несколько лет как бросил.
Приемников у Дуэйна было множество: и детекторные, и настоящие, купленные в магазине, и большие, стоящие на полу, отремонтированные и усовершенствованные; в его коллекции имелся коротковолновый приемник и даже новая модель транзисторного. А еще целые комплекты деталей от Хита.[27] Дядя Арт полагал, что Дуэйн собирается стать радиолюбителем, но он ошибался. Дуэйна интересовало совершенно не это: он хотел не передавать, а слушать.
И действительно слушал – ночи напролет сидя в сумраке подвала. Антенны были протянуты повсюду, обмотаны вокруг труб и выведены через окна на улицу. Дуэйн ловил станции Пеории, Де-Мойна, Чикаго, крупные станции Кливленда и Канзас-сити. Но самое большое удовольствие испытывал, поймав в эфире далекие сигналы из Северной Каролины, Арканзаса, Толедо,[28] Торонто… Иногда, если атмосферные помехи были минимальными, а солнечная активность не вызывала магнитных бурь, до него доносилась медленная речь жителей Алабамы, звучащая почти как иностранная, позывные радиостанций Калифорнии или Квебека. В забытом богом уголке Иллинойса Дуэйн слушал спортивные новости и, смежив веки, рисовал в воображении футбольные поля, покрытые ярко-зеленой травой. Или настраивался на волну классической музыки. Он любил биг-бенд, а еще больше джаз. Но больше всего Дуэйну нравились передачи типа «Звоните – отвечаем», когда доброжелательные ведущие в прямом эфире общались с теми, кому удавалось дозвониться, терпеливо выслушивали их мнения и пожелания, зачастую весьма бестолковые, сумбурные, но всегда искренние.
Иногда Дуэйн воображал себя единственным членом команды летящего к звездам космического корабля, уже отделенного от Земли многими световыми годами, не способного повернуть назад и обреченного на вечный полет. Этому кораблю не суждено было достичь места назначения за время человеческой жизни, но он летел вперед в пространстве, а благодаря широко раскинувшейся дуге электромагнитных излучений, проникающих сквозь луковую шелуху старых радиопередач, сохранял постоянную связь с Землей и устремлялся назад во времени, прислушиваясь к голосам, чьи обладатели давно умерли, возвращаясь к тем дням, когда Маркони изобрел радио, и к предшествовавшей им эпохе полного молчания.
Кто-то шептал его имя.
Дуэйн быстро сел в кровати. Надо же! Наушники все еще были на нем. Перед тем как заснуть, он проверял новый набор от Хита.
Опять послышался тот же голос – возможно, женский, хотя звучал он странно и как-то бесполо. Искаженный расстоянием, голос все-таки оставался таким же чистым, какими были звезды, которые Дуэйн видел на ночном небе, когда шел сюда из сарая.
Она… оно… шепотом звало его по имени:
– Дуэйн… Дуэйн… Мы идем за тобой, мой дорогой. Дуэйн спустил ноги на пол и крепче прижал к голове наушники. Голос звучал не из них. Казалось, он раздается из-под кровати, из темноты, сгустившейся за трубами отопления, из шлакобетонных стен.
– Мы непременно придем, Дуэйн, мой дорогой. Мы скоро придем.
Никто никогда не называл Дуэйна «мой дорогой». Даже в шутку. О том, как называла его мать, когда была жива, он не имел понятия. Дуэйн пробежал пальцами по шнуру наушника, пока не нащупал холодный разъем, валявшийся поверх одеяла – там, куда Дуэйн его бросил, выдернув из приемника.
– Мы скоро придем, Дуэйн, мой мальчик, – шептал голос ему прямо в ухо. – Жди нас, мой дорогой.
Дуэйн протянул руку, нашарил в темноте шнур выключателя и дернул за него.
В подвале вспыхнул свет.
Наушники не были подключены. Приемник молчал. Ни один из радиоприборов не работал.
– Жди нас, мой мальчик.
Глава 5
Дейл первым ощутил запах смерти.
Была пятница, третье июня, второй день каникул, ребята играли в бейсбол с самого завтрака и теперь, к полудню, были покрыты плотным слоем пыли, которая, смешавшись с потом, образовала на их лицах и шеях коричневую корочку. Вот тогда-то Дейл и почувствовал приближение смерти.
