парюсь. Не носил галстук, наверное, месяц. Даже на процессы не надевал. Ну да, точно, с приема в Кремле. Долго я в этой удавке не выдержу. Давайте поедем в лечебницу прямо сейчас, иначе врачам придется оказывать мне первую помощь.
– Вы хотите, чтобы я поехала с вами? – Он не переставал ее удивлять.
– Каждому приличному адвокату просто необходима своя Делла Стрит. Иначе как-то несолидно получается. А папа меня учил – все должно быть солидно. К тому же вам лучше один раз увидеть и перестать подозревать меня во всех грехах.
Здорово! Она живет рядом с начальством, она разъезжает вместе с ним и на его машине. Неплохо устроилась! Карьера, можно сказать, нашла дорогу в гору. Именно это читалось во взгляде Марты, которая попалась им на парковке возле офиса и еще долго смотрела вслед.
Это был ночной кошмар главного врача клиники Геннадия Стихарева. Его не пугали ни наркоманы, которые вздумали бы проникнуть под покровом ночи за морфием. Ни пожарный инспектор, который потребовал бы установки новой сигнализации, потому что прежняя устарела три дня назад. Даже товарищ из налоговой был не так опасен. А вот лощеный тип в дорогом костюме с адвокатским удостоверением – пиши пропало.
Пациентам нет дела до налогов и гипотетических пожаров, а вот даже намек на врачебную ошибку поставит крест на его репутации. Разразится скандал, и пойдет Стихарев в муниципальную больницу – простым врачом, даже не заведующим отделения. И ведь не договоришься с этим юристом, потому что у него уже есть договор с клиентом. И, конечно, этот клиент богаче врача, пусть и главного.
Интересно, кто прислал этого денди? Телеведущая, уверенная, что это доктор Стихарев проболтался прессе, что она поступила к ним после аварии, в которую угодила вместе с чужим мужем? Или банкир, которому врач запретил полгода вставать на горные лыжи и отнял тем самым возможность на вполне законных основаниях если не сбегать, то съезжать от жены?
В элитной клинике свои заморочки. Лекарств хватает, оборудование самое современное и доктора вполне профессиональные. Но здесь может вспыхнуть истерика на тему: «Почему мне нельзя черной икры?!» или «Караул! У меня с тумбочки пропали бриллиантовые сережки!».
Да, много рабочих проблем у доктора Стихарева, а сейчас в его кабинете расположилась еще одна. С помощницей.
– Чем могу? – попытался проявить любезность доктор.
– Я представляю интересы Людмилы Кострыкиной, – значительно произнес визитер.
Врачу сразу же стало жарко, хотя в кабинете работал кондиционер.
– До недавнего времени Людмила была вашей пациенткой. Но она не удовлетворена качеством оказанных ей медицинских услуг. Да что там, девушка едва жива осталась после вашего лечения! Ей пришлось спасаться бегством от ваших капельниц. Теперь мы с госпожой Кострыкиной раздумываем, под какую статью Уголовного кодекса Российской Федерации подпадает то, что вы здесь устроили.
– О чем вы? – Стихареву пришлось вытащить платок и промокнуть лоб. – Наше лечение пошло госпоже Кострыкиной на пользу, ей стало лучше, и мы ее выписали. Хотите, покажу ее карточку? Все остальное – домыслы. Нет, не так. Просто пациентка находилась в коме, и в мозгу могли начаться некоторые процессы. Хотя общая умственная деятельность осталась сохранной, но нельзя исключать некоторых навязчивых идей. Мол, меня лечили неправильно.
– У госпожи Кострыкиной нет навязчивых идей, – возразил адвокат. – У нее есть информация о вашем договоре с неким господином. Он велел вам сделать все, чтобы она осталась в коме. Налицо статья 111 Уголовного кодекса «Умышленное причинение вреда здоровью». А может быть, даже статьи 30 и 105 – «Покушение на убийство», ведь в результате такого «лечения» Людмила могла вообще не очнуться. Возможно также, что речь идет о незаконном лишении свободы. Чем ваши действия отличаются от методов похитителей? Вы заперли жертву в палате и вводили ей препараты, чтобы она находилась без сознания. Я уже молчу о злоупотреблении вашими, доктор, должностными обязанностями, о нарушении клятвы Гиппократа и врачебного долга.
