— Мне нужна жена. Я всегда знал, что значит для человека семья, верность, и для тебя, я знаю, эти ценности тоже не пустой звук. В моем доме ты была бы образцовой хозяйкой, я в этом не сомневаюсь. А Ник… Если он в принципе остался таким, каким я его видел, мы найдем с ним общий язык. — Джексон помолчал, затем добавил: — Ты очень любишь Ника, поэтому, если нам придется расстаться, я не буду беспокоиться, что подробности попадут в бульварные листки.
А как же я? — захотела спросить Тейлор, вопреки явной эгоистичности такого вопроса. Предложение Джексона казалось холодным и расчетливым, несмотря на установившуюся между ним и Тейлор эмоциональную связь.
Тейлор не успела ответить, а Джексон уже вновь говорил:
— Ради Ника ты хочешь стабильности и безопасности; все это у тебя будет. Я обещаю тебе, что Лэнс не доберется до Ника, чего бы это ни стоило. Я обеспечу ему юридическую неприкосновенность на годы, если это то, что ты ищешь.
Жесткий тон Джексона придавал особый вес каждому его слову.
— Заставить Ника проходить через все это… Джексон отставил свою кофейную чашку.
— Это худший из всех сценариев. Внутренний голос говорит мне, что этого не случится. Репутация Лэнса строится на его профессионализме и благоразумии. Он не допустит, чтобы кто-то публично полоскал его грязное белье.
— Но он уже затеял суд против меня.
Тейлор еще крепче стиснула чашку, чтобы согреть внезапно похолодевшие руки.
— До сих пор он считал тебя беспомощной. Семейное законодательство у нас часто функционирует за закрытыми дверями; вероятно, он рассчитывал именно на это. Но если вмешаюсь я, он будет знать, что пресса будет держать в поле зрения все подробности, в том числе и обстоятельства, при которых он оставил Ника.
Джексон говорил настолько уверенно, что Тейлор захотелось ему поверить.
— Что же будет, если мы поженимся?
Стать женой Джексона Санторини — нечто, не укладывающееся в голове. Она едва смогла пережить поцелуй, а теперь…
— Ни один судья не возьмет сторону Хигерти против меня, будь у них хоть общий карман. — Какая-то нотка в его голосе напомнила ей о Джексоне-гангстере, великолепном и пугающем одновременно. — В худшем случае нас ждет беспристрастное слушание дела. Не хочу тебя обманывать: в таком случае очень вероятно, что Лэнс получит право на участие в опеке.
Тейлор в мыслях поблагодарила Джексона за то, что он не стал подслащивать пилюлю. Даже худший сценарий предпочтительнее полного поражения, которое светило ей до сих пор.
— А что в лучшем случае?
— А в лучшем случае Хигерти капитулирует. Честное слово, я бы сделал ставку на этот вариант. Он не производит впечатления человека, достаточно сильного, чтобы принимать бой.
Джексон презрительно скривился.
— Ради Ника я готова на все, — сумела выговорить Тейлор. — А ты уверен, что этот прием сработает?
— Да. Я забочусь о тех, кто мне не чужой. — Возражений это заявление не предполагало. — У Ника будут все преимущества.
— Пока мы будем вместе, — выпалила Тейлор. — У тебя не лучшая история семейной жизни. А если мы разойдемся до того, как ему исполнится восемнадцать? Лэнс получит возможность предпринять еще одну попытку?
Джексон кивнул. Его темные глаза сделались еще более непроницаемыми.
— Я намерен заключить соглашение на определенное количество лет. С Бонни я прожил шесть лет.
— Несчастливых.
— Да.
Необходимо признать правду.
— Тогда зачем еще раз испытывать судьбу?
Как бы Тейлор ни заботилась о Нике, она не забывала о глубокой печали, которая порой отражалась в глазах Джексона. А после их последней встречи эта скрытая боль казалась еще глубже.
— Я не думаю, что ты станешь принимать наркотики или впадешь в депрессию. Тебе слишком небезразличен Ник.
Он говорит о браке как о чисто деловом соглашении. Как будто не было нежных поцелуев прошедшей ночью. Наверное, эти мгновения завораживающего доверия ничего не значили для Джексона.
— Чтобы Ник ни в чем не был ущемлен, я создам для него опекунский фонд, который останется в его собственности вне зависимости от того, будем мы вместе или нет.
Джексон подошел к лестнице, остановился и посмотрел на Тейлор с высоты своего немалого роста. Она же прищурила глаза. Ей было трудно понять мотивы полученного предложения и разобраться в своих чувствах.
Впрочем, раздражение тут же взяло верх. Если ему вздумается предлагать деньги ей, она выцарапает ему глаза. Ей не до гордости в том, что касается Ника, но сама она обеспечена вполне достаточно.
— Я сделаю так, чтобы ты ни в чем не нуждалась… — начал Джексон, положив руку на перила.
— Помолчи. — Тейлор резко поднялась, и ее лицо оказалось на одном уровне с его лицом. — Я отнеслась серьезно к этой безумной идее только потому, что вижу здесь способ сохранить брата. А я в твоих деньгах не нуждаюсь!
Она разгневалась настолько, что даже не задумалась о том, с чего бы это Джексон заговорил о каких-то дополнительных условиях, если у нее в любом случае выбора нет.
— Если ты будешь моей женой, я бы попросил тебя не работать, хотя я при этом лишаюсь лучшего секретаря из всех, кто со мной работал.
— Почему так?
Тейлор прикрыла рот рукой. Этот рассудительный человек — вовсе не тот страстный, необузданный Джексон, к которому она привыкла. Куда подевался ее Джексон?
— Мой бизнес в основном держится на связях. Бонни отпугнула от меня людей, и нам придется многое восстанавливать. Работать ты будешь, но не как раньше. — Он говорил спокойно и размеренно, что только злило ее. — Если мы разойдемся, я как-то компенсирую тебе потери. Фондом опеки Ника ты воспользоваться не сможешь, а ему будет не по себе, если ты останешься без средств.
— Ты умеешь находить больные места, — резко бросила Тейлор.
— Полезный навык.
Джексон казался равнодушным, но Тейлор знала, что задела его.
Отчего она так поступила? Потому ли, что боялась чувств, которые он ей внушал? Она дала себе клятву никогда не любить мужчину так, как это было характерно для ее матери, потому что знала: в некоторых отношениях она совершенно такая же, как Хелена. Обе они любят со страстью, которая может быть гибельной, если окажется невзаимной.
Тейлор коснулась щеки Джексона, на которой уже проступила щетина.
— Извини меня.
— Тебе не за что извиняться.
Он не отстранился от нее, но и не выразил никакой реакции. Она взъерошила его волосы, а он стоял неподвижно, позволяя ей вести себя так, как ей заблагорассудится.
— Джексон, ты сердишься когда-нибудь? Выходишь из себя?
— Нет.
Очень холодно он посмотрел ей в глаза.
— Нет, ведь ты изо льда.
Бывало, на работе Джексон кричал на кого-нибудь, но по пустяковым поводам. В серьезных случаях он попросту замыкался в себе. Сердце Тейлор заныло от жалости к нему.
— Я скажу тебе одну вещь.
Джексон поднял бровь, удивленный решительным переходом.
