— Пожалуй, теперь мы можем отдохнуть.
— Чудесно. Я приготовила праздничный ужин.
— Из концентратов?
— Нет, нет. Я буду делать ужин по старомодному образцу: при помощи рук и головы. Я ведь неплохая кухарка, — На этом ее наигранная веселость истощилась, и она помрачнела. — У нас слишком мало шансов.
— Может быть, — признал он, — несколько дней, не больше. Она обняла его за талию и положила голову ему на плечо.
— Мне бы хотелось делать для тебя больше, Пит, чем просто готовить еду.
— Почему? — его лицо вспыхнуло, и он перевел взгляд на другой берег реки.
— Я тебе стольким обязана.
— Нет, нет. Ты спасала меня… много раз. Но ничто не может сравниться с этим, — он коснулся цепи на шее. — Мне даже не хочется снимать ее.
— Неужели это для тебя так важно?
— Да. Потому что… потому что ты стала очень близкой мне… Я никогда не смогу забыть этого.
— Я знаю, — прошептала она. — Ты тоже мне близок. — И, быстро отстранив его, убежала в дом.
Взволнованный, он удивился, хотел пойти за ней, но сдержался. Ситуация была слишком деликатной. Они были только вдвоем, и ему не хотелось испортить спешкой хрупкие отношения, что налаживались между ними.
Однако его беспокойство не утихало. Нужно что-то предпринять. Может, сделать несколько звонков, пока она возится с едой? Чем больше, тем лучше. Он вошел в гостиную и направился к телефону.
Из раскрытого блокнота он узнал, что Вивьен звонила в разные города Индии. Америку и Европу они уже обзвонили раньше. Коскинен вызвал в памяти карту мира. Куда звонить теперь? Их задача — распространить информацию о генераторе по всему свету.
Китай? Нет, не стоит. Средний китаец ничем не отличается от среднего американца или европейца. Но правительство Китая… Нет, пускай китайцы добывают информацию в другом месте. Коскинен нажал кнопку.
— Токио, — назвал он.
На экране вспыхнул телефонный справочник. Коскинен переключал страницы до тех пор, пока не добрался до перечня телефонов инженеров и технических компаний. Он наугад выписал оттуда несколько номеров и очистил экран, а затем набрал один из номеров, добавив RH, что означало автоматическое включение записи у абонента. С экрана на него смотрело удивленное плоское лицо.
— Я — Питер Коскинен, — представился он. — Служба Информации подтвердит, что я недавно прибыл с Марса, где был в экспедиции. Я привез с собой устройство, обеспечивающее неуязвимость человеку. Мне грозит опасность, поэтому я сообщаю всему миру физические принципы прибора и рабочие инструкции, как им пользоваться.
Японец что-то сказал; похоже, он не понимает по-английски и считает этот звонок недоразумением. Коскинен открыл первую страницу своих записей, затем следующую, следующую… Подготовить записи было несложно, так как они хорошо помнили все, о чем говорили еще в Кратере. Во время предыдущих звонков многие люди отключались, считая, что имеют дело с сумасшедшим, но этот человек смотрел со все возрастающим интересом. Коскинен пенял, что этот японец возьмет ленту с записью и наверняка переведет объяснения с английского на японский. Если хотя бы часть тех, кому они с Вивьен звонит, заинтересуются записями, значит, весь мир узнает о приборе.
Коскинен закончил, попрощался и стал набирал следующий номер. Крик Вивьен прервал его занятие.
Выскочив на террасу, он увидел ее там: вытянутую, как струна. Она показывала на небо. Четыре длинных черных кара опускались на землю, на них были эмблемы СБ.
— Я заметила их из окна кухни, — голос Вивьен дрожал. — Неужели так быстро?
— Должно быть, мы оставили больше следов, чем я надеялся.
— Но… — она сжала его руку холодными пальцами, стараясь не закричать.
— Идем. — Они вернулись в гостиную, забрали генератор и поспешили на задний дворик, вымощенный плоскими каменными плитками и окруженный кустами. Здесь, под плитами, Коскинен устроил кладовую для еды, контейнеров с водой, постельных принадлежностей. Здесь же была винтовка из кабинета Зиггера и далее переговорное устройство. Коскинен включил генератор и настроил поле так, чтобы барьер охватывал пространство в двадцать футов диаметром. Наступила тишина.
— О’кей. Теперь мы в безопасности, Вивьен.
Она обхватила его руками, укрылась лицом в грудь и всхлипнула.
— Что случилось? — он взял ее пальцами за подбородок и поднял лица — Разве ты не рада, что нам придется бороться?
— Если… если, — она не могла сдержать слез. — Я так надеялась, что мы некоторое время побудем вместе. Вдвоем.
— Да. Это было бы хорошо.
Вивьен выпрямилась.
— Прости. Не обращай внимания.
Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. И только когда снижающийся кар заслонил солнце, он вспомнил о врагах. Дом окружили люди в гражданской одежде и не вооруженное, хотя в них без труда узнавались агенты СБ. За ними расположились цепи солдат.
Коскинен с удовлетворением смотрел, как агенты пытались прорваться сквозь защитный барьер. Вивьен уселась с безразличным видом на каменной плите и закурила. Две дюжины молодых людей с оружием окружили дом.
Коскинен встал, подошел к невидимой стене и показал передатчик. Человек кивнул, сказав что-то. Пит не удивился, когда появился сам Хью Маркус тоже с передатчиком.
Они стояли друг перед другом на расстоянии в один ярд, а между ними была непроницаемая стена толщиной в несколько сантиметров. Маркус дружелюбно улыбнулся:
— Хэлло, Пит.
— Для вас я Коскинен, мистер Коскинен.
— Ты ведешь себя совсем, как ребенок, — сказал Маркус. — После такого фантастического бегства я могу только предположить, что ты немного тронулся. — И затем, более мягким тоном: — Выходи, мы вылечим тебя. Для твоей же пользы.
— Излечите от памяти? Или от жизни?
— Не надо пафоса.
— Где Дэйв Абрамс?
— Он…
— Приведите сюда всех моих товарищей, Они же у вас. Поставьте их перед барьером, и я с ними поговорю. Если они подтвердят, что вы их держите в тюрьме для их защиты, я выйду и попрошу у вас прощения. Если же нет, я буду оставаться здесь, пока солнце не замерзнет.
Маркус покраснел.
— Знаешь ли ты, что делаешь? Ты выступаешь против правительства США.
— Вот как? Возможно, я виновен в том. что сопротивлялся аресту, но никаких преступлений против Конституции я не совершал. Пусть решит суд. Мои адвокат докажет, что арест был незаконным. Я не сделаю ничего, за что меня можно было бы арестовать.
— А сокрытие собственности правительства…
Коскинен покачал головой.
— Я готов передать прибор властям в любое время. Но только тем, кто сделает прибор собственностью народа.
Маркус поднял палец:
— Да! Измена! Ты скрываешь прибор, представляющий угрозу для безопасности государства.
— Что, Конгресс издал закон, ограничивающий использование энергетического щита? Или есть указ
