– Пожалуй, если постараться… – не сразу ответил Андрей, прикидывая предстоящие сложности и требуемые результаты, – Пожалуй, двух–трёх месяцев должно хватить.
________________
Стоит ли пояснять, что ни двух, ни четырёх, ни даже шести месяцев не хватило. А когда хватило, Иван, по уши влюбившийся в тему своего школьного друга, изъявил желание „оставаться в теме до конца“. Но до „конца“, до завершения темы было ещё далеко. Математическая модель, и в самом деле, была вчерне завершена через три месяца, но этого исследователям оказалось недостаточно. Для использования математической модели, для работы с ней в лаборатории была установлена специальная ЭВМ, занимавшая целую тумбу письменного стола, на столешнице которого был закреплён огромный (80 х 60 см) жидкокристаллический экран. Системный блок, смонтированный в левой тумбе стола, содержал целых четыре процессора. В целом это было чудовищно быстроходное устройство, позволяющее решать одновременно множество задач.
Когда Иван, всю свою профессиональную жизнь связанный с ЭВМ, впервые увидел это „счётно- решающее устройство“, то только присвистнул:
– Фью, Андрюха! Ну, ты, я вижу, большим человеком стал! Это надо же – такую лиэвму для тебя персонально отгрохали!
Черных настроил яркую лампу на гнущейся во все стороны ножке, открутил четыре винта, крепивших отделанную под дерево металлическую крышку левой тумбы „стола“ и замер. Так, рассматривая внутреннее устройство системного блока, он просидел на корточках несколько минут. Потом сказал Андрею, сидящего на низенькой скамеечке рядом, тихим голосом:
– Слушай, а документацию-то прислали? Я тут что-то не пойму – никогда ещё такого зверя не видел. Это – нечто совсем новенькое!
Черкасов вернулся к дощатой, только что снятой со „стола“ упаковке и с лихим хрустом оторвал приклеенный изнутри чёрный пакет из плотного полиэтилена и протянул его Ивану:
– Вот. Это, наверное!
– Давай-ка, пристроим здесь, на табуретке. Чтоб и читать, и устройство видеть.
Черкасов, уже превосходно освоивший работу на лиэвме, умевший найти и устранить практически любые неисправности, всё же не имел специального образования и опыта в устройстве других ЭВМ. Черных же считался в Союзе крупным специалистом именно в этой области. Именно поэтому он, знакомый практически со всеми типами и марками отечественных и зарубежных „компьютеров“, был поражён устройством новой машины, присланной сюда по спецзаявке из Калининграда. Он уже с первых минут не сомневался в том, что машина эта – сверхсекретная, предназначенная лишь для военных целей. Выходило, что работа, на участие в которой его пригласили в Москву, имела серьёзное оборонное значение. Около двух часов друзья провели в изучении устройства машины и приложенной к ней инструкции. Странное дело, но неспециалист Андрей улавливал некоторые детали устройства быстрее профессионала Черных. Объяснение тому было одно, то которое Иван высказал вслух в виде вопроса:
– Послушай, дружок, а не ты ли писал техзадание на создание этого зверя?
– Ну, я. И что?
– А то, что эта машина не только идеально подходит для загрузки в неё именно нашей математической модели, но и для решения именно твоих задач… Я теперь понимаю, почему ты так упорно спорил со мной, настаивая на своём: знал, какая именно машина окажется в твоём распоряжении! Вот, например, этот блок, – ткнул он пальцем в схему, – Это же дискретный звуковой генератор со ступенчатой шкалой в одну тысячную герца… Ты, я вижу, здорово поднаторел в вычислительной технике.
– Видишь ли, Ваня, я с самого начала знал, что без сложнейшего математического аппарата не обойтись. Можно сказать – знал с детства… Ну, и потом, наши с тобой ночные бдения, когда я жил у тебя, а Машка всё ругалась… Наконец, та машинка, что собрали для меня твои ребята на прощание, здорово мне помогла. Но, видишь, её сейчас, для наших нынешних задач, никак не хватит.
– Ничего, дома мы с тобой будем отрабатывать кое-что на упрощённой модели… Но ты посмотри: операционная система-то здесь – встроенная! Вот в этого зверя прошита, – показал он пальцем на огромную микросхему без маркировки, но со множеством серебряных выводов, – Представляешь, какая надёжность? При запуске операционная система от БСВВ6 загружается в оперативную память. Сколько её тут…– ага, шестнадцать гигов… так, – тоже наша, отечественная. А давай быстродействие проверим? У меня тут „3DMark“ свежайший есть.
Черных достал из кармана оптический диск восьмисантиметрового международного стандарта, сунул его в оптический привод (все второстепенные и периферийные устройства не были отечественными, а поставлялись из КНР), пошевелил „мышью“ и нажал в выскочившем окне на „кнопку“ „Setup“. Одновременно он получил возможность убедиться в том, что отечественная операционная система прекрасно совместима с приложениями, предназначенными для американского „Винд
– Всё, Андрюха! Живём! При таком быстродействии мы за месячишко выжмем из твоих экспериментальных данных всё, что только возможно! „Машына – звэрь, слюшай!“
В тот день и в ту ночь друзья совсем не спали. Им не терпелось загрузить в машину уже подготовленную ими математическую модель. Дело шло сравнительно быстро, потому что почти всё необходимое с помощью прежней лиэвмы Андрея уже было перенесено на оптические носители. Но закончив эту работу к пяти часам утра, они глянули друг другу в глаза, кивнули в знак понимания и согласия: начало работы с моделью стоило отложить.
________________
С помощью новой ЭВМ работа пошла быстрее. Разумеется, собранных лабораторией данных не всегда хватало. Отчасти на общем собрании лаборатории было решено использовать метод экстраполяции данных. Но некоторые моменты потребовали дополнительных экспериментов. Зато, когда все эти дополнительные опыты и расчётные работы были завершены, дело двинулось вперёд с космической скоростью.
Мы не имеем здесь возможности говорить о том, какие же именно результаты были получены, какие способы воздействия и какими частотами были предложены лабораторией № 11: всё это представляет собой государственную тайну. Но кое-что сообщить читателю можно.
Было установлено, что одни из звуковых (и… иных) колебательных воздействий могут приводить к необратимым последствиям – вплоть до гибели организма. Другие же, и их было большинство, к счастью, имели обратимый характер. Третьи – существенно сказывались на наследуемых свойствах живых организмов. А иные из этих последних были способны серьёзно повредить наследственность. Оказалось возможным не только влиять на эмоциональную сферу (это-то известно давно: иначе бы никакой музыки никогда не возникло!), но непосредственно на моральные качества человека. Да, после того как это подтвердилось на собаках и обезьянах, в лаборатории нашлось множество добровольцев, изъявивших желание проверить полученные данные на себе… Много препятствий пришлось преодолеть Черкасову, пока он получил право проводить испытания на людях, и никакая госбезопасность тут почему-то нисколько не помогла. Тем не менее, к приезду Черных и этот этап оказался проработанным в общих чертах. Теперь же, после создания математической модели, работы значительно упростились и сократились. Не хватало лишь тех сведений, которые касались… как бы это сказать, не затрагивая секретов… которые касались
