаси лишь скривил губы. Он не выносил алкоголя, который притуплял чутье.
- Госпожа, - промолвил он, и в этом слове слились решимость и мягкость, - я теперь не тот, что прежде.
- Пей! Я приказываю! - воскликнула Мара. - Ты простой смертный, у тебя есть сердце, которое может истекать кровью, пусть даже раньше ты об этом не подозревал. Да, ты уже не тот, что прежде, но перемена, которая в тебе произошла, - это пере-мена к лучшему.
- Откуда ты знаешь? - с вызовом спросил Аракаси и залпом выпил содержимое кубка.
- Мне ли не знать? - укоризненно отозвалась госпожа. - У меня был Кевин, которого я потеряла. У меня был безупречный муж, который понимал все движения моей души, но одно глупое недоразумение отдалило нас друг от друга. У меня могло быть четверо детей - теперь двое из них мертвы.
Устыдившись, Аракаси сжал пальцами кубок.
- Я надеялся, - с усилием выговорил он, - что ваш с Хокану пример откроет ей глаза на другую жизнь. Ведь сам я многому научился у вас обоих.
- Освободи ее, Аракаси, - вырвалось у Мары. - Пусть она сама учится жизни. Думай же, хитроумнейший из моих приближенных. Ты никогда прежде не любил и не стремился к этому. Камлио умеет ненавидеть, ее душа ожесточилась и при этом стала особенно ранимой. Ей нужно о ком-то заботиться - иначе почему она так яростно себя защищает?
Аракаси опустил глаза:
- Видят боги, хотел бы я, чтобы это оказалось правдой.
- Это и есть правда, - убежденно кивнула Мара.
Аракаси все вертел в пальцах пустой кубок. Мара мягко сказала:
- Твоя малышка никуда отсюда не денется. Она останется и поступит на службу. За это я ручаюсь.
- Иначе она ушла бы сразу? - догадался Аракаси. - Но почему ты так уверена?
- Она бы не стала пользоваться моим гостеприимством, - улыбнулась Мара. - Гордыня жжет ее, как огонь. Жизнь научила меня разбираться в людях. Вы с ней - подходящая пара.
Только теперь Аракаси слегка расслабился. Он поставил кубок на поднос и положил себе на тарелку щедрую порцию хлеба, сыра и фруктов.
- Я понял, что ты хочешь сказать, госпожа. Теперь ясно, зачем ты меня позвала. Но позволь сказать о другом: в Город Магов никому нет хода. Ты только навлечешь на себя гнев Ассамблеи. Мы уже семь раз пытались туда проникнуть: четверо наших людей погибли, трое пропали без вести - наверняка их тоже нет в живых. Мы не знаем, что с ними сталось, но любая новая попытка может стоить нам жизни.
- Я так и думала, - ответила Мара, удовлетворенно наблюдая, как Аракаси с аппетитом принялся за еду. Пока он ужинал, она успела поведать ему о визите к чо-джайнам и о том, что собирается в Конфедерацию Турила.
Аракаси сухо усмехнулся:
- Вот не думал, что ты всерьез помышляешь о паломничестве.
Мара удивленно подняла брови:
- Почему бы и нет? Я весьма набожна. Разве ты не помнишь: одно время я даже собиралась стать жрицей Лашимы.
В глазах Аракаси мелькнул огонек иронии.
- Как же, помню. Это было задолго до того, как на твоем пути встретился рыжий варвар.
Мара вспыхнула:
- Да, верно. - С этими словами она невольно рассмеялась: Аракаси раскрылся перед ней с совершенно новой стороны. - Тебе нужно будет обеспечить мое прикрытие. И еще одно: поройся в имперских архивах и выясни, какие обстоятельства привели к столь необычному договору с чо- джайнами.
Вглядевшись в лицо советника, Мара заметила, что он прекратил жевать и смотрит прямо перед собой. Она мягко спросила:
- Что с тобой? Боишься оставить эту девушку?
- Не в этом дело. - Мастер тайного знания отбросил назад черные волосы. Косичка на виске, принадлежность стихотворца, была стянута на конце выцветшим лиловым шнурком. - Я больше не гожусь для должности советника. В моем сердце поселилась жалость.
- А разве раньше оно было жестоким? - спросила Мара.
Аракаси ответил ей таким взглядом, какой она видела у него только однажды - когда он счел себя виноватым в гибели Накойи.
- Да, госпожа, конечно было. Прежде я бы равнодушно взирал на смерть Камлио от рук тонга. Вернувшись за ней, я подверг опасности тебя. Чтобы она бросила свой промысел, понадобились долгие уговоры и немалые деньги. Да к тому же это было не скрыть от посторонних глаз.
Мара обдумала это признание, глядя на свой нетронутый бокал вина.
- И все же, Аракаси, я не могу без тебя обойтись, - произнесла она после долгой паузы, стараясь не показать Аракаси, чего ей стоило такое признание.
Ведь ей предстояло поднимать Джастина и Касуму. Если с ней до сих пор не разделалась Ассамблея магов, то лишь потому, что она носила титул Слуги Империи. На время ее отсутствия детям следовало обеспечить надежную защиту.
