дольнему миру, подготовившись к блаженной жизни в мире ином. А то ведь и там заморочат женщины… Далее если повезет возродиться женщиной, оказавшись сломленной, угрюмой девой, я и на лоне иного мира буду на всех в обиде… Нет, еще рано об этом мечтать. И вообще, нет никаких гарантий, что мир иной существует, и кому жаловаться, если там не так комфортно, как хотелось бы верить нам, живущим здесь?
И так плохо, и так нехорошо… Он стоял на холодном ветру, стиснув зубы, когда пассажиры на палубе оживились. Корабль, заглушив мотор, лениво скользил вперед. Перед глазами в косых лучах солнца поднимался остров… Крупная женщина в кофте, накинутой поверх шелкового платья, остановилась возле Мицуру и, глядя на остров, пробормотала по-русски:
– Чудесно!
Если только он не ослышался, она и впрямь сказала это по-русски. Мицуру удивленно взглянул на ее профиль. Женщина также бросила на него взгляд и направилась в сторону кормы. В этот момент ветер вздул платье на ее груди, и он уловил запах, идущий от ее тела. Более резкий, чем аромат нарцисса, присущий Аои. О чем вспоминает дышащий этим запахом мужчина, какая судьба ему грозит? На прогулочной палубе находилось немало дам, но лишь профиль этой женщины, пробормотавшей по-русски, врезался в память.
Раздался свисток. Под ногами монотонно загудел двигатель, и сквозь весь этот шум в ушах зазвучало, как припев песенки: «Давай умрем, давай умрем, давай умрем…» Отчего-то этот глухой, хриплый голос показался ему похожим на его собственный.
– Вот запустили ракету, а теперь из космоса доходят странные голоса.
– Случайное совпадение. Мне тоже послышалось.
Мицуру, вздрогнув, обернулся. Он был уверен, что рядом никого нет, но в тени подпорки обнаружился стриженный наголо молодой человек в красном вельветовом костюме.
– Я уверен, это не обман слуха. Со дна корабля доходят странные звуки. Что-то вроде: «Всему конец». Я рад, что не я один услышал.
Стриженный наголо дружелюбно приблизился к Мицуру. Мицуру и в самом деле отчетливо уловил «странный голос из космоса», но убеждал себя, что ослышался. Поэтому его совсем не обрадовал развязный тип, запанибрата заговоривший с ним и настаивающий, что это не галлюцинация. Если они сойдутся, как давнишние приятели, вновь станет мучить вкрадчивый женский голос, идущий из космоса.
Не обращая внимания на бритого незнакомца, Мицуру почел за благо ретироваться, но тот бросился вслед за ним.
– Подождите! Не смотрите на меня с таким недоверием! Знаете, как меня зовут? Вельветмен!
Услышав его театрально-зычный голос, толпившиеся в салоне пассажиры дружно засмеялись. Вельветмен выскочил вперед. Пассажиры, решив, что началось какое-то представление, тыкали в него пальцами, внезапно они оба оказались в центре внимания. Мицуру, растолкав толпу, сбежал по лестнице и спрятался в подсобном помещении. Он прислушался к шагам Вельветмена и, выждав, когда тот прошел мимо, вернулся в свою каюту. Лоб и спина покрылись холодной испариной.
Было такое чувство, что за ним гонится его собственная тень. Год назад, найдись человек, который хотя бы отчасти мог разделить его боль, Мицуру, как и Вельветмен, бросился бы за ним вдогонку. Но ему повезло, к нему снизошла Аои, облаченная в пижаму. Он не упустил своего шанса и погнался за ней. Поэтому он слишком хорошо понимал Вельветмена.
Нет, он не желает возвращаться в себя, каким он был год назад. Корабль по имени Аои, на котором упокоилось его сердце, неустанно кидает из стороны в сторону. В любой момент он может перевернуться, затонуть… У Мицуру не хватило великодушия, чтобы составить компанию Вельветмену. Но игра в догонялки стала хорошей физической разминкой.
В поисках Аои он спускался по лестнице до упора, пока не очутился в спортивном зале, где пассажиры имели возможность возместить недостаток движения. Закончившие занятия аэробикой, отирая пот, отдыхали на скамейке. Тут же находился небольшой бассейн, в котором одиноко плавала женщина. Колышась на волнах, вызванных корабельной качкой, она дремала, выставив над поверхностью воды лицо и грудь. Не так ли спят русалки? И что ей снится?
