сорвал с него шляпу, которую поймал дежурный.
— Спасибо, старина.
На втором этаже Мегрэ с любопытством посмотрел через заклеенную дверь приемной и увидел белокурую молодую женщину, лет тридцати, с правильными чертами лица, которая ждала, положив сумочку на колени и не выказывая никаких признаков нетерпения.
— Это вы хотели со мной поговорить?
— Комиссар Мегрэ?
— Идемте со мной. Присаживайтесь…
Он снял пальто и шляпу, сел на свое место и снова внимательно посмотрел на нее. Не ожидая его вопросов, она начала говорить голосом, который вскоре окреп и стал звучать обычно:
— Меня зовут Луиза Бурж, я работаю личным секретарем месье Фюмаля.
— Как давно?
— Три года.
— Насколько мне известно, вы живете на бульваре Курсель, в особняке вашего патрона?
— Обычно да. Но у меня есть маленькая квартирка на набережной Вальтера.
— Я слушаю вас.
— Должно быть, месье Фюмаль приходил к вам сегодня утром.
— Он вам об этом говорил?
— Нет. Я слышала, как он разговаривал по телефону с министром внутренних дел.
— В вашем присутствии?
— Иначе я бы об этом не знала, так как у меня нет привычки подслушивать под дверьми.
— Вы хотите поговорить со мной об этом визите?
Она кивнула, немного помолчала, а потом заговорила, тщательно подбирая слова:
— Месье Фюмаль не знает, что я пришла сюда.
— Где он находится сейчас?
— В шикарном ресторане на левом берегу, куда пригласил на обед много народу. У него почти каждый день деловые встречи за обедом.
Мегрэ слушал посетительницу с безразличным видом.
На самом деле, разглядывая ее, он задавался вопросом, почему при такой хорошей фигуре, привлекательном лице с правильными чертами ей не хватало шарма.
— Я не хочу заставлять вас понапрасну терять время, господин комиссар. Я точно не знаю, что месье Фюмаль вам рассказывал, но предполагаю, что он принес письма.
— Вы их читали?
— Первое и еще одно. Первое — потому, что я его вскрыла, а другое — потому, что он оставил его на столе.
— А откуда вы знаете, что их было больше двух?
— Потому что вся корреспонденция проходит через мои руки, и я узнала печатные буквы и желтоватые конверты.
— Месье Фюмаль говорил с вами об этом?
— Нет.
Она еще колебалась, но без смущения, несмотря на требовательный взгляд комиссара.
— Я думаю, будет лучше, если вы узнаете, что это он их написал.
Ее щеки порозовели, и, казалось, она испытала облегчение, перейдя трудный рубеж.
— А почему вы так думаете?
— Во-первых, однажды я вошла, когда он писал. Я никогда не стучу в дверь, входя в его кабинет. Это он так решил. Он думал, что я уже ушла, а я кое-что забыла. Вернулась в кабинет и увидела, как он писал что- то на листке бумаги печатными буквами.
— А когда это было?
— Позавчера.
— Он показался раздосадованным?
— Он тут же положил промокательную бумагу на лист.
А вчера я подумала о том, где он смог достать бумагу и конверты. У нас нет таких ни на бульваре Курсель, ни в конторах на улице Рамбюто, ни в каком-либо другом месте.
Как вы уже убедились, это обычная бумага, которую продают пачками в бакалейных и табачных лавочках. А когда его не было, я принялась за поиски.
— И нашли?..
Луиза открыла сумку, достала оттуда разлинованный листок бумаги и желтоватый конверт. Все это она протянула Мегрэ.
— А где вы это нашли?
— В шкафу, где находятся старые дела, которыми больше не пользуются.
— А могу я вас спросить, мадемуазель, зачем вы пришли ко мне?
Луиза Бурж на мгновение смутилась, но почти сразу вновь обрела уверенность. С ноткой вызова в голосе она отчетливо произнесла:
— Я пришла искать защиты.
— От кого?
— От него.
— Я не понимаю.
— Потому что вы не знаете его так, как знаю я.
Она даже не подозревала, что Мегрэ познакомился с ним гораздо раньше ее!
— Расскажите подробнее.
— Здесь нечего рассказывать. Вы понимаете, он ничего не делает просто так. Если сам себе посылает письма с угрозами, значит, у него есть какая-то цель. Тем более, что он потом беспокоит министра и приходит к вам.
На ее рассуждения нечего было возразить.
— Вы знаете, месье комиссар, что существуют глубоко злые люди, имею в виду тех, которые испытывают от доставляемых другим страданий удовольствие?
Мегрэ предпочел промолчать.
— Так вот, это как раз его случай. Он прямо или косвенно дает работу сотням людей и старается сделать их жизнь как можно тяжелее. Он еще и хитрый. От него почти ничего нельзя скрыть. Его управляющие, которым мало платят, все стараются словчить, а ему нравится ловить их за руку в тот момент, когда они меньше всего этого ожидают.
На улице Рамбюто работал старый кассир, которого он ненавидел, без всякого на то основания. Тем не менее он продержал его на службе около тридцати лет, потому что тот оказывал ему услуги. Это был своего рода раб, который дрожал при приближении своего хозяина. У него было слабое здоровье и к тому же шестеро или семеро детей.
Когда состояние его здоровья ухудшилось, месье Фюмаль решил отделаться от него, не выплатив ему денег и без единого слова благодарности. И знаете, что он придумал? Однажды ночью он поехал на улицу Рамбюто и вынул несколько банкнотов из сейфа, ключи от которого были только у него и у кассира. На следующий день он сунул несколько штук в карман уличного пиджака, который кассир, придя на работу и переодевшись, вешал на гвоздь.
Под каким-то предлогом он потребовал открыть сейф.
Вы можете представить, что за этим последовало. Старый служащий заплакал, как ребенок, упал на колени. Говорят, что сцена была ужасной и до последней минуты месье Фюмаль грозился вызвать полицию, так что бедный кассир, уходя, его же еще и благодарил.
Теперь вы понимаете, почему я попросила защитить меня?
Комиссар задумчиво пробормотал:
— Понимаю.
— Я привела вам только один пример. Были и другие случаи. Он ничего не делает без причины, а причины эти всегда непредсказуемы.
