Вариант 'Дельта' (Маршрут в прошлое - 3)

война. Война нового типа – информационно-психологическая составляющая является в ней главной. Разведчик показывал добытые им (и, конечно же, другими разведчиками, ныне действующими, не названными зрителям) документы о сотнях миллиардах долларов, затрачиваемых на ведение этой новой войны – войны на уничтожение СССР. Рассекреченный герой, внедрённый в разработку „Гарвардского проекта“; поведал о том, что главный упор делается на разложение молодёжи, на отрыв её от корней родной русской культуры; сообщил, что в ходе исполнения плана все средства массовой информации должны постепенно сделаться рассадниками растления молодёжи, что в интересах разрыва преемственности развития и насаждения пропасти между поколениями должна быть создана специально разработанная „молодёжная субкультура“, что все радиостанции и телевидение расчленённой страны должны будут служить тому же и с помощью полного исключения из программ родных мелодий и насаждения чуждых произведений массовой „музыкальной культуры“ и шаманских ритмов. Тут выступление внезапно прервалось демонстрацией документа на английском языке, а диктор – всё тот же Калмыков – сопроводил демонстрацию переводом: это был уже всем известный „меморандум А.Даллеса“

Много ещё о чём говорил разведчик, но Андрею запомнилось, навсегда врезалось в память именно то, о чём мы здесь поведали. Взрослые, зрелые люди запомнили другую более значимую для них часть передачи. В частности, их мысль уцепилась за то, что совсем недавно – лишь несколько лет назад – в СССР как раз и была объявлена „Перестройка“. „Как же так? Неужели Романов… Нет! – Не может быть!… Ведь ясно же сказал об этом отозванный генерал–разведчик!“ – думалось умудрённым жизненным опытом людям. Людям, которые были способны и заметить перемены – перемены к лучшему, признаки явного духовного и идеологического выздоровления общества, но помнили и времена нерациональных решений, волюнтаристического произвола, творившегося при Хрущёве, а по воспоминаниям детства (или по рассказам своих родителей) вспоминали о необыкновенном всеобщем подъёме в эпоху Сталина. Того Сталина, который был подло убит (об этом теперь знали все). Убит за намерение укрепить советскую власть как особый, русский тип демократии, но – отстранив от неё для этого партийную номенклатуру. Люди, которым было за сорок и более, хорошо помнили непоказные траур и скорбь, охватившие страну с 6 марта 1953 года и рассказы своих родителей, в которых почти всегда сквозили не только искреннее уважение к Генералиссимусу и автору Победы, но и неподдельную, не надуманную любовь к погибшему лидеру страны…

И возникшим было сомнениям старших в „новом курсе“, и возвращавшейся уже уверенности подвёло итог заключительное выступление Генерального секретаря ЦК КПСС Романова:

– Уважаемые товарищи, дорогие телезрители, соотечественники! – сказал генсек, – Мы не случайно именно теперь рассекретили нашего самого плодотворного разведчика. Все мы должны сознавать, не забывать ни на минуту, что против нашей страны ведётся тотальная война. Война на уничтожение… Совсем недавно, несколько лет назад мы объявили „Перестройку“. Как будто, это совпадает с названием первой части иностранного плана разрушения нашей страны? Да, совпадает! Мы умышленно, в силу нашей тогдашней слабости пошли на этот шаг. Пошли по рекомендации иммунной системы страны – Комитета государственной безопасности. – Романов показал на сидящих в студии за столом, рядом с ним Шебуршина, Калмыкова и ещё одного, не представленного зрителям генерала госбезопасности, – Но вы, надеюсь, понимаете и хорошо помните те недавние перемены, которые стали происходить в нашей стране. Эти перемены позволили нам накопить определённые силы и… сделали возможным сегодняшнее разоблачение. Вам теперь известны основные приёмы и методы, которыми пользуются наши враги. Как говорится, „осведомлён – значит, вооружен“. Теперь все люди в нашей стране вооружены – в этом смысле… Но опасность ещё не миновала: враги богаты и изобретательны. Мы же многие годы практически ничего не делали для защиты от войны нового типа. От психологической войны. Мы отстали от наших врагов на 30 – 50 лет… Если мы не сумеем пройти этот путь за 5 лет – с нами может случиться самое худшее. Помните об этом товарищи.