Аои запросто может стать русалкой. Но только не он, Мицуру. Во-первых, он никогда не слышал о русалках мужского пола. Видел мужчин с лошадиными торсами, а вот с рыбьими хвостами как-то не довелось. Ни в Китае, ни в Индии таких вроде бы не водится. Трудно вообразить, чтобы русалочий самец прижился в море. Стоит дельфину или киту вспомнить, что когда-то они жили на суше, как ими овладевает страх утонуть. И у дельфинов, и у китов случаются периоды тоски. Что уж говорить о русалках! Русалки мужеского пола, к тому же склонные теоретизировать, подвержены наибольшей опасности. Вновь и вновь Аои призывала его прекратить думать. Пока, подобно Аои, бездумно резвишься в воде, не грозит сойти с ума или утонуть. Ах, стать бы такой русалкой!.. Мицуру замер на краю бассейна, с завистью созерцая задремавшую Аои. Как будто почувствовав чье-то присутствие, Аои приоткрыла глаза и, обнаружив Мицуру, засмеялась, не разжимая губ, перевернулась и нырнула иод воду. Ее спина изогнулась, раздробилась и точно растаяла в воде.
«Совсем неплохо быть морским бродягой, плыть беспечно по миру!» – подумал Мицуру. И в который уже раз внушил себе, что взошел на этот корабль, чтобы похоронить свою прошлую жизнь.
Испачканные ступни
Вечером Аои вновь демонстрировала отменный аппетит. Щеки раздувались, глаза блестели. Беззастенчиво чавкала. В ее манере есть было что-то ребяческое. Где еще, как не за столом, восстанавливать силы! Немного отдышавшись после еды, Аои пошла прогуляться, чтобы ускорить процесс пищеварения. Сделав большой крюк, вернулась в каюту, упала навзничь на кровать и заплетающимся языком сказала:
– Как же хорошо на море! В Киото, в этом дохлом городишке, меня уже достало. Затхлое захолустье, запертое со всех сторон горами. Как я мечтала в детстве убежать! И вот, наконец-то, мое желание осуществилось. В Киото толпами валят иностранцы да деревенщина, болваны, которых водят за нос. Прозябают в этой дыре, где летом нестерпимый зной, зимой – холодрыга, кичась, как пожалованные барской грамотой холопы, что они, вишь ты, живут не где-нибудь, а в древней столице Японии! Мне иногда кажется, что Киото – это мираж. Плыви Киото посреди моря, никто б не удивился. Этот корабль тоже под стать Киото, нет? Или, куда б я ни попала, я обречена находиться в Киото?
– А я, живя в Токио, совсем не чувствую, что я в Токио. Где б я ни был, мне кажется, что у меня нет своего дома.
– В Киото никогда ничего не происходит. Вот уже пятьсот лет не было ни стихийных бедствий, ни войн. Может, его хранит какая-то неведомая сила?…
Мицуру проснулся от щелчка отпираемого замка. Он, как и Аои, после всего погрузился в неглубокий сон. Легкий ветерок скользнул по щеке. Она как раз выходила из каюты. На ней были все те же блузка и юбка, которые она надевала к обеду, похожие на глянцевую бумагу, в которую заворачивают подарки. Только босая.
Мицуру торопливо натянул брюки, набросил на футболку пиджак и побежал за ней. В нагрудном кармане пиджака что-то торчало, он вынул посмотреть – пакетик с соленой морской капустой. Она-то его откуда взяла? Небось всучил какой-нибудь старый ловелас…
В коридоре никого не было. Даже двери кают спали крепким сном. Вибрация, шум кондиционеров и корабельного двигателя доходили откуда-то издалека. Скрип потолка и пола точно зубовный скрежет. И, разумеется, плеск рассекаемых волн. Больше ни звука. На часах – два пополуночи. Аои, поднявшись по лестнице, медленно прошла по погасшему торговому центру, иногда останавливаясь, но без какой-либо определенной цели. Ее глаза не видели выставленных в стеклянных нишах часов, колец, сережек и ожерелий. Она как будто вела пустыми глазами безмолвный разговор с призраками, населяющими обезлюдевшие магазины.
Аои кивнула, словно решила что-то, и направилась в салон на корме. Не сопротивляясь качке, пошатываясь, замирая на месте. И дискотека, и казино были погружены в сон. Только коридоры освещены тусклым, голубоватым светом для полуночников. Нет, в дальнем углу салона по левому борту горит лампа – отработавший смену обслуживающий персонал за бутылкой бренди сосредоточенно ловит слова какого-то оратора. Аои, как мотылек, порхнула на свет. Глаза столпившихся мужчин впились в нее. Мицуру, забежав
