— Она действительно больна, доктор? — спросила миссис Марлоу.
— Она слишком много ест и мало работает. Профессиональная этика не позволяет мне что-либо к этому добавить.
— Я не знала, что она у вас есть.
— Мадам, проявите уважение к моим сединам. Так что же произошло с этой Поттл?
— Так вот, на прошлой неделе мы с Любой Конски вместе обедали, и разговор зашел о миссис Поттл. Как бы то ни было, Джеймс, я была слишком откровенна, и я не знала, что Виллис сидит под столом.
— Вот как? — мистер Марлоу закрыл глаза. — Так что же дальше?
— Вы оба помните, что Поттлы остановились у Конски в Северной колонии и пробудут до тех пор, пока их дом не будет готов. Сара Поттл стала для Любы излюбленным критическим объектом, и во вторник Люба весьма красочно описывала мне некоторые из домашних привычек Сары. Два дня спустя Сара Поттл зашла, чтобы посоветовать мне, как следует воспитывать детей. Что-то из сказанного ею подействовало на Виллиса — я знала, что он находится в комнате, но не могла предположить ничего подобного — Виллис воспроизвел как раз то, что не нужно, и я не сумела заставить его замолчать. В конце концов я просто вынесла его из комнаты. Миссис Поттл ушла, не попрощавшись, и больше со мной не общается.
— Не велика потеря, — заметил ее муж.
— Да, но Люба попала впросак. Ее голос невозможно не узнать, а Виллис говорит им лучше, чем она сама. Хотя я не думаю, что Люба слишком этим огорчена, — вы бы только послушали, как Виллис воспроизводит Любино описание того, как Сара Поттл выглядит по утрам и что она в связи с этим предпринимает!
— Вы бы послушали, — добавил Макрей, — что миссис Поттл Думает по поводу слуг.
— Я слышала. Она находит чудовищным, что Компания не поставляет нам слуг.
Доктор кивнул:
— Прямо с воротничками на шее.
— Ну и женщина! Не могу понять, зачем вообще она решила поселиться в колонии.
— Разве ты не знаешь? — сказал ее муж. — Они надеялись мгновенно здесь разбогатеть.
— Хм!
Лицо доктора Макрея приобрело невинное выражение.
— Миссис Марлоу, мне в качестве ее лечащего врача, возможно, было бы полезно услышать, что Виллис может сказать относительно миссис Поттл. Как вы думаете, он повторит это для нас?
— Вы, доктор, старый пройдоха, любитель сплетен.
— Согласен. Подслушивать мне тоже нравится.
— Бесстыдник.
— Вновь согласен. Мои нервы отдыхают. Я не испытываю стыда уже много лет.
— Виллис, возможно, представит нам презанимательный отчет о том, что наболтали дети за последние две недели.
— Может быть, вы уговорите его?
Миссис Марлоу внезапно улыбнулась:
— Попытка не пытка.
Она вышла из комнаты, чтобы принести шарообразного друга Джима.
III
ГЕККО
Рассвет в среду был холоден и ясен, что обычно для Марса. Саттоны и Марлоу, за исключением Оливера, собрались на грузовой пристани Колонии, находящейся на западном русле канала Стримон, чтобы проводить своих мальчиков.
Температура поднималась, и дул упругий утренний ветер, но было все еще минус тридцать. Твердая ледяная корка голубовато-стального цвета, покрывавшая канал в этих широтах, сегодня не растает. На ней, рядом с пристанью, покоился почтовый скутер с Малого Сёртиса, чей корпус опирался на два острых, как бритва, полоза. Его водитель еще не закончил перетаскивать груз из портового склада в кузов.
Тигриные полосы на маске Джима, боевая раскраска Фрэнка и радужные переливы на костюме Филлис позволяли легко узнать ребят, хотя только рост и поведение отличали их от взрослых, двое из которых — доктор Макрей и отец Клэри — не были родственниками Марлоу и Саттонов. Священник говорил что-то Фрэнку низким серьезным голосом.
Вскоре он повернулся и обратился к Джиму:
— Твой пастор просил меня проститься с тобой, сын мой. К несчастью, бедняга прикован к постели марсианской простудой. Но он все равно явился бы сюда, не спрячь я его маску.
Как и священник, капеллан-протестант был холостяком: они жили в одном доме.
— Он очень болен? — спросил Джим.
— Не то чтобы очень. Но прими благословение от него и от меня тоже, — он протянул руку.
Джим бросил свою дорожную сумку, переложил коньки и Виллиса в левую руку и обменялся рукопожатием. Последовала неловкая пауза. Наконец Джим сказал:
— Почему бы вам всем не пойти домой, пока вы не превратились в ледышки?
— Точно, — согласился Фрэнсис, — это хорошая мысль.
— Я полагаю, водитель почти готов, — подхватил мистер Марлоу. — Ну, сын, позаботься о себе. Увидимся после переселения.
Он торжественно пожал руку сыну.
— Счастливо, отец.
Миссис Марлоу обняла Джима, прижалась к нему своей маской и сказала:
— Мальчик мой, ты слишком мал, чтобы покидать дом надолго!
— Ну пожалуйста, мама!
Но он тоже обнял ее, а затем в объятия попала Филлис.
— По местам, — позвал водитель.
— Всем пока! — Джим повернулся, почувствовав, что кто-то взял его за локоть. Это был доктор.
— Позаботься о себе, Джим, и никому не давай себя в обиду.
— Спасибо, док.
Джим повернулся и протянул водителю документы о приеме в колледж, в то время как доктор прощался с Фрэнсисом.
Водитель посмотрел их:
— Оба бесплатно, да? Ладно, поскольку сегодня утром нет ни одного платного пассажира, можете ехать в верхнем салоне.
Он оторвал контроль. Джим взобрался внутрь и пошел к дорогим обзорным местам, находившимся за и над водительской кабиной и позволявшим хорошо видеть окрестности. Фрэнк присоединился к нему. Судно вздрогнуло, когда водитель домкратом высвободил вмерзшие в лед полозья, и под рев турбины плавными несильными рывками машина выбралась на трассу. Берега понеслись мимо, а затем, с повышением скорости, слились в две сплошные стены. Лед был зеркально гладок, и вскоре они достигли крейсерской скорости, составлявшей более двухсот пятидесяти миль в час. Водитель снял маску. Джим и Фрэнк, увидев это последовали его примеру. Теперь давление внутри салона поддерживалось встречным ветром, к тому же, благодаря уплотнившемуся воздуху, стало существенно теплее.
— Клево, да? — сказал Фрэнсис.
— Да. Посмотри на Землю.
Высоко над Солнцем их родная планета плыла в северо-восточной части неба. Она зеленовато мерцала на темно-пурпурном фоне. Рядом с ней, легко различимая невооруженным глазом, находилась маленькая звезда абсолютно белого цвета — Луна, спутник Земли. Точно к северу по курсу, не более чем в двадцати градусах над горизонтом завис Деймос — внешняя луна Марса. Это был крохотный бледный диск, почти исчезнувший в лучах Солнца, размером чуть больше какой-нибудь далекой звезды я заметно
