навстречу стройной молодой женщине в сером костюме, которая вслед за Игорем шла по садовой дорожке.
— Георгий!
Она кинулась к нему и уткнулась лицом ему в грудь, он взял ее за вздрагивающие плечи, глаза его были полузакрыты.
— Зачем ты приехала? — сказал он. — Как ты меня нашла?
Женщина подняла мокрое от слез лицо.
— Нашла — и все…
— Пойдем ко мне, поговорим.
Он взял ее за руку и повел в свою комнату, на ходу пробормотав извинение.
— Пожалуйста, — откликнулась Ася. Поджав губы, она посмотрела на мужа. — Ну, что ты скажешь?
— Какое у нее лицо, — тихо проговорил Михаил.
— Хоть бы поздоровалась с нами… Однако у твоего старого дядюшки довольно молодые знакомые, ты не находишь?
— Может быть, это его жена…
— Жена? Значит, по-твоему, он сбежал от жены? Какой милый, резвый дядюшка!
— Перестань, Ася. Разве ты не видишь, у них что-то произошло.
— Вижу, вижу. Я все вижу. — Ася принялась споласкивать стаканы.
Михаил спустился в сад, вынес из пристроечки шланг и приладил его к водяной колонке. Он старался не смотреть в окно Платонова, но боковым зрением видел, что там не горит свет.
Тугая струя била из шланга, земля, трава и деревья жадно пили воду, и Михаил не жалел воды, чтобы они напились как следует.
Потом он вернулся на веранду, снова сел за прибранный стол, и Ася сказала:
— Надо идти спать.
Он не ответил.
— Что с тобой, Миша? Ты меня слышишь?
— Да. Мне не хочется спать.
Она подошла к нему сзади и обвила полными руками его шею.
— Я бы хотела, чтобы он поскорее уехал, Миша. Не сердись на меня, но мне кажется… он вносит в нашу жизнь какую-то смуту… Так спокойно было, когда мы его не знали…
Он погладил ее по руке.
Послышались шаги. Ася отошла к перилам веранды и скрестила руки на груди. Что еще преподнесут эти двое?..
Тихо отворилась стеклянная дверь. Платонов и женщина в сером костюме вышли на веранду.
— Я должна извиниться перед вами, — сказала женщина, на милом ее лице появилась смущенная улыбка ребенка, знающего, что его простят. — Меня зовут Галина Куломзина, я некоторое время была ассистенткой Георгия Ильича в Борках.
Михаил поспешно подвинул к ней плетеное кресло.
— Садитесь, пожалуйста.
— Спасибо. Я привыкла заботиться о Георгии и… Словом, я приплыла сюда на «Балаклаве» и обошла весь город. У вас такой чудесный город, только очень устаешь от лестниц…
— Это верно. — Михаил улыбнулся. — К Кара-Буруну нужно привыкнуть.
— Я не знала, где остановился Георгий, и спрашивала буквально у всех встречных, описывала его внешность… Смешное и безнадежное занятие, не правда ли?.. Я даже ездила в Халцедоновую бухту и обошла все пансионаты. Наконец, меня надоумили пойти в курортное управление. К счастью, одна женщина, задержавшаяся там на работе, знала, что к одной из ее сотрудниц… к вам, — она улыбнулась Асе, — приехал погостить родственник…
«Это Шурочка» — подумала Ася и сказала вслух:
— Все хорошо, что хорошо кончается.
— Да… Я безумно устала, но, слава богу, я нашла его. — Галина долгим взглядом посмотрела на Платонова, неподвижно стоявшего у перил.
— Налить вам чаю? — спросила Ася.
— Минуточку, Ася, — вмешался Платонов. — Прежде всего: нельзя ли снять для Галины комнату здесь по соседству?
Ася изумленно посмотрела на него.
— Сейчас уже поздновато, — произнесла она с запинкой. — Но… почему бы вашей… ассистентке не остаться у нас? Игорь спит в саду, его комната свободна.
— Конечно, — сказал Михаил. — Располагайтесь в комнате Игоря.
— Благодарю вас. — Галина вздохнула. — Я так устала, что мне, право, безразлично…
— Кстати, куда это Игорь запропастился? — Ася поглядела в сад. — Игорь!
После того как незнакомая женщина кинулась к дяде Георгию, Игорь тихонько отступил в тень деревьев. Он пробрался в дальний угол сада и сел на выступ скалы. Смутное ощущение предстоящей разлуки охватило его. И Игорь подумал, что никогда и ни за что не женится, потому что там, где появляется женщина, сразу все идет кувырком.
А наутро Платонов исчез.
Первым, это обнаружил Игорь. За три недели он привык, что дядя Георгий будил его ни свет ни заря, но в это утро он проснулся сам. По солнцу Игорь определил, что обычный час побудки давно миновал. С неприятным ощущением некой перемены он, тихонько ступая босыми ногами, вошел в дом и приоткрыл дверь комнаты Платонова.
Дяди не было. Приборы все были свалены в углу в беспорядочной куче.
Ясно. Ушел в горы один.
Горшей обиды ему, Игорю, никто и никогда не наносил. Чтобы не заплакать, он поскорее залез на ореховое дерево, самое высокое в саду, и стал смотреть на море, голубое и серебряное в этот ранний час. Из бухты выходил белый теплоход, медленно разворачиваясь вправо.
«Балаклава», — подумал Игорь. И он представил себе, как в один прекрасный день он уплывет на белом теплоходе из Кара-Буруна, а потом приедет в Борки и будет жить у дяди Георгия и помогать ему в работе. И он все время поглядывал на дорогу — не возвращается ли дядя Георгий, и заранее представлял себе, как он сухо ответит на дядино приветствие и немного поломается перед тем как принять предложение идти на море.
Тут на веранду вышла та, вчерашняя. На ней был легкий сарафан — белый с синим. Она озабоченно поглядела по сторонам и ушла в дом. Потом на веранде появился отец. Он тоже огляделся, поправил виноградную плеть и позвал:
— Игорь!
Игорь неохотно откликнулся.
— Ну-ка, живо слезай, — сказал отец. — Ты видел утром дядю Георгия? Нет? Куда же он ушел?
Голос у отца был необычный, и Игорь понял: что-то произошло.
Потом они все стояли в комнате дяди Георгия. Михаил вертел в руках большой заклеенный пакет, на котором было четко написано: «Михаилу Левитскому. Вскрыть не ранее чем утром 24 августа». Это значило — завтра утром…
Вещей Платонова в комнате не было, он унес оба чемодана. Только приборы остались, да пустой ящик из-под ботинок, да две-три книжки.
— Он что же — уехал, не попрощавшись? — Ася покачала головой. — Не сказав ни слова…
Галина смотрела на пакет в руках Левитского. Не мигая, не отрывая взгляда, смотрела на пакет, в ее светло-карих глазах была тревога.
— Уехал? — растерянно сказал Игорь.
И тут он вспомнил про «Балаклаву», недавно отплывшую из Кара-Буруна.
— Сейчас узнаем, — сказал Михаил и подошел к телефону, не выпуская пакета из рук.
Он позвонил диспетчеру морского вокзала, и тот согласился запросить «Балаклаву» по радио.
