Нечего больше откладывать, нужно звонить сестре покойного. Правда, у меня нет номера ее телефона. Но, наверное, можно связаться с ней через консульство.
Конечно, есть вариант сказать себе: тебя это не касается, детка. И сэкономить на международном звонке. Но я уверена: все, что происходит – не просто так. Я поехала в Помпеи, а не в Пизу, хотя оба города – на «П» и чем-то знамениты. Брат моего ученика устроился работать не грузчиком на рынок, а санитаром в тот самый морг, куда привезли тела Корского и его молодой пассии. Нет, все эти совпадения – не на пустом месте…
Номер итальянского консульства я узнала в Интернете и набрала его с телефона в Юриной квартире. Конечно, меня не захотели соединить не только с Марианной Васильевной, но даже с ее супругом. Уверения, что я ближайшая знакомая супруги вице-консула, никакого эффекта не возымели. Знакомые тем и отличаются от незнакомцев, что знают номера прямого или сотового телефонов. Пришлось представляться сотрудницей МИДа, хоть и внештатной. Надо мной сжалились и переключили на приемную вице- консула.
Надо было срочно менять тактику. Я вообразила, что мне пятьдесят четыре года и мой муж найден мертвым и голым в обществе любовницы. Какой у меня должен быть голос?
– Это Корская! – рявкнула я, только потом сообразив, что даже не знаю, как ее зовут. – Мне нужна Марианна Васильевна!
– Какая Корская? – удивилась секретарша.
– Может быть, вы еще не знаете – какая Марианна Васильевна? – возмутилась я. – Вы же секретарь, а не одна из этих, что соглашаются на любую работу за границей, лишь бы подцепить себе мужика! Марианна Васильевна – это супруга вашего начальника, милочка. А я – родная сестра ее брата. Конечно, у меня есть ее сотовый. Вернее, был, потому что трубку украли вместе с телефонной книгой, которая была внутри. Безобразие! Москву наводнили карманники. Это настоящая беда. Соедините меня с ней, срочно! С Марианной Васильевной, конечно, не с бедой.
Похоже, моя тирада подействовала. В трубке послышалась характерная музыка, длинные гудки и затем – голос супруги вице-консула.
– Марианна Васильевна! Это Вика, – затараторила я, здорово волнуясь. – Я не смогла выполнить ваше поручение, хотя очень старалась. Но покойники не получают бандероли и в квитанциях не расписываются. Хотя у меня и не было никакой квитанции…
Черт, что я несу! Надо срочно сменить тон. Я сделала глубокий вдох и начала сначала:
– Уважаемая Марианна Васильевна, с глубоким прискорбием вынуждена сообщить вам о безвременной кончине вашего брата Валентина Васильевича Корского. Примите мои самые искренние соболезнования…
Трубка подозрительно молчала.
– Ало, Марианна Васильевна!
– Да, Виктория, – вздохнула она. – Я уже все знаю. Бедный Валя! На похороны меня не позвали, но сообщили об этом кошмаре. И то – не мне, а моему мужу. Из официальных, так сказать, источников. Все равно – я уже не успевала на погребение. Так что посылка не имела смысла. Я опоздала. И ничего уже не поправишь. Ужасное ощущение!
Последовало тягостное молчание. Я собиралась было намекнуть: мы обе знаем, что не только ее брат закончил свои дни таким печальным образом… Но Марианна Васильевна меня опередила.
– Я рада, что вам это не безразлично, Виктория. И раз уже вы позвонили, позвольте дать вам еще одно поручение. Вы ведь работаете в МИДе? Значит, сможете зайти в рабочий кабинет Валентина и взять кое-то для меня. Фотографию с его рабочего стола. Там я, он и наши родители. Старый снимок. Он был только у него. Я все собиралась переснять, но не успела… Эта грымза, его жена, мне никогда ничего не отдаст. Она меня терпеть не может! Впрочем, как и весь свет. Она не давала Вале даже общаться с собственной дочерью. От первого брака. Лена Корская… Чудесная девочка. А она запретила ей помогать. Лена работает медсестрой в Склифе, а могла бы делать уколы в элитной клинике. Ну да что об этом говорить… Виктория, я хочу вернуть ту нашу семенную фотографию. На память. Я попрошу одну знакомую, которая тоже там работает, открыть для вас кабинет Вали. Возьмите снимок и перешлите мне. Буду очень вам благодарна.
– А разве та самая знакомая не может сделать это для вас?
– Я бы хотела, чтобы это сделали именно вы. И через вашего Юрия дипломатической почтой прислали. Это ведь несложно?
– Хорошо, – не стала возражать я. – Марианна Васильевна, а вы слышали, как именно погиб ваш брат? Подозревают, что он убил свою любовницу, а потом застрелился сам. Прямо как тот, в Помпеях!
– Глупости! Его убила грымза-супруга и ее братец. У нее очень неприятный брат. Я не могу этого доказать, но я знаю: они – убийцы!
Что ж, я так и не нашла единомышленника, зато получила новое задание. Впрочем, прогуляться по коридорам МИДа, действительно, не слишком трудно.
На следующий день у меня по расписанию было только два урока в первую смену. Так что после работы я поехала в центр. Знакомая Марианны Васильевны, которая должна была стать моим проводником на извилистых дипломатических тропах, встретила меня у вертушки, где я предъявила свой временный пропуск. Увидев эту женщину, я перестала удивляться, почему операцию по добыче фотографии доверили мне, а не ей.
– Ты, что ли, Виктория? – спросила меня пожилая тетенька, одетая в униформу уборщицы. – Ну, шагай за мной, клубника. Можешь называть меня тетя Рая…
Да, она вовсе не походила на холеных знатоков нескольких языков из МИДа. И, думаю, у нее нет доступа не только к дипломатической, но и к электронной почте. Зато она оказалась женщиной доброжелательной и разговорчивой. И пока мы поднимались на верхний этаж, она успела мне сообщить, что сотрудники департамента угроз изводят столько бумаги, что хватило бы застелить всю Москву в два слоя. И что они только на них пишут? Наши угрозы в ответ на угрозы врага? А раньше тетя Рая работала в «департаменте роз» – продавцом цветов в подземном переходе. Но потом слишком старой стала, чтобы стоять на сквозняке, вот Марианна Васильевна – спасибо ей, она у тети Раи часто покупала букеты, хотя такой женщине должны были их дарить, да что нынешние мужики понимают, – и устроила ее уборщицей в
