Лесть была моим слабым местом. Черт бы побрал этого мужика!
Он приподнял мое пылающее лицо, взяв пальцами за подбородок, и заглянул мне в глаза.
— Но у меня серьезная проблема. Завтра, когда солнце зайдет, у Саванны начнется течка. Обычно, когда у самки пумы начинается течка, она покидает территорию клана, чтобы не влиять на его членов. Но на этот раз у нее нет выбора, а так как она пребывает на моей территории — это затронет меня. И я ничего не могу с этим поделать. Я… по правде говоря, я влип.
Его серые глаза пытливо заглядывали мне в лицо, словно надеясь найти там какие-то ответы, или поддержку.
— Если у нас с тобой ничего не выйдет… Мне нужно, чтобы ты сказала об этом сейчас. В противном случае, мне придется разыскать эту суку Арабеллу и попросить ее провести со мной ночь. Я не хочу этого делать. Черт, сама мысль об этом, бесит меня, но если таков мой единственный выбор, тогда я буду вынужден притязать на нее.
Взирая на меня серьезными глазами, он раскрыл передо мной все карты. В этот момент я поняла, что весь его флирт и деспотичное чувство собственности были для моей же пользы. Если бы прямо сейчас я отказала ему, он позволил бы мне запереться в своей комнате и никогда бы не прикоснулся ко мне, потому что хотел уважать мои желания.
Взамен он всего лишь бы переспал с этой сукой Арабеллой.
Я разрывалась между привязанностью к Саре и влечением к Бью. Вся моя жизнь вращалась вокруг Сары и ее безопасности, но сейчас мне представилась возможность урвать что-то и для себя. Возможно, я могла бы позволить себе небольшой передых, перед тем, как мы снова ударимся в бега. Совершенно неожиданно для самой себя я поняла, что хочу этого, хочу Бью — очень, очень сильно.
Это обстоятельства вынуждали его заниматься сексом, но в качестве партнера он хотел
Я перебирала пальцами его рубашку, разглаживая мокрые складки.
— Ведь ты понимаешь, что поставил меня в затруднительное положение?
Он даже побледнел, Господи помилуй!
— Знаю, милая Бетсэйби. — Его рука скользнула от моих волос к щеке и начал поглаживать ее костяшками пальцев, словно он испытывал потребность дотронуться до меня.
У меня всегда екало сердце, когда Бью так произносил мое имя.
— Абсолютно не так я представляла себе свой первый раз, — призналась я. — Я знаю, что мы вдвоем застряли в этом коттедже, и что тебе завтра нужно заняться сексом, но… — Меня одолевали немного странные чувства. Но еще более странной была мысль о том, что завтрашней ночью я буду
— Я все приготовлю для тебя, — заверил он. — Устрою романтик.
— Романтик? — Я нахмурила лоб. — Что ты задумал?
Он улыбнулся.
— Положись на меня.
Я провела пальцем по его рубашке на груди. У него была такая твердая грудь, что я ощущала мускулы через рубашку.
— Что ж, если у тебя действительно нет выбора, тогда, пожалуй, у нас будет свидание.
Он усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать меня.
— Ты не пожалеешь об этом.
Я запрокинула голову для поцелуя, размышляя о том, что Сара устроит мне такой разнос при нашей следующей встрече, что…
— Сара! — выпалила я и дернула головой, прежде чем он успел поцеловать меня.
Его рот уткнулся мне в челюсть.
— А что с ней? — спросил он, не отстраняясь от меня.
Я мягко оттолкнула его.
— Ты сказал, что все члены клана подвержены этой «течке», так?
Я могла бы поклясться, что его глаза едва заметно блеснули при слове «течка».
— Верно, каждая пума.
— А как же Сара? Она живет с парнями.
Бью снова притянул меня к себе.
— Я сказал им, чтобы завтрашней ночью они нагрянули в город. У тех, у кого нет постоянной спутницы, как правило, есть местная девушка на стороне.
— А кто же останется с Сарой, чтобы с ней ничего не случилось?
— Рэмси. Он не поддается влиянию «течки».
— Чего так?
— Он — вер-медведь. Только пумы будут подвержены эструсу.
От облегчения у меня чуть колени не подкосились.
— А что вер-медведь делает в стае Расселов?
— На самом-то деле мы не стая. Мы — клан. Большое сообщество. — В ответ на мою вопросительно приподнятую бровь, он пояснил: — Вер-пумы, как правило, одиночки — перекати поле. Стаи — это уже по волчьей части.
— Но я считала, что Альянс представляет собой одну большую стаю.
— Основная часть «альянщиков» стремится объединяться в кланы или стаи. У вампиров есть ковены. У вервольфов — стаи. У фэйри собственная странная иерархия. В нашем мире — где мы так сильно отличаемся от всех остальных — семья и друзья решают все. Мой отец давным-давно понял, что как одиночки, мы ставим себя в слабую позицию. Вот если бы мы собрались, тогда бы у нас появился шанс противостоять остальным конфессиям. Нам требовалось собственное сообщество. Мой отец создал клан Расселлов, но не все в нем были пумами — большинство, да, но некоторые, такие как Рэмси, были иными.
— И всего-навсего две девушки? Только Саванна и Арабелла?
— По-видимому, здесь сыграл свою роль рецессивный ген[21] оборотней. Вот что в равной степени делает «течку» столь значимой и столь чертовски раздражающей. Поскольку пумы рассредоточены по обширной территории, все представители стай, в чьих жилах протекает кровь пум, будут подвержены влиянию. На земле Расселлов лишь две самки пум — Арабелла и Саванна. На северо-западе женщин больше, но их мужчины порядочные собственники. Я никогда не встречал ни одной из них.
— Тем хуже для тебя, — подколола я.
В ответ — лишь заставляющая замирать сердце усмешка, от которой я превращалась в желе.
— Я не жалуюсь. Скорее хочу, чтобы все закончилось.
В середине ночи меня разбудил душераздирающий крик.
Я замерла в постели Бью, боясь шелохнуться.
Несвойственный человеку крик повторился снова. Я уже слышала, как кричит Бью в облике дикой пумы — это было не то же самое. Это был какой-то кошмарный, искореженный звук.
Не хорошо.
Я перевернулась и уставилась в окно, покрытое инеем. Я не увидела, что творится снаружи, но увидела толстый слой соли на подоконнике. В окне мерцал слабый красноватый отблеск, словно снаружи горел какой-то красный свет.
Осторожность заставила меня соскользнуть на пол и схватить заточенный кол, который я сделала из полена и спрятала под кроватью.
Снова раздался пронзительный крик, он доносился из леса и становился все ближе. Я бросилась к двери спальни. Она открылась, прежде чем я успела схватиться за дверную ручку. В дверях стоял мрачный и взъерошенный Бью обнаженный по пояс.
Он удивленно посмотрел на мой кол и что-то сунул мне в другую руку.
— Возьми это.
Я испытала облегчение, когда ощутила в руке холодную тяжесть пистолета.
