было трудно пролезть сквозь подвальное окошко, поэтому я заставила Винсента стащить толстяка вниз и сломать замок на боковой двери. В комнате первого этажа было абсолютно темно. Энн приступила к допросу:
- Откуда взялась фотография? Глаза у негра расширились еще больше, и он облизнулся.
- Какая фотография?
Винсент изо всей силы ударил его в низ живота. У парня перехватило дыхание, и он согнулся пополам. Винсент поднес нож к его окровавленному горлу.
- Фотография пожилой женщины. Она была у одного из ваших, из тех, что умерли в субботу, - сквозь зубы пояснила Энн. Учитывая проведенную обработку, мне несложно было управлять ею и в то же время сдерживать Винсента.
- Вы говорите о мадам Буду? - переведя дыхание, спросил парень. - Но ведь вы - не она. Энн повторила мою улыбку.
- Кто такая мадам Буду?
Парень попытался сглотнуть. Вид у него был смехотворный.
- Это женщина, которая заставляет белого ублюд.., которая заставляет эту паскуду делать то, что он делает. Так сказала та малютка.
- Какая малютка?
- Ну, которая еще говорит так странно.
- Что значит “странно”?
- Ну знаете... - Парень часто задышал, словно после пробежки, - как и ее толстая белая свинья. Как будто они откуда-то с юга.
- И это она дала вам фотографию? Или тот.., грузный полицейский?
- Она. Позавчера. Она ищет мадам Буду. Мар-вин как увидел фото, сразу вспомнил. Теперь мы все ее ищем.
- Женщину на фотографии? Мадам... Буду?
- Ага. - Мальчишка попытался отползти в сторону, и Винсенту пришлось ударить его в висок ребром ладони, а потом, подняв за ворот разорванной рубахи, пару раз стукнуть о стену. Затем он поднес острие ножа к глазу негра.
- Скоро мы еще с тобой побеседуем, - тихо промолвила Энн. - И ты расскажешь мне все, что я захочу узнать.
Парень выполнил все, как ему было ведено. Перед тем как использовать негра, я отослала Винсента прочь. Это было несложно. Я не могла воспроизвести расхлябанную, с преувеличенно резкими движениями походку этого юнца, но в этом и не было особой необходимости. Гораздо большего внимания требовала его манера речи - тональность, словарный запас, синтаксис. В течение часа я заставила его разговаривать с Энн, прежде чем перешла к его непосредственному использованию. Я даже не встретила сколько-нибудь серьезного сопротивления. Сначала мне с трудом давались его голосовой тембр и построение фраз, но затем я расслабилась и отчасти позволила проявиться его подсознательным диалектизмам, а тогда мне удалось говорить его устами во вполне правдоподобной манере.
Энн отвезла обоих парней к Ропщущей Обители и высадила из машины на углу. Винсент на некоторое время исчез, после чего вернулся с патронами для револьвера и вошел в дом через подземный ход. Луиса я отправила в Общинный дом, а Энн отвела машину в свой гараж на Квин-Лейн.
Моя уловка удалась. Пару раз я ощущала, что мой контроль над Луисом слабеет, но мне удавалось скрыть это, заставляя негра изображать муки боли. Марвина, главаря, я узнала сразу. Это его синие глаза безжалостно взирали на меня, когда в канун Рождества я лежала в собачьих фекалиях. Мне еще предстояло свести с ним счеты.
В разгар обсуждения, когда я уже начала ощущать себя уверенно, чернокожая девица, стоявшая поодаль, вдруг спросила: “Вы узнали ее по моей фотографии?”, - и я едва не утратила контроль над Луисом. Ее манера говорить совсем не походила на этот отвратительный плоский северный говор. Он напомнил мне о доме. Рядом с ней, закутавшись в дурацкое одеяло, стоял белый мужчина, чье лицо показалось мне странно знакомым. Мне потребовалась целая минута, чтобы сообразить, что он тоже из Чарлстона. Я вспомнила, что видела его фотографию в одной из газет миссис Ходжес много лет назад... Кажется, там было что-то про выборы.
'...Как-то слишком просто все получается, - недоверчиво говорил Марвин. - А как там свиньи?'
