Джойс очень осторожно ответила:
– Насколько я сумела узнать Бери, думаю, он больше не гневается на мошкитов. Это была его последняя корпоративная война. По-моему, он получал от нее только удовольствие.
Мошкит улыбнулся и покинул их. Кевин почувствовал острое жжение в глазах, но сдержался от слез и сказал: – Удивительно сказано, Джойс.
– Благодарю вас. Мне действительно не хватает его, Кевин. Разумеется, не так, как вам. Как-никак, вы провели с ним почти тридцать лет.
– Да. Но что бы там ни было, он вышел победителем, и... мне кажется, теперь я не знаю, как мне жить дальше без этих игр за власть, которые постоянно вел старик. Когда его не стало, я даже не знаю, что будет со мной. Наверное, моя жизнь станет намного проще.
– Простите, конечно, а, может быть, она станет самодовольной?
– Самодовольной? – переспросил он и, заметив, как Джойс сдвинула брови, сказал: – Это секрет. Да, да, опять секреты и тайны. Черт подери, Джойс, неужели каждая женщина будет стараться читать мои мысли о том, как я собираюсь провести остаток жизни?
– А вот это как раз не дипломатический секрет, Кевин. И даже не скандал, поскольку вы не настолько глупы... точнее, не поступите настолько глупо...
– Джойс, существует секрет, который вам не следовало бы знать. Как в тот раз, когда Евдокс читал ваши мысли по мышцам ног.
Джойс с трудом удалось сдержать ответ. Только спустя несколько секунд она проговорила:
– Возможно, но я должна узнать его.
– Хорошо, – и Кевин Реннер заговорил.
Внутренняя База Шесть следовала за Имперскими кораблями. Теперь Реннер приятно проводил время, отпустив корабли Блокадного Флота вперед и ведя свой корабль на ускорении в половину g, пока он и его люди приходили в себя. На обратный путь ему понадобилось всего восемь дней.
На шестой день пополудни он увидел Гленду Руфь, которая уселась на подлокотник его кресла с подносом в руке. Покончив с ланчем, он улыбнулся и сказал:
– Ну что ж, рассказывайте.
Похоже, девушка никак не решалась начать. Тогда заговорил Реннер.
– Фредди, – сказал он. – Он аристократ. Разумеется, по моим суровым стандартам, он несколько ленив. И не хотел вступать в ИВКФ. Теперь у него есть великолепный шанс. Они представят его к высоким наградам и назначат в Резервную комиссию.
– Прекрасная мотивировка, – заметила Гленда Руфь. – Назначить его на должность, где он может избежать войны, и так, что ему не придется работать.
– Когда вы поблизости, он весь напряжен. Чего он так боится? Неужели вы настолько восприимчивы? Или обидчивы?
– Я очень легко ранимая, – ответила она. – Кто бы ни причинил бы мне боль, ребенок или взрослый, кошка или мошкит, я очень сильно переживаю. Тем не менее, я делала все, чтобы уберечь нас. Как и вы. – Она замолчала и прибавила. – Даже больше. Кевин...
– Гленда Руфь...
– О, простите! – Она пересела в свободное кресло штурмана и почти свернулась в нем. Потом улыбнулась Реннеру.
– Я собирался вам сказать... о... – Он запнулся, увидев ее улыбку, широкую, немного рассеянную... – Вы поняли, ведь так?
Она прошептала:
– Прошу вас, перестаньте говорить столь сексуальным тоном. Я чувствую себя весьма неловко.
– Да, да, конечно... Но почему-то мне кажется, что вы не скажете мне этого опять, если мне понадобится вспомнить, к какому полу я принадлежу.
– А может быть, и нет. Кевин, прошу вас, перестаньте думать обо мне, как не совсем о человеке.
– Мы же не станем это проверять, верно? – Черт возьми, о чем я говорю?! Соблазнить дочь лорда Блейна – это лишь малая доля того, чего следует избегать в этой жизни. – Конечно же, вы человек. Может быть, вы великий человек! Каждый ребенок разыгрывает множество ролей. И у вас с Хрисом получилось бы это много лучше, чем у большинства. Какую роль вы играли с Фредди?
– Я не играла никакой роли! Дядя Кевин, я играла роль лишь перед Татарами, но от этого зависели наши жизни. И жизнь Империи тоже! А Фредди понимает, какая я. Я привередливая, легко ранимая. И когда все это слишком сильно проявляется во мне, я прячусь.
– Вы могли бы вернуть его обратно. Он же не бросал вас, он принял на себя обязательства, и если вы уделите ему хотя бы час, то он простит все и навсегда. Именно это и беспокоит вас, Гленда Руфь? Так избавьтесь же от этого!
Она беспокойно заерзала в кресле. Кровь прилила к голове Реннера. В его искаженном восприятии девушка металась из стороны в сторону, как воздушный шар.
– А что, если я отношусь ко всему слишком серьезно? – спросила она.
– Так станьте легкомысленной!
– Вы так осторожны, потому что разговариваете с дочерью лорда. Запомните, Кевин, я могу разговаривать с кем угодно и о чем угодно. Я могу совершать ошибки и приносить вред людям, и я это делала. Как и Хрис. Неужели вы считаете меня совершенной дурой? Неужели вы думаете, что я не знаю границ ни в чем? Ответьте, Кевин!
Реннер решил ретироваться к себе в каюту и запереться на замок. Но сперва он проговорил:
– Я не просто выбранный вами наугад грязный старикашка. Я тот самый младший офицер, который послал леди Салли Фаулер в каюту к капитану Родерику Блейну, когда счел это необходимым для их выживания. Поэтому я в ответе и за вас.
Она пристально посмотрела на него, затем разразилась звонким смехом. Вот так-то лучше. И он спросил:
– Что мне надо сделать, чтобы заставить вас передумать?
Она помолчала. Потом сказала:
– Мне очень жаль.
– Я человек. И мне не нужно вам это доказывать.
– Я побывала в постели у Фредди. Он бы сошел с ума... ну... по крайней мере, совершил бы что- нибудь жуткое, если я бы этого не сделала. Но этим я всего лишь добивалась относительной свободы. Мне показалось, что я оставляю Фредди свободу выбора насчет нашего с ним брака. А он решил, что я делаю нечто ему вопреки, и теперь я могу потерять его.
– Посмотрим. Он женится на вас...
– Потому что должен.
– Вам девятнадцать лет. И то, что вы сейчас в замешательстве – это всего лишь часть игры. Но послушайте: он считает, что некоторое время ему следует избегать вас. Вы освобождаете его от всех обязательств, даете ему понять, что имеете в виду, и что вы не сумасшедшая. Ему все равно придется многие годы регулярно встречаться с вами, леди! Вы – герои Завоевания Мошки! Когда вам захочется возвратить его, только взгляните на него! А не на меня!
– Хорошо, дядя.
– Думаю, вы захотите его. Отличные гены, высокое положение в обществе, думаю, ваши семьи только одобрят ваш брак. К тому же, вам обоим удалось выжить в чрезвычайной ситуации. Я считаю, что такое ценится очень дорого.
– И по-прежнему будут рождаться новые Блейны, не так ли дядя? – проговорила она и удалилась.
Реннер внезапно ощутил невыносимую усталость.
– Я решил немного поспать, поэтому и ушел. А через два часа ты очутилась у моей двери.
– Чертовски возбужденная.
– Тебе хотелось не только меня. Тебя обуяло любопытство. Точно? О, ты не дашь мне снова поспать, после того, как...
