Приземистые постройки землистого цвета на окраине города, за зеленым поясом, посреди заводов. Высокий бесформенный холм неподалеку.
— Я знаю, где их искать.
— Что ты сказала?
Дэвид отстранился.
— Я там была. В агентстве Комиссии по чрезвычайным обстоятельствам.
Пару секунд они молчали.
— А я думал, что они засекреченные. Тут у нас большинство ребят вообще не верят, что они существуют.
Тэлли поспешно продолжала, пугаясь того, что новая ложь так легко пришла ей в голову.
— Я однажды здорово нахулиганила, — сказала она. — Такие фокусы привлекают особое внимание. — Она снова прижалась щекой к груди Дэвида, радуясь, что он не видит ее заискивающего взгляда. — Я прокралась в Нью-Красотаун. Там живут после операции и всю дорогу развлекаются.
— Я слышал об этом. И уродцы туда не допускаются, да?
— Да. Это считается очень серьезным проступком. Ну а я нацепила маску и пробралась на бал. Меня чуть было не сцапали, вот мне и пришлось украсть спасательную куртку.
— Это что такое?
— Это вроде скайборда, но нужно на себя надевать. Эти куртки придумали для того, чтобы при пожаре можно было выпрыгивать из высоких зданий, но свежеиспеченные красотульки с помощью этих курток развлекаются. В общем, я одну стащила, нажала на кнопку пожарной тревоги и спрыгнула с крыши. Жутко напугала уйму народа.
— Ясно. Шэй рассказала мне всю эту историю по пути до Дыма. Она говорила, что ты — самая крутая уродка на свете. А я тогда подумал, что в городе, наверное, вправду жуткая скукотища.
— Да, пожалуй.
— Но тебя разве поймали? Шэй об этом ничего не говорила.
Ложь начала обрастать подробностями, в которые Тэлли постаралась включать как можно больше правды.
— Я-то думала, что мне это сойдет с рук, но они не то мою ДНК где-то обнаружили, не то еще что-то. Несколько дней спустя меня забрали, отвезли в их заведение и привели к одной страхолюдине. Она там, наверное, главная. Я раньше никогда чрезвычайников не видела.
— Они действительно такие страшные?
Тэлли кивнула.
— Они красивые. Абсолютно красивые. Но красота у них жестокая, пугающая. В первый раз страшнее всего. Но они меня только попугать хотели. Предупредили, что, если еще раз поймают, у меня будут большие неприятности. И велели никому ничего не говорить. Вот почему я даже Шэй ни слова не сказала.
— Это многое объясняет.
— Насчет чего?
— Насчет тебя. Казалось, ты все время осознавала, как опасно находиться тут, в Дыме. Ты понимала, что такое на самом деле города — еще до того, как мои родители рассказали тебе правду про операцию. Ты — единственная беглянка, кто действительно все понял правильно.
Тэлли кивнула. В этом не было ни капли лжи.
— Да, я все понимаю.
— И все-таки ты хочешь вернуться и помочь моим родителям и Шэй? Хотя есть риск, что тебя поймают? Хочешь рискнуть собственным сознанием?
Тэлли всхлипнула.
— Я должна! — выпалила она и мысленно добавила: «Чтобы оправдаться перед тобой».
Дэвид крепко обнял ее и хотел поцеловать. Но Тэлли отвернулась и расплакалась.
— Тэлли, ты удивительная!
ПЕПЕЛИЩЕ
Из пещеры они не вылезали до следующего утра.
Тэлли сощурилась, глядя на рассветное небо и ища взглядом флотилию аэромобилей. Она боялась, что они в любое мгновение взлетят над верхушками деревьев. Но всю ночь они с Дэвидом не слышали шума погони. Может быть, теперь, когда Дым разрушен, чрезвычайники решили не утруждать себя поимкой последних нескольких беглецов.
Скайборд Дэвида всю ночь пролежал в пещере и весь день не заряжался на солнце, но все же в нем осталось достаточно энергии, чтобы он мог донести их вдвоем до горы. Они направились к реке. Тэлли за весь вчерашний день не съела ни крошки, и у нее урчало в животе, но больше всего ей хотелось пить. У нее так пересохло во рту, что она даже разговаривать почти не могла.
Дэвид встал на колени на берегу и опустил голову в ледяную воду. Тэлли, глядя на него, поежилась. Без одеяла, босая, она всю ночь в пещере мерзла, несмотря на то что Дэвид не выпускал ее из своих объятий. Ей нужно было как можно скорее поесть чего-нибудь горячего, пока она не столкнулась с чем-то холоднее утреннего ветерка.
— А что, если чрезвычайники все еще хозяйничают в поселке? — спросила она. — Где же мы раздобудем еду?
— Ты говорила, что пленников согнали в крольчатник? А кролики куда подевались?
— Разбежались.
— Вот именно. Так что теперь они могут бегать где угодно. А поймать их нетрудно.
Тэлли скорчила рожицу.
— Ну хорошо. Только сырыми мы их есть не будем.
Дэвид рассмеялся.
— Конечно.
— На самом деле я ни разу в жизни не разводила костер, — призналась Тэлли.
— Не переживай. В этом нет ничего страшного.
Он встал на скайборд и протянул ей руку.
Раньше Тэлли никогда не летала на скайборде вдвоем и порадовалась тому, что летит не с кем-то еще, а с Дэвидом. Она стояла впереди него, раскинув руки, и прижималась к нему спиной, а он обнимал ее за талию. Не говоря ни слова, они менялись местами. Время от времени Тэлли приседала то на одну, то на другую ногу и ждала, когда Дэвид последует ее примеру. Постепенно они привыкли друг к другу и начали двигаться слаженно. Скайборд летел по знакомому маршруту так, словно им управлял один человек.
Пока они летели не спеша, все получалось прекрасно, но Тэлли все прислушивалась, нет ли погони. Если бы появился аэромобиль, уйти от него на полной скорости было бы непросто.
Запах Дыма донесся до них раньше, чем они его увидели.
С большой высоты дома походили на прогоревший походный костер — дымящий, рассыпающийся, весь черный. Там ничто не двигалось, только ветер подгонял несколько обрывков бумаги.
— Похоже, там все горело всю ночь, — вырвалось у Тэлли.
Дэвид безмолвно кивнул. Тэлли взяла его за руку, гадая, каково это — видеть на месте дома, где ты родился и вырос, дымящиеся руины.
— Мне так жаль, Дэвид, — прошептала она.
— Нам надо спуститься. Я должен посмотреть, забрали ли моих…
Слова застряли у него в горле.
Тэлли поискала взглядом, не остался ли хоть кто-нибудь в Дыме. Поселок выглядел совершенно обезлюдевшим, но где-то неподалеку могли сидеть в засаде чрезвычайники, на случай, если кто-то из беглецов вернется.
