Не прекращая пикировки, египтянин и англичанин многозначительно переглянулись за ее спиной.
'Кто останется последним, тот…' — Мысль выпорхнула из серых глаз англичанина и невидимой змейкой скользнула в карие глаза египтянина. Он согласно наклонил голову и переслал мысль дальше — индейцу. Индеец едва заметно кивнул и чуть-чуть повернул голову в сторону чернокожего собрата. 'Защитный кокон? В самый последний момент?' — уточнил тот. 'Да. Если у нас хватит сил, пусть она живет', — понеслась по кругу единодушная мысль.
— Пора. — Китаец первым снял с себя всю одежду, сложил в сторонке. За ним разделись и остальные. Девушка засмущалась было, но быстро переборола себя. Чернокожий воин легко расстался с набедренной повязкой и бусами, а копьецо подержал в руке и с видимым сожалением положил на землю. Англичанин долго выискивал местечко для одежды — почище, наконец, пристроил ее на кочку, бормоча: 'Ведь испачкается, помнется', на что египтянин насмешливо фыркнул: «Сноб», и плюхнул свои сандалии прямо поверх его аккуратно сложенного костюма. Англичанин буркнул: «Дикарь», и сбросил одежду египтянина в грязь. Китаец цыкнул на них, и они засмущались, словно пойманные за шалостью дети.
— Пора! — сурово повторил китаец.
Шестеро встали в круг. Поклонились земле, прося силы у Великой Матери. Земля откликнулась хрустальным певучим родником. Они испили ледяной, сводящей зубы воды, чувствуя, как тела наполняются невиданной мощью, вежливо поблагодарили мать-землю за подношение. Затем выпрямились в полный рост, вытянули руки к небу, прося защиты у Великого Отца. Небо ответило обжигающе холодным, хлестким дождем. Иголочки дождя впивались в обнаженную кожу, растекаясь по ней невидимой, но очень прочной броней. Воины почтительно поблагодарили небо-отца за столь ценный подарок. Переглянулись вопросительно.
— Нет, я не чувствую…
— Пока ничего…
— Нет, еще рано…
— Я! Я чувствую его! — звенящим от волнения голосом воскликнула эвенка. — Огонь… Он приближается…
Максим читал дневник, а Николь наблюдала за ним. На его лице как в зеркале отражались все испытываемые им эмоции. Наконец, он прочитал последний абзац и поднял голову.
— Кроме девушки-эвенки не выжил никто? — с тайной надеждой спросил он.
— Нет, — ответила Николь. В свое время она с точно такой же надеждой задавала тот же вопрос бабушке Агате. — В тот год к Земле неслась огромная комета… Много миллионов лет назад точно такая же комета раздробила на куски одну из планет Солнечной системы — Фаэтон. Обломки Фаэтона образуют теперь знаменитый пояс астероидов. Такая же участь ожидала и Землю — гигантская комета просто раздробила бы ее на куски, если бы не…
— …шестеро людей. Воинов Жизни. Защитников, — задумчиво договорил Максим.
— Да. Пользуясь своим необычным даром они сумели расколоть комету за пределами земной орбиты и провести ее обломки мимо — на безопасном расстоянии от нашей планеты. Чтобы совершить подобное четверым из них пришлось отдать свою жизненную силу — всю, до последней капли. И все же несколько осколков проникли в атмосферу Земли, но египтянин и эвенка — последние из оставшихся в живых Воинов, сумели взорвать их в воздухе, а потом египтянин соткал из остатков своей жизни кокон, который защитил девушку от взрыва.
— Да-а, — вздохнул Максим. — А что в зашифрованной части дневника? Ты знаешь шифр?
— Знаю, — кивнула Николь. — Там методика обучения — как стать Воином Жизни.
— И что? — осторожно спросил Максим. — Ты…
— Нет, — резко перебила Николь. — Я — нет. — Она опустила голову, подумав: — 'У меня не хватило на это мужества'.
— Ага… А обучиться может каждый или только избранные… то есть, как вас… Видящие?
— Каждый. Видящему проще — он уже миновал первую ступень. А такому, как ты, прежде всего пришлось бы научиться видеть. Да это все несложно, нужно только время и желание, но… вся хитрость в другом… — Николь замолчала.
— Я так и думал, что есть подвох, — улыбнулся Максим.
— Есть, — в тон ему отозвалась девушка. — Конечно есть… Воином Жизни может стать лишь тот, кто…
— Кто?
— Кто думает о других чуточку больше, чем о себе. Ведь Воин Жизни имеет неограниченные возможности, но применять их может лишь во благо другим — не себе. Это непременное условие.
Николь замолчала, вспоминая. 'Спрячь дневник и никогда никому не рассказывай о нем до тех пор, пока не появится тот, кто действительно сможет стать новым Воином Жизни', — говорила ей баба Агата. Николь уверенно протянула дневник Максиму:
— Возьми. Он теперь твой.
— Мой? Но почему?.. — Максим непонимающе вскинул голову, осекся, посмотрел Хранительнице в глаза.
Внезапно через раскрытое окошко в комнату влетел свежий, пахнущий морем и лесом ветер. Он принес с собой ароматы степей и лугов, шум дождя, крики чаек и пенье соловья, грохот снежных лавин и рокот водопадов. Ветер поиграл страницами дневника, перелистывая, ласковой рукой дотронулся до щеки Николь и поворошил Максиму волосы.
— Вот видишь, — радостно улыбнулась Хранительница, — мой выбор верен.
'Верен', — подтвердил Океан, вздымая белоснежные шапки пены к облакам.
'Верен', — прошумел кронами древний могучий Лес.
'Верен', — откликнулось ярким сполохом Небо.
— Слово за тобой, Максим. Что ты решил?
— Я… согласен.
И Земля отозвалась роскошной, красочной грозой, громом и молниями приветствуя своего нового Защитника — нового Воина Жизни.
