ударов. Колокола, которого в Элм-Хейвене не было.
– Я хочу пойти туда… – сказал мальчик.
Отец участливо склонился к нему. Дейл чувствовал запах мыла и табака, исходивший от его ладоней. На ферму?
Дейл кивнул. Ему показалось, что теперь он разобрал рисунок, в который сложились трещинки на потолке: большой знак вопроса, образованный зигзагообразными линиями.
Не думаю, что это хорошая мысль, – мягко проговорил отец. – Позже я позвоню туда. Узнаю, нуждается ли мистер Макбрайд в помощи. Спрошу, будет ли поминальная служба в церкви или просто похороны. Затем туда отправятся женщины – отнесут кое-какую еду. Так что, может быть, завтра…
– Я пойду… – повторил Дейл.
Отец подумал, что он имеет в виду похороны, и промолчал. Затем еще раз коснулся головы сына и вышел из комнаты. Ступеньки заскрипели под его шагами.
Дейл еще некоторое время лежал, размышляя. Он, должно быть, задремал, потому что, когда снова открыл глаза, комната была залита серым светом наступивших сумерек, голоса детей сменились стрекотом цикад, ему вторили другие ночные звуки, и темнота подкрадывалась из всех углов. Дейл лежал очень спокойно, почти не дыша, ожидая какого-нибудь звука из-под кровати Лоренса… звона колокола… чего- нибудь еще…
Когда хлынул дождь – он обрушился внезапно и яростно, будто на полную мощность открыли кран, – Дейл уселся у окна. Он смотрел, как проявляется в свете бесшумных молний четкий рисунок листьев, слушал, как бушует вода в стоках, наблюдал, как постепенно проявляется контур кедра, когда ливень начал стихать. Мгновенная вспышка молнии высветила черную мокрую мостовую Депо-стрит и башню Центральной школы, вздымающуюся над вязами за дорогой.
Сквозь защитную сетку в комнату струился холодный воздух. Дейл дрожал, но не хотел идти в постель, под одеяло. Пока нет. Ему еще надо подумать.
На следующее утро они с Майком отправились каждый в свою церковь. Проповедь преподобного Миллера осталась в памяти Дейла монотонным далеким гудением. Позже, когда они возвращались домой, мать отметила прочувствованность слов, которые произнес священник о трагедии Макбрайдов. Но Дейл этих слов не слышал.
Он сказал матери, что поедет к Майку. Что сказал своим Майк, неизвестно, да и вряд ли тот вообще давал им какие-то объяснения. Кукарекать в этот раз не пришлось, Майк уже ожидал приятеля под большим вязом – там, где они когда-то встретились впервые. На нем была прорезиненная накидка. Такие накидки в редакции «Пеория джорнал» выдавали тем, кто занимался доставкой газет, чтобы они могли исполнять свои обязанности в любую погоду.
– Ты совсем промокнешь, – сказал Майк, когда Дейл подъехал к дереву.
Дейл глянул вверх сквозь ветви. Все еще лил сильный дождь, а он даже не заметил этого, хотя машинально накинул ветровку. С козырька бейсболки уже капала вода. Дейл безразлично пожал плечами. Пойдем.
Дождь безостановочно барабанил по стеблям поднимавшихся на полях зерновых. Ребята доехали до водонапорной башни, затем свернули на восток по Джубили-Колледж-роуд, а оттуда на север по Шестому окружному. Велосипеды они спрятали в высокой траве на склоне холма неподалеку от фермы дяди Генри. Дождь лил все сильнее, и Майк сокрушенно проворчал, что машины их промокнут и заржавеют.
– Пошли, – шепотом позвал Дейл.
Перескочив через ограду, мальчики оказались в лесочке мистера Джонсона. На ближайшем холме за их спинами виднелось кладбище – его темная чугунная ограда четко выделялась на фоне угрюмого неба, придавая пейзажу зимний вид. В лесу было сыро, и теннисные туфли Дейла сразу же пропитались водой, пока они с Майком пробирались сквозь мокрый кустарник и высокую траву. Склон холма был скользким, и спускаться пришлось, хватаясь руками за ветки деревьев или траву.