________________

На этом двухчасовая передача завершилась. Заключительные слова идеологического лидера страны сделали лица старших серьёзными, даже – мрачными. Многое вспомнили слова Сталина, сказанные им за дюжину лет до Великой Отечественной войны. Те слова, смысл той фразы так походили на нынешние, на сказанные Романовым…

По завершении передачи вне программы минут 10 звучала классическая музыка, сопровождаемая фотографиями зимних пейзажей разных уголков страны. Затем последовало Правительственное заявление… Диктор Игорь Кириллов своим прекрасно поставленным голосом, чётко и проникновенно довёл до сведения телезрителей (одновременно – и радиослушателей), что с понедельника 21 декабря 1987 года в стране объявляется Особое положение. Из текста заявления следовало, что руководство страны сознаёт, что находится в состоянии информационно-психологической войны, которая в любую минуту может быть переведена в экономическую, в обычную „горячую“ или же в ядерную войну. Специально подчёркивалось, что руководству СССР и государственной безопасности Советского Союза известны его внешние противники, но они умышленно не называются, чтобы дать возможность их руководителям задуматься об этом факте и отказаться от своих разрушительных целей, перейдя на путь нормального сотрудничества с СССР – в строгих рамках международного права и данной Богом морали (слова о Боге впервые звучали на таком уровне от имени руководства СССР). Одновременно сообщалось, что НАТО во главе с США является блоком, противостоящим Советскому Союзу и странам Варшавского Договора, в обычном военном отношении и что, начиная с 21 декабря 1987 года Ракетные войска Стратегического назначения, пограничные войска КГБ СССР переводятся в режим „повышенной готовности отражения любой агрессии“.

Одновременно сообщалось, что с завтрашнего дня вводится „специальный режим пересечения границы СССР“, а также, учреждается „Комитет информационного контроля“. Правда, его функции не назывались, как не упоминалось и о том, что люди, долженствующие войти в этот комитет, уже около четырёх лет много и успешно работают. В заключение делался призыв к „доброй воле внешних противников СССР“ – отказаться от планов уничтожения СССР и перейти к мирному сотрудничеству или, хотя бы, к нейтралитету с ним. Тут же было сделано предупреждение о том, что в случае продолжения любых акций информационно-психологической войны, все сведения об этом, равно как и об их заказчиках и исполнителях, будут опубликованы… в удобный для СССР момент.

Ещё в пятницу восемнадцатого директоры школ и ректоры вузов СССР получили распоряжение. Согласно этому распоряжению первый урок (или первая лекция) в следующий понедельник заменялись обсуждением предстоящего Правительственного заявления и выступления генерала Калмыкова. Предлагалось сделать это в актовых залах и наметить кандидатуры комментаторов из числа сотрудников, „подготовленных в области политологии и психологии“. Руководителям предприятий поступила директива, провести в понедельник по окончании работы общие собрания трудовых коллективов и… включить в члены президиумов „направленных из центра инструкторов“. Да, такие инструкторы тысячами специально готовились к этому дню. Правда, подготовка их была несколько неполной, зато такой, что они получили возможность завершить свою подготовку, едва услышав выступление сотрудников КГБ в день чекиста и последующее Правительственное заявление.

________________

Слышу, кое-кто из читателей вопиёт: „О чём они тут пишут?! Тоталитарное государство!! Диктатура!!!“ „Тоталитарная“, то есть – целостная страна, не раздробленная на куски и кусочки, на группки и группочки, на враждующие меж собой (простите, пожалуйста, – на „конкурирующие“, ясно же!) партии и партийки? – Конечно! „Диктатура“ – нет! Простите, но это – лишь централизованное государственное руководство, действующее в интересах сохранения страны и народа, культуры и вектора собственного цивилизационного развития. Ах, вам и тут что-то не нравится? Ну, конечно же, – патерналисткое государство, а не „ночной сторож“! А вот нам, русским, не то, чтобы – не нравится, но не подходит ваше, западное (кстати, сверхбольшое и сверхбюрократическое) государство –