корреспонденции и/или служебных директивах».
– Тебе не кажется это несколько странным?
– Отнюдь, – возразил Дар.
Полено в камине треснуло и рассыпалось снопом янтарных искр. С минуту он смотрел на это чудо и только потом снова повернулся к гостье. При свете камина лицо Сид стало моложе и мягче, а глаза остались такими же живыми и проницательными, как и прежде.
– Можно проследить их логическую цепочку, – продолжил Дарвин. – Любого несчастного случая можно избежать. Поэтому они не должны случаться. Поэтому управление не может использовать выражение «несчастный случай»… их просто нет. Поэтому в управлении предпочитают именовать их «крушением», «катастрофой» и тому подобным.
– Ты тоже считаешь, что несчастного случая можно избежать? – спросила Сидни.
Дарвин от души расхохотался.
– Любой, кто хоть раз расследовал несчастный случай – неважно какой, от аварии с космическим челноком до придурка, который поехал на желтый и получил вмятину в бок… Так вот, несчастные случаи просто неизбежны!
– Это как? – удивилась Сид.
– Они случаются, – ответил Дарвин. – Процентная вероятность цепочки событий, которая привела к несчастному случаю, может быть разной – одна тысячная, одна миллионная… Но как только эти события соединяются в правильной последовательности, несчастный случай неизбежен. На все сто процентов.
Сидни кивнула, но было видно, что это ее до конца не убедило.
– Ладно, – сказал Дар, – возьмем случай с «Челленджером». НАСА оказалось в роли беспечного водителя, который рванул на желтый свет. Ты можешь проделать этот фокус один раз, пять, двадцать… и скоро решишь, что это безопасно и вообще в порядке вещей. Но если ты не остановишься, когда-нибудь отыщется такая же самоуверенная сволочь, исповедующая ту же философию безнаказанности, и столкновение станет неизбежным.
– Значит, НАСА шло на неоправданный риск?
Дар развел руками.
– Вот это комиссия определила точно. Работники НАСА знали о том, что могут возникнуть проблемы с резиновыми уплотнительными кольцами между секциями ракет-носителей, но ничего не предприняли. И знали, что при пониженной температуре эта проблема становится еще серьезней, но все равно не отменили полет. Они не прислушались к по меньшей мере двум десяткам предупреждений собственных специалистов. На борту космического челнока была учительница, и политики напирали, желая побыстрее вывести ее на орбиту. Чтобы тем же вечером президент Рейган мог упомянуть об этом в своей речи. Обстоятельства были против них.
– Значит, ты веришь в неблагоприятное стечение обстоятельств? А во что ты еще веришь?
Дарвин бросил на нее лукавый взгляд.
– Вызываете меня на философский спор, главный следователь?
– Просто любопытно, – сказала Сидни, допивая виски. – Ты видел так много несчастных случаев и так много крови. Мне интересно, какую философскую базу ты подвел под это?
Дар на мгновение задумался.
– Стоики, пожалуй, – сказал он. – Эпиктет, Марк Аврелий и ему подобные.
Он фыркнул.
– Один раз политики допекли меня настолько, что я был готов ехать в Вашингтон и швырять камнями в Белый дом. Когда Билла Клинтона спросили, какую серьезную книгу он недавно прочел, он ответил: «Размышления» Марка Аврелия.
Он снова фыркнул.
– Эта сластолюбивая жирная задница – и цитирует Марка Аврелия!
– Но во что ты все-таки веришь? – не унималась Сидни. – Кроме философии стоиков.
Она помолчала и тихо процитировала:
– «Разумному существу невыносимо лишь то, что разуму неподвластно. То же, что поддается пониманию, оно всегда в силах вынести. Невзгоды по природе своей не являются непереносимыми».
– Ты читала Эпиктета! – воззрился на нее Дарвин.
– Значит, ты разделяешь эту философскую позицию? – повторила свой вопрос Сид.
Дар поставил свой пустой бокал на пол, сложил пальцы домиком и закусил нижнюю губу. Умирающий огонь выбросил еще один фонтан искр.
– Старший брат Ларри, писатель, который жил в Монтане, пока не развелся, приезжал сюда несколько лет назад. Я успел немного познакомиться с ним. Позже по телевизору показывали интервью с ним, где спрашивали о его философии. Он написал роман о католической церкви. Ведущий пытался выбить из него признание, во что он верит.
Сидни молча ждала продолжения.
– Брат Ларри, его зовут Дэйл, ответил очень осторожно и своеобразно. Он процитировал Джона Апдайка. Что-то вроде «Я не религиозен и не музыкален; всякий раз я соединяю ладони без надежды услышать хор ангелов».
– Печально, – наконец промолвила Сид.
Дарвин улыбнулся.
– Брат Ларри процитировал своего писателя… Я же не говорю, что это и есть моя вера. Я, в свою очередь, готов подписаться под «Бритвой Оккама».
– Вильгельм Оккамский, – сказала Сидни. – Кажется… пятнадцатый век?
– Четырнадцатый, – поправил Дар.
– Известный афоризм, – продолжила Сид. – «Не следует преумножать сущности без необходимости».
– Или же, – подхватил Дар, – «при прочих равных простейшее решение обычно наиболее верное». Хотя сам Оккам никогда так не формулировал это правило.
– Простимся с теорией о том, что люди пропадают потому, что их похищают инопланетяне, – засмеялась Сидни.
– «Зона 51» и «летающие тарелки», капут! – воскликнул Дар.
– Тамплиеры… адью, – расплылась в улыбке Сид.
– Заговор против Кеннеди, пока! – поддержал Дар.
Сид помолчала.
– Ты знаешь, что твоя «Бритва Дарвина» пользуется популярностью?
– Что-что? – удивленно заморгал Дар.
– Одно изречение, которое ты выдал несколько лет назад… Кажется, на собрании Национальной ассоциации по расследованию страховых преступлений.
– О господи!.. – простонал Дарвин и прикрыл глаза рукой.
– Ты перефразировал «Бритву Оккама», – продолжала Сидни. – Если я не ошибаюсь, оно звучало так: «При прочих равных простейшее решение обычно наиболее идиотское».
– Это же и так очевидно, – пробормотал Дарвин.
Сид медленно кивнула.
– Нет, я знаю, о чем ты. Например, о тех парнях в пикапе, которые рухнули с обрыва на концерте…
Дар неожиданно бросил взгляд на стопку папок и дискет, которые ждали своего часа на столе.
– А может, мы просто не то ищем в этих отчетах, – задумчиво произнес он.
Сидни склонила голову набок.
– Может, они обратили на меня внимание не из-за моего расследования дурацких несчастных случаев, пусть даже с летальным исходом… Может, это из-за убийства?
– Ты недавно расследовал какое-то убийство? – спросила Сид. – Я имею в виду, не инцидент с мистером Фонгом, а что-то другое?
Дар кивнул.
– Может, расскажешь? – попросила Сидни.
Дарвин глянул на часы.
