— Послушайте, вы! — Макс вцепился в его локоть и попытался развернуть к себе. Джим послушно повернулся. — Говорю вам — вы не возьмете эти штуки!
— Возьму, — спокойно сказал Джим.
— А я говорю — НЕТ! — заорал Макс. — Кого, черт подери, вы из себя корчите? Вы же пешка, Джим. Исполнитель, которого Земля посылает в Мир Владык наблюдать. Понимаете — наблюдать! Не резать людей ножами, не палить из пистолетов. И не привлекать к себе, представителю Земли, больше внимания, чем нужно. Вы — антрополог в роли тореадора, а не шпион с кинжалом за пазухой.
— Я — и то, и другое, и третье, — коротко и холодно ответил Джим.
Краска медленно сошла с лица Макса.
— Господи! — воскликнул коротышка. Рука, стиснувшая плечо Джима, разжалась. — Десять лет назад мы даже не подозревали о существовании громадной Империи с тысячами обитаемых миров — от Альфы Центавра до самого Центра Галактики. Пять лет назад вы, Джим, представляли из себя всего лишь порядковый номер в длинном-предлинном списке, из которого мне ничего не стоило ваш номер вычеркнуть. Одно движение карандаша! Еще год назад я мог это сделать. Буду откровенен, я сомневался в вас. Как назло, тогда вы показали наилучшую подготовку, и меня просто не стали бы слушать. И что же? Я оказался прав.
Империя тысяч миров и крохотная Земля, — возбужденно продолжал Макс. — Когда-то они нас забыли и могут забыть снова, если человеком, посланным в Мир Владык, будете не вы, а кто-то другой. Вы сочли нужным поступать с Высокородными так, как вам заблагорассудится… — Макс поперхнулся и часто задышал. — Ладно, оставьте. Вы никуда не едете. Я отменяю проект. Земля может сделать со мной что угодно, но лишь после того, как улетят корабли.
— Макс, — с нежностью в голосе сказал Джим. — Вы упустили из виду одну немаловажную деталь. Меня пригласила сама принцесса Афуан. Неужели вы полагаете, что вам с вашим проектом позволят высунуться? Неужели до сих пор не поняли, что не только вы, а даже вся Земля уже не в силах повлиять на ход событий?
Макс стоял напротив Джима. Его глаза налились кровью. Он молчал.
— Мне очень жаль, Макс, — произнес Джим. — Но это случилось бы рано или поздно. С некоторых пор я следую лишь собственным соображениям.
Он вернулся к чемоданам.
— Собственным соображениям?! — Голос Макса сделался подчеркнуто холоден. — Вы настолько убеждены в правильности своих соображений? Бросьте! Рядом с Афуан и ей подобными вы такой же невежественный и тупой дикарь, как любой другой землянин. Вы уверены, что Земля не является одной из их колоний, которую они случайно выпустили из поля зрения? Или сходство наших рас с расами Альфы Центавра Три не более чем совпадение? Уверены? Ни вы, ни я, никто из землян не уверен. Посему не говорите мне о собственных соображениях, Джим. Оставьте их на случай, когда от ваших действий не будут зависеть судьба и будущее нашей планеты.
Джим пожал плечами. Он продолжил было сборы, но Макс внезапно ухватил его за руки, стараясь вновь повернуть Джима к себе лицом.
На этот раз Джим быстро и бесшумно высвободился и ребром ладони слегка ударил Макса по шее. Затем, взявшись за шею рукой, упер большой палец голландцу в кадык.
Лицо Макса побелело, он принялся судорожно ловить ртом воздух, попытался вырваться, но Джим без особых усилий удержал его.
— Вы… вы придурок! Вы меня задушите! — через силу прохрипел Макс.
— Если придется, — спокойно ответил Джим. — Это одна из причин, по которым лететь туда должен именно я.
Он убрал руку, застегнул чемоданы с упакованными вещами, взял их и вышел из комнаты.
Шагая по коридору, он краем уха слышал какие-то невнятные крики позади. На улице ждал автомобиль. Джим оглянулся. Макс стоял на пороге и смотрел вслед.