– Го-о-осподи! – завопил Джим Харлен со своего места между первой и второй базами. – Что это такое?
Дейл уже шагнул было к диску, чтобы отбить мяч, но, услышав крик, отступил назад и замер, указывая куда-то.
Запах шел с востока: ветер доносил его с грунтовой дороги, которая соединяла спортивную площадку с Первой авеню. Нет, не запах – зловоние, смрад разлагающихся трупов, газов, перебродивших в кишащих бактериями мертвых желудках, газов, вызванных бактериями, кишащими в мертвых желудках… И это зловоние становилось все ощутимее.
– Ф-ф-ф-ф-фу, – послышался голос Донны Лу Перри с круга питчера.
Продолжая держать мяч в правой руке, она поднесла к лицу бейсбольную перчатку и зажала ею нос и рот, потом повернулась и посмотрела в ту сторону, куда показывал Дейл.
Медленно двигавшийся по Первой авеню грузовик, принадлежавший живодерне, свернул на раздолбанную грунтовую дорогу и уже успел проехать по ней сотню ярдов в их сторону. Грязно-красного цвета кабина была заляпана землей, а над краями сколоченного из толстых досок кузова торчали четыре ноги – похоже, это была корова или лошадь, но на таком расстоянии трудно было определить. Труп, наверное, лежал поверх множества других, и копыта, нацеленные прямо в небо, – так обычно в мультфильмах изображают мертвых животных, – покачивались в такт движению машины. Но это был не мультфильм.
– Тьфу, давайте сделаем перерыв, – предложил Майк, стоявший на месте кэтчера, за диском.
Вонь становилась все сильнее, и он, задрав футболку, прикрыл ею лицо.
Дейл отошел от диска еще на шаг. Из глаз текли слезы, в животе все переворачивалось.
Труповоз проехал до конца грунтовки и свернул на поросшую травой стоянку позади и чуть правее открытых трибун. Теперь он был справа от ребят. Воздух, казалось, сгустился вокруг них, и зловоние словно ладонью накрыло лицо Дейла.
Кевин, стоявший на третьей базе, подбежал к остальным. Это Ван Сайк? – спросил он.
Лоренс Стюарт поднялся со скамьи запасных и встал рядом с братом. Теперь они оба, низко надвинув на глаза козырьки бейсболок, прищурившись, смотрели на грузовик.
– Не знаю, – пожал плечами Дейл. – Из-за этого дурацкого стекла не видно, кто сидит в кабине. Но ведь летом обычно грузовик водит Ван Сайк, да?
Джерри Дейзингер, стоявший «под рукой» позади Дейла, взял биту на изготовку, точно ружье, и скорчил гримасу.
– Ага, Ван Сайк водит грузовик… почти всегда.
Дейл посмотрел на невысокого парнишку. Все они знали, что отец Джерри иногда садился за руль грузовика-труповоза, или стриг траву на кладбище, или… – в общем, выполнял всякую грязную работу, которую обычно полагалось делать Ван Сайку. Никто и никогда не видел мистера Ван Сайка в компании хоть какого-нибудь приятеля, и только отец Джерри иногда проводил с ним время.
Будто прочитав их мысли, Дейзингер сказал:
– Это Ван Сайк. Мой старик подался сегодня в Оук-Хилл – поработать на стройке.
Донна Лу соскочила с круга и подошла к ним, все еще держа у лица бейсбольную рукавицу. Чего ему надо?
Майк О’Рурк пожал плечами.
Что-то я не вижу здесь мертвецов. А вы? – спросил он ребят.
Разве что Харлен, – съязвил Джерри, запуская в спешащего к ним Джима комочком земли.
Грузовик стоял ярдах в десяти от ребят. Ветровое стекло отражало яркое сияние солнца, и разглядеть, что происходило внутри, было невозможно. Толстый слой краски на стенках кабины напоминал засохшую кровь. Между досками Дейл разглядел черно-серые шкуры, еще одно копыто около откидного заднего борта, а возле задней стенки кабины что-то большое, раздувшееся, коричневое. Четыре ноги, нацеленные в небо, принадлежали корове. Дейл надвинул козырек пониже на лоб, чтобы защитить глаза от солнца, и смог рассмотреть белую кость, поблескивавшую под истлевшей шкурой. Стаи мух, синеватым облаком роившихся
