Мистер Марлоу нахмурился.
— Послушай, Джим, я собираюсь позвонить Представителю и сообщить ему, что ты здесь. Но я не собираюсь позволить тебе сдаться, прежде чем мне не предъявят нечто намного более убедительное, чем все, что я до сих пор видел, и, безусловно, не раньше, чем мы услышим твою версию всего случившегося. А когда ты сдашься, твой отец пойдет с тобой и будет защищать тебя.
Джим выпрямился.
— Сдамся? Ты о чем, папа?
Его отец внезапно изменился, будто постарел и устал прямо на глазах.
— Марлоу не скрываются от закона, сын. Знай, я буду рядом, что бы ты ни сделал. Но ты должен быть готовым к этому.
Джим вызывающе посмотрел на отца.
— Папа, если ты считаешь, что Фрэнк и я сделали более двух тысяч миль по Марсу, только чтобы, добравшись сюда, сдаться, — то тогда надо подождать, пока тебя не осенит новая идея. И любой, кто попытается арестовать меня, скоро поймет, что это непросто сделать.
Филлис слушала, округлив глаза, мать молча роняла слезы.
— Сын, ты не можешь так к этому относиться, — сказал отец.
— Вот как? — сказал Джим. — А я отношусь. Но почему бы тебе не выяснить сначала, что к чему, а уж потом заводить разговор о моем аресте, — его голос звучал чуть-чуть резко.
Отец кусал губы. Мать сказала:
— Пожалуйста, Джеймс, почему бы тебе не подождать и не выслушать все, что он скажет?
— Ну конечно, я хочу послушать, что он скажет, — в тоне мистера Марлоу чувствовалось раздражение. — Я же говорил об этом. Но я не могу позволить моему сыну сидеть здесь и поставить себя вне закона.
— Ну, пожалуйста, Джеймс!
— Слушаю тебя, сын.
Джим посмотрел вокруг.
— Теперь я так взволнован, я просто не знаю, с чего начать, — сказал он горько. — Это великолепная встреча. Ты что, думаешь, что я стал каким-то преступником?
— Извини, Джим, — сказал отец медленно. — Начнем с самого важного. Расскажи нам, что случилось.
— Ну… хорошо. Но подожди — Филлис сказала, что есть ордер на мой арест. За что?
— Ну… прогулы — но это пустяк. Действия, причинившие ущерб школьной дисциплине и порядку, — я сам не знаю, что они имеют в виду. Это ерунда. Но у них есть и серьезные обвинения: кража со взломом, и еще одно они добавили на следующий день — бегство из-под ареста.
— Бегство из-под ареста? Вот глупость! Ведь они нас не поймали.
— Да? А как насчет остального?
— Кража — это тоже глупость. Я ничего не крал у него, у Хоу, я имею в виду директора Хоу — это он украл у меня Виллиса. И только смеялся надо мной, когда я потребовал его назад! И это я «обокрал» его!
— Продолжай.
— В отношении взлома есть известная доля правды. Я вскрыл его кабинет — вернее, пытался вскрыть. Но он не сможет ничего доказать. Хотел бы я посмотреть, как он объяснит мое проникновение через круглую десятидюймовую дырку. И мы не оставили отпечатков. Если на то пошло, — добавил он, — я имел на это право. Он запер там Виллиса. Послушай, папа, а мы не могли бы потребовать выписать ордер на арест Хоу за кражу Виллиса? Почему он должен делать все по-своему?
— Стой, подожди немного. Я теперь ничего не понимаю. Если ты можешь предъявить иск директору, я, конечно, тебя поддержу. Но объясни все толком. Какая дырка? Ты прорезал дырку в двери директорского кабинета?
— Не я, Виллис.
— Виллис?! А как он может разрезать что-нибудь?
— Черт его знает. Он просто выпустил руку с чем-то вроде когтей на конце и пропилил себе выход. Я позвал его, вот он и выбрался.
Мистер Марлоу потер лоб.
— Все становится еще непонятнее. А как вы сюда добрались?
— На метро. Видишь ли…
— На метро?!
Казалось, Джим совсем запутался, но тут вмешалась его мать:
— Послушай, Джеймс, может быть, ему будет проще рассказывать, если мы не станем перебивать, и он сможет изложить все по порядку?
— Думаю, что ты права, — согласился мистер Марлоу. — Я повременю с вопросами. Филлис, принеси мне карандаш и блокнот.
Приободренный, Джим начал все с начала, и в результате получился довольно связный и полный рассказ, от заявления Хоу о введении инспекций военного типа до их путешествия на марсианском «метро» из Цинии в Чаракс.
Когда Джим закончил, мистер Марлоу задумчиво почесывал подбородок.
— Джим, если бы не твоя заслуженная репутация предельно честного человека, я бы подумал, что ты сочиняешь. Как бы то ни было, я тебе верю, но это самая фантастическая история из всех, что я когда-либо слышал.
— Ты по-прежнему считаешь, что я должен сдаться?
— Что? Нет, нет — теперь все предстало в другом свете. Оставь это мне. Я позвоню Представителю и…
— Секунду, папа.
— А?
— Я еще не все тебе рассказал.
— Что? Ты должен, сын, если мне придется…
— Я не хотел окончательно запутать мой рассказ еще одной деталью. Я скажу тебе о ней, но сначала хочу кое-что узнать. Разве Колония не должна сейчас переселяться?
— Предполагалось, что да, — согласился отец. — Миграция должна была начаться вчера в соответствии с утвержденным расписанием. Но ее отсрочили на две недели.
— Это не отсрочка, папа, это сговор. Компания собирается не позволить Колонии мигрировать в этом году. Они хотят заставить нас остаться здесь на всю зиму.
— Что? Да чушь собачья, сын. Полярная зима для землян не шутка. Но ты ошибся, это просто отсрочка; Компания сейчас переоборудывает систему питания в Северной колонии и, пользуясь тем, что зима в этом году задержалась, хочет завершить все еще до нашего прибытия.
— Говорю тебе, папа, это просто предлог. А на самом деле Колонию намерены продержать здесь, пока не станет слишком поздно, и вынудят вас остаться на всю зиму. Я могу это доказать.
— Как?
— Где Виллис?
Попрыгунчик снова исчез, обходя дозором свои владения.
— Бог с ним, с Виллисом. Ты выдвинул неслыханное доселе обвинение. Почему ты утверждаешь такое? Говори, сын.
— Но мне нужен Виллис, чтобы доказать это. Эй, малыш! Иди к Джиму.
Джим вкратце пересказал то, что он узнал, благодаря звукозапоминающим способностям Виллиса, а затем попытался заставить его воспроизвести услышанное.
Виллис был этому только рад. Он повторил почти все сказанное ребятами за последние несколько дней, воспроизвел огромное количество марсианской речи, непонятной вне контекста, и спел «Quien es la Senorita?», но не смог, либо не захотел вспомнить разговор Бичера.
Джим все еще возился с ним, когда зазвонил телефон.
— Подойди, Филлис, — сказал мистер Марлоу. Через секунду она вернулась.