Он имел в виду полицию. Из разговора с Луисом я поняла, что окрестности наводнены полицейскими в штатском. Мне не удалось узнать от него о причине их появления, но я предположила, что ликвидация пятерых человек, даже столь бесполезных, как эти хулиганы, должна была вызвать какую-то реакцию со стороны властей. И когда Марвин вульгарно упомянул “свиней”, у меня все связалось. Краснолицый белый был полицейским из Чарлстона - шерифом, если я не ошибалась. Несколько лет назад я даже читала о нем статью. “Послушай, старик, - заставила я произнести Луиса, - Сетч сказал, чтоб я привел тебя. Ты хочешь на них посмотреть или нет?'
И хотя присутствие двух людей из Чарлстона и многочисленных представителей властей в штатском посеяло во мне чувство глубокой тревоги, поднявшуюся волну беспокойства приглушило нарастающее возбуждение, переходящее чуть ли не в подлинный экстаз. Меня действительно захватило это. С каждым часом подобной игры я становилась все моложе.
Нельзя было терять ни минуты. Как только Луис вывел Марвина, шерифа, имя которого я не могла вспомнить, и еще шестерых членов банды из дома, Винсент подложил газолиновые бомбы в два брошенных автомобиля. Я не покидала Винсента, пока он обегал дом, ликвидировал негра, оставшегося сторожить черный ход, и поднимался наверх со своей неуклюжей косой.
Я надеялась, что чернокожая девица отправится вместе с Луисом и остальными. Это было бы очень удобно, но я давно уже научилась воспринимать реальность такой, какая она есть, и не ждать от нее подарков. Однако девица мне нужна была живой.
На втором этаже Общинного дома произошла небольшая возня. И как раз тогда, когда в моем внимании нуждался, Луис, мне пришлось сдерживать Винсента от излишней грубости. Из-за этой краткой заминки девице удалось сбежать на улицу. Я отправила Винсента догонять ее, а сама вернулась к Луису, который, покачиваясь, стоял на поребрике у многоквартирного дома.
- В чем дело, старик? - осведомился главарь по имени Марвин.
- Ничего, - заставила я ответить Луиса. - Просто горло болит.
- Ты уверен, что они там? - спросил парень по имени Лерой. - Я ничего не слышу.
- Они в задней части дома, - сказал Луис. Рядом с ним в свете единственного фонаря стоял белый шериф. Насколько я могла судить, он был безоружен, если не считать камеры, очень похожей на ту, что при каждой возможности таскал с собой мистер Ходжес. В цементном каньоне прогрохотали две невидимые встречные электрички.
- Боковая дверь открыта, - сказал Луис. - Пошли, я покажу.
Куртку он расстегнул чуть раньше. Под свитером и грубошерстной рубахой я отчетливо ощущала холодок револьвера. Винсент уже перезарядил его в темном проулке.
- Нет, - заявил Марвин, явно колеблясь. - Пойдут Лерой, Джексон, я и он, - он указал большим пальцем на шерифа. - А ты, Луис, останешься здесь с Кельвином, Форелью и братьями Г. Р, и Г. Б.
Я заставила Луиса пожать плечами. Прежде чем последовать за Марвином и двумя другими парнями, шериф наградил его долгим взглядом.
- Они на третьем этаже, старик! - заставила я Луиса крикнуть им вслед. - В самой глубине!
Четверка исчезла за утлом в снежном мраке. Времени у меня было мало. Часть моего сознания пребывала в атмосфере теплого мерцания нагревателя, отражавшегося в глазах манекена в детской, часть - бежала с Винсентом по темным переулкам, вслушиваясь в затрудненное дыхание своей выбивающейся из сил жертвы, а часть - оставалась с Луисом.
Тот, которого звали Кельвин, переступил с ноги на ногу и поежился.
- Черт, холодно. Старик, у тебя ничего нет покурить?
- Есть, - ответил Луис. - И кое-что недурное. - Он запустил руку под рубашку, вытащил револьвер и выстрелил Кельвину в живот с расстояния в два фута. - Вот тебе, говнюк.
Близнецам хватило одного взгляда, и они бросились со всех ног в сторону Квин-Лейн. Двадцатилетний