— Эй, наблюдатель! — завопил он изо всех сил. — Попробуй только натвори там что-нибудь! Если из- за тебя у Земли возникнут неприятности, лучше не возвращайся. Мы убьем тебя, как бешеную собаку!
Джим не ответил. Под знойными лучами Альфы Центавра он уселся в открытый, похожий на земной джип автомобиль. Шофер дал газ.
Шофер был из торговой делегации Земли. На Альфе Центавра 3 сейчас гостило, включая земную, три делегации с разных планет. Все они собрались здесь для представления августейшим очам последних достижений своих цивилизаций, причем каждая тешила себя надеждой на особое внимание Высокородных. Между тем совсем недавно открытая планета Земля, в силу новизны и экзотичности товаров, имела несравненно больше шансов на успех. Можно было надеяться, что Высокородные не откажут себе в удовольствии (а Земле — в милости) приобрести для Мира Владык такую изысканную забаву как бой с быком.
После долгой езды по городу машина наконец выскочила на космодром. Джим увидел вокруг гладкую как стол бетонную пустыню, тянущуюся до самого горизонта. Вдалеке возвышался яйцеобразный предмет — корабль Высокородных.
Шофер подвез Джима к самому кораблю.
— Подождать?
Джим покачал головой, выгрузил багаж и проводил глазами машину, умчавшуюся в направлении города. Скоро она пропала из виду.
Джим поставил чемоданы на гладкий бетон и повернулся лицом к кораблю. Снаружи корабль выглядел весьма странно. Не видно было ни иллюминаторов, ни люков, ни каких-либо иных отверстий. Может статься, никто из находящихся на борту не заметил появления Джима. Либо не обратил внимания. Джим уселся на один из чемоданов и стал ждать.
Ждать пришлось около часа. По истечении его Джим совершенно внезапно очутился не на бетоне взлетного поля, а в похожем на яйцо отсеке с темно-зелеными стенами. На полу был разостлан такого же цвета ковер, а на ковре валялись в беспорядке разноцветные подушки. Рядом с собою Джим обнаружил свой второй чемодан.
— Извини, что заставила ждать, Волк, — произнес женский голос. — Я занималась другими приемышами.
Джим встал, обернулся и увидел говорившую. В сравнении с остальными Высокородными рост ее был невелик — около пяти футов десяти дюймов. Кожа, хоть и напоминавшая цветом белизну оникса, как у принцессы Афуан, была чуть-чуть темнее. Приблизительно как кожа индейца против кожи бледнолицего. Глаза тоже были темнее — густо-золотые с красными искорками, в отличие от лимонно-желтых глаз Афуан. Овал лица имел более округлые очертания. Женщина улыбалась, причем улыбалась так, как никогда не позволила бы себе улыбнуться холодная принцесса голубых кровей; на лице ее, от линии носа, собирались симпатичные крохотные лучики-морщинки. Распущенные по плечам золотистые волосы вились пушистыми локонами, чем, по мнению Джима, выгодно отличались от прямых, как солома, шевелюр прочих Высокородных.
Улыбка ее внезапно исчезла, лицо потемнело от прихлынувшей крови. Она краснела! Джим изумился, наблюдая это явление у представительницы великой расы.
— Гляди сколько хочешь! — гордо и с вызовом сказала она. — Мне стыдиться нечего!
— Стыдиться? — озадачено воскликнул Джим. — Чего?
— То есть как?..
Смущенная, она умолкла. Краска отлила от щек. Внезапно во взгляде проступило раскаяние.
— Извини, — сказала она. — Ну, разумеется, для Волка разницы никакой, так?
— Очевидно, так, — произнес Джим. — Но, вероятно, только потому, что Волк не совсем понял, о чем идет речь.
Она рассмеялась, хотя в голосе послышались печальные нотки. Затем легонько потрепала его по руке.
— Скоро ты все поймешь, даже если ты и Волк. Видишь ли, я — в некотором смысле дегенератка, то есть в моем генном наборе случайно объявился какой-то давным-давно вымерший ген… О нет, родители мои
