кроваво-красными фонарями заднего хода — не обращая внимания на несущиеся мимо машины.
Какая-то иномарка, вроде — японская… Из дорогих. Олег на всякий случай запомнил номер, и приготовился к выяснению отношений.
Однако, все произошло вовсе не так, как он мог ожидать. Автомобиль притормозил в той же самой луже, но настолько аккуратно, что из-под колес не выдавилось ни капельки. Водительская дверь открылась, и наружу выскочил молодой мужчина в плаще и белоснежной рубашке с галстуком:
— Извините, ради Бога! Прошу прощения…
— Виноградов? Володька?
— Олег, ты, что ли? Ничего себе!
— Елки зеленые… Это ты, значит, мирных граждан грязью обливаешь?
Мужчины замерли, улыбаясь друг другу и не зная, что делать дальше. Первым спохватился тот, что выскочил из машины — обежав капот, он протянул Савицкому руку, хлопнул его по плечу, а затем попробовал стиснуть в обьятиях:
— Ну, блин! Вот это встреча…
— Осторожнее, — хмыкнул, отстраняясь, Олег. — Испачкаешься!
— Ох, извини… Сейчас! — Судя по всему, в голове водителя внезапно созрело какое-то решение. — Ты куда, вообще-то?
— Да я тут собирался…
— Слушай, ну куда тебе в таком виде? Зачем?
— Пожалуй, — опять усмехнулся Олег.
Собеседник уже вовсе не выглядел виноватым — ему все стало ясно, цель была определена, задача поставлена. Оставалось только действовать:
— Так, старик! Сейчас едем в одно местечко, приведем тебя в порядок. Потом посидим, покушаем…
— Нет, ну Володя…
— Спокойно! — Отмел возражения водитель иномарки. — Это судьба. Ты веришь, что я раскаиваюсь? Веришь? Вот именно. А раскаяние должно быть активным!
Олег заглянул в полумрак дорого салона:
— Слушай, я ведь тебе тут перепачкаю все…
— Обижаешь? — Поднял брови собеседник, придерживая дверцу. — Давай, лезь!
— Только мне нужно будет к половине девятого успеть, — уточнил Олег, когда они оба заняли места в кожаных креслах. — Всяко, не позже девяти!
— Доставим в лучшем виде, — даже не взглянув на часы, заверил водитель, и выжал педаль сцепления. Дал газу, повернул руль… В следующую секунду, под возмущенное гудение шарахнувшихся по сторонам участников дорожного движения автомобиль вклинился в несущийся по улице поток.
Олег обернулся:
— Да… Лихо! Значит, все по-прежнему.
— В каком смысле?
— В смысле, что машину ты водить так толком и не научился.
… Они познакомились ещё в девяносто первом, когда в город Моздок, на самую границу с Чечней, был впервые направлен сводный отряд ленинградской транспортной милиции. Сержант Савицкий, младший инспектор розыска с Финляндского вокзала, попал в оперативно-поисковую группу, которой командовал Владимир Александрович Виноградов, тогда уже капитан и бывалый «кавказец».
Группа сопровождала через границу особо ценные грузы, ночами дежурила на занесенных метелями темных полустанках, досматривала электрички, изымая у лихих пассажиров «с той стороны» оружие и наркотики — словом, скучать не приходилось. Там же, в казачьей станице Прохладное, застало их известие о распаде СССР.
Замечено, что подобное времяпровождение как-то сближает, отодвигая на второй план разницу в возрасте, званиях и жизненном опыте. Поэтому неудивительно, что по возвращении в Питер капитан Виноградов добился того, что Олега перевели к нему в порт, на должность оперуполномоченного.
Савицкий проработал под руководством Владимира Александровича недолго — примерно через год Виноградову прищлось уйти с Морского вокзала. А вслед за ним и Олег, поступивший к тому времени на заочное в Высшую школу милиции, перевелся в Главк, в «убойный» отдел.
Поначалу созванивались, встречались — но потом, как водится, заела текучка, и приятели вспоминали друг о друге только по профессиональным праздникам и в дни рождения. А какое-то время спустя Савицкий от общих знакомых узнал, что Владимир Александрович окончательно расстался с органами. Дескать, была какая-то темная история, чуть ли не криминал…
Олег тогда сам позвонил домой Виноградову, предложил любую помощь. Но разговор не получился — чувствовалось, что уволенный капитан тяжело переживает случившееся, и не расположен к общению.
Прошло несколько лет. Савицкий получил четвертую звездочку на погоны и как-то незаметно стал одним из самых опытных оперов в отделе — впрочем, скорее из-за повального дефицита кадров, чем благодаря выдающимся личным качествам. А Владимир Александрович, по слухам, давно уже преуспевал на хлопотной, но доходной ниве адвокатуры. Пути их не пересекались — до сегодняшнего вечера…
… Виноградов открыл холодильник и достал очередную бутылку:
— Открывай!
Все было, как в старые, добрые времена совместной работы на Морском вокзале: баня, пиво, девочки… Впрочем, справедливости ради следует отметить, что представительница прекрасного пола была одна- единственная, да и то выполняла сейчас функцию, несколько непривычную для подобного заведения — где-то в подсобке чистила обувь гостя и приводила в порядок его одежду, пострадавшую от воды из грязной лужи.
— Да, уютненько, — отметил Олег, обводя взглядом стены и мебель комнаты отдыха. — Милое местечко.
— Тихое, спокойное, пар всегда отличный… — Уточнил Виноградов. Судя по тому, как его встретил у входа верзила с лицом чемпиона мира по боям без правил, Владимир Александрович был здесь частым и уважаемым гостем. — А главное — ни глаз посторонних, ни ушей.
— Неужели? И ни одной видеокамеры? — Подмигнул Савицкий.
Но собеседник отреагировал на его шутку вполне серьезно:
— Ни одной. Отвечаю.
Дело в том, что после истории с сексуально озабоченным министром юстиции, и столь же пикантного, но наделавшего куда меньше шума инцидента с заместителем начальника питерского РУОПа, бани и прочие «физкультурно-оздоровительные комплексы» перестали считаться абсолютно надежным местом для разного рода встреч и переговоров.
Олег отхлебнул пива, прямо из горлышка:
— Володя, да наплевать… Пусть снимают! Что, ментов голых никогда не видели?
Виноградов отставил свою бутылку:
— Ты, кстати, женат?
— Развелся. В позапрошлом году. А ты — по-прежнему?
— Да, — кивнул адвокат. — По-прежнему…
Он помолчал, потом глянул прямо в глаза собеседнику:
— Олег… Мы ведь сегодня не случайно пересеклись… Догадываешься?
— Допустим. — В общем, Савицкий был почти готов к чему-то подобному.
— Меня попросили организовать с тобой эту встречу.
— Кто?
Виноградов ответил не сразу:
— Люди, конечно, меняются со временем… Знаешь, ведь я не могу дать тебе никаких гарантий, кроме своего слова. Поэтому, если ты решишь, что говорить не о чем — все, базара нет! Без обид… Одеваемся, допиваем, и я везу тебя до дома, или куда скажешь.
— Кто? — Повторил вопрос Савицкий.
— Мой клиент. Мы с ним давно работаем… Очень серьезный человек.
— Чего ему надо? — В тоне Олега послышался намек на раздражение.