– Не было этого! – Лицо Стихарева пошло красными пятнами. – У вас нет никаких доказательств.
– Это решать не вам, а компетентным органам. Завтра я и моя клиентка отнесем заявление в прокуратуру, а кроме того, я порекомендовал ей устроить небольшую пресс-конференцию. Ваша клиника довольно-таки известна в некоторых кругах, пациенты платят вам немалые деньги и имеют право узнать отзывы о вашей работе из уст того, кто прошел здесь «курс лечения».
Похоже, доктора приперли к стенке. И она отнюдь не шведская, здоровье не укрепляет. Эта та самая стенка, к которой ставят перед взводом солдат. Во всяком случае, Стихарев ощущал себя сейчас именно так.
– Что вы хотите? – сдавленным голосом произнес он.
– Узнать, кто заказчик.
– Я не знаю его фамилии. Он не представлялся, что, по-моему, понятно, ситуация-то щекотливая. Солидный такой господин. Средних лет. Обычная внешность. Не запоминается.
– Он объяснил, зачем ему нужно, чтобы Людмила оставалась в коме?
– Сказал, что она не должна очнуться и дать показания. Во всяком случае, пока. Однако я хочу сделать заявление! Да, я взял от него некую сумму, но не сделал ничего, что ухудшило бы состояние больной. Мы капали ей витамины и просто ждали, когда молодой организм справится с травмой. Я не преступник какой- то! Скорее, это заказчик может обвинить меня в обмане...
Нельзя сказать, что они узнали много нового. Итак, есть некий злодей, который хотел, чтобы Мила молчала. Однако его мотивы не слишком понятны. Но вроде бы это не Горчаков и не Черкасский. Хотя они могли подослать в больницу кого-нибудь и теперь опять разыгрывают спектакль. Как же узнать личность заказчика? Попросить доктора составить фоторобот?
Надо же, как все повернулось! В тот вечер в коридоре архива Катя думала, что все закончилось. Преступник заперт, он больше не опасен, все очевидно и понятно. Оказалось же, что это было только началом невероятных событий, в которые ее затянуло, как мусор в пылесос. Да, за это время она успела в полной мере ощутить себя использованной и выброшенной.
А Горчаков, конечно, невероятно привлекателен в образе сурового знатока законов. Правда, его обычный вид повесы тоже вполне сексуален. Черт! И за что ей это наказание?
Надо сосредоточиться. И выжать из беседы с доктором максимум информации. Ведь сейчас он испуган, взволнован и готов сотрудничать «со следствием».
Катя, до этого молчавшая, решила взять слово:
– Скажите, а та, вторая девушка...
– Какая девушка? – Стихарев вздрогнул.
– Новая жертва маньяка. Почему она оказалась в вашей клинике? Она что, из обеспеченной семьи?
– Нет, то есть да. Какое это имеет значение?
По бегающим глазкам врача Катя поняла, что имеет. Алексей это тоже уловил.
– Не беспокойтесь, мы уже знаем о вашей роли, – уверенно заявил он, – просто решили дать вам шанс. Чистосердечное признание, как известно...
– Ну хорошо! Я расскажу. Никакая она не жертва маньяка. Тот же самый заказчик велел мне сделать из нее эту жертву.
– Задушить ее янтарным ожерельем?! – воскликнула Катя.
Да это не больница, а бандитский притон!
– Господи, нет! Ее никто не душил. Ее доставили к нам из VIP-сауны. Она – девушка по вызову. Обслуживала клиентов. Поскользнулась на мокром полу, ударилась затылком, черепно-мозговая травма. Привезли к нам, потому что владелец сауны был когда-то нашим пациентом, да и огласка ему не нужна. Мы сделали томографию. Мозг был уже мертв. Через несколько часов девушка скончалась. А заказчик решил надеть на нее янтарь и слегка вдавить цепочку в шею, чтобы остался след. Но причина ее смерти – закрытая черепно-мозговая травма. Можете проверить у патологоанатомов.
– Зачем заказчику это понадобилось? – изумилась Катя.
– Он мне не докладывал, – пожал плечами доктор. – От меня только требовалось сообщить куда