Через некоторое время они вышли на узкое пастбище, примыкавшее к южной стороне фермы Макбрайдов, и Майк свернул на запад, прямо к чернеющему полю. Примерно в миле от них стоял дом Дуэйна. Невысокая пока кукуруза не заслоняла ни его, ни другие постройки на ферме. Небо лежало так низко, что походило скорее на потолок в помещении, только раскрашенный разными оттенками серого цвета. Мальчики помедлили у забора.
– По-моему, мы нарушаем закон, – прошептал Майк. Дейл равнодушно пожал плечами.
Но это не потянет на вторжение в границы частной собственности. – Майк тряхнул капюшоном, и вода с него хлынула потоком. – Скорее что-то вроде неправомерного проникновения на место преступления или еще что-нибудь такое.
Но они сказали, что произошел несчастный случай, – возразил Дейл шепотом.
Он и сам не смог бы объяснить, почему говорит так тихо, хотя на целую милю вокруг нет ни души.
– Ты отлично понимаешь, о чем я говорю.
Майк скинул капюшон и огляделся. Ни малейшего признака комбайна. Ни малейшего признака чего-либо необычного.
Сарай Макбрайдов был далеко и выглядел так же, как и любой другой сарай в мире.
– Так мы идем или нет? – спросил Дейл.
– Идем.
Майк снова натянул капюшон на голову, и они стали перелезать через забор.
Через поле они шли пригнувшись. Дорога тянулась в нескольких сотнях ярдов от них, и вокруг были одни ряды кукурузы, но среди низких колосьев ребята чувствовали себя как на ладони. У Дейла было ощущение, что они играют в войнушку: он бегом пересекал открытый участок, затем, достигнув следующего ряда, приседал и подавал знак Майку. Именно таким образом они и передвигались по полю.
Ребята миновали уже больше половины пути, когда заметили в кукурузном поле широкую выкошенную плешь. Она выглядела так, будто кто-то пригнал сюда газонокосилку и стал выписывать пьяные кренделя посреди зеленых колосков.
А чуть дальше в глаза им бросилась желтая лента.
Последние двадцать ярдов мальчики преодолели едва ли не на четвереньках, перепачкав землей и руки, и колени.
– Господи! – выдохнул Майк.
На желтой ленточке было написано: «ПОЛИЦИЯ. ЗА ЛИНИЮ НЕ ЗАХОДИТЬ». Натянутая полоска пластика огораживала неровный четырехугольник, с длиной стороны около пятидесяти футов. Внутри четырехугольника выкошенная полоса внезапно обрывалась, и на земле остались следы множества ног.
Дейл секунду помедлил перед лентой, затем перешагнул через нее и быстро двинулся к утоптанному участку. Майк последовал за ним.
– Господи, – снова прошептал он.
Дейл не знал, что он, собственно, ожидал увидеть – возможно, все еще стоящий здесь комбайн, а может, начерченный мелом силуэт лежащего человека, как это показывают по телевизору. Но повсюду была только вытоптанная кукуруза… Место, где огромная машина сделала разворот и где колеса оставили глубокие борозды в пыли, теперь превратившейся в грязь, выделялось вполне отчетливо. В общем, это скорее даже напоминало вытоптанное поле, на котором каждый август проходила в их городке ярмарка в честь отцов-основателей. Среди мокрых, сломанных стеблей Дейл нашел несколько окурков, упаковку из-под табака, клочки бумаги, обрывки пластиковых пакетов. Трудно было сказать точно, где стоял комбайн и где именно произошло… произошел несчастный случай.
– Смотри! – окликнул его Майк.
Дейл бросился к нему, стараясь пригнуться пониже на случай, если мистер Макбрайд или кто-нибудь еще вдруг решит посмотреть в эту сторону. Пикапа видно не было ни на подъездной дороге, ни во дворе, но большая их часть скрывалась за до-мом и сараем.
Нашел что-то? – спросил он.
Майк ткнул пальцем в землю. Несколько сломанных стеблей выглядели так, будто их обрызгали какой-то красно-коричневой жидкостью. Часть этой жидкости была уже смыта дождем, но с обратной стороны листьев ее еще можно было заметить.
