удостоверение.
В купе вплыл проводник. В строгом темно-зеленом костюме с широкими лацканами, на которых красовались вензеля. Рубашка белоснежная, на шее бабочка. На голове фуражка с кокардой. На руках кожаные перчатки. Тоже белые.
— Ваше господство, отъехали-с. В Фетрад прибудем через девять часов. Пожелаете чаек-с?
Это «с» выдавало в нем уроженца центрального региона. Звучало немного смешно.
— Да нет, чай не надо.
— Темнеет-с, ваше господство. Шторы опустить, постель застелить?
— Не надо. Я позову потом. Скажи-ка, братец, — невольно съехал Герман на эту манеру разговора, — когда первая станция?
— Через два часа, ваше господство. Тунерки будут- с.
— Если засну, разбуди.
Проводник склонил голову.
— И скажи еще, в вагоне приличные господа едут?
— Так точно-с. Фабрикант с супругой, чиновник земельного управления, некий господин строгого вида, купцы из столицы.
Герман едва заметно усмехнулся. Строгого вида господин — это Кир. Интересно, как называет проводник его самого?
— Ехать долго, — доверительно сказал Герман, чуть понизив голос. — Сидеть в купе — тоска. Вот, думаю, может, с кем в картишки перекинуться, поговорить.
— Это завсегда пожалуйста! В соседнем вагоне ресторан, есть комната для игры, комната для курения.
— Спасибо, братец.
Герман достал из кармана монету в полпонга и положил ее в почтительно выставленную ладонь. Проводник взял под козырек и, пятясь, вышел из купе.
Ветров усмехнулся — до чего заразная эта игра в почтенную публику. Насмотрелся кино, вот и вспомнил обиход да словечки давно минувшей эпохи.
Ладно, где там Кир?
Шилов пришел, как было договорено, через двадцать минут. Закрыл за собой дверь, поставил на стол бутылку вина и подмигнул:
— Отметим удачный драп?
— Зачем принес, у меня в баре такая же стоит.
— А чтоб два раза не бегать.
Он взял с полки бокалы, наполнил их и протянул один Герману.
— Давай, друже! Чтобы и дальше так везло!
Герман выпил, ощутил смягченную горечь вина и покачал головой.
— Рано еще говорить о везении.
— Может быть. Хотя я думаю иначе.
Кир поставил бокал на столик, вытащил из угла кресло, разложил его и сел, забросив ноги на пуфик.
— У нас девять часов в запасе. Спать как-то не тянет.
— Здесь есть ресторан. Там собирается приличная публика.
— Предлагаешь наладить мосты?
— Можно попробовать. Публика-то едет не простая: чиновники, фабриканты, дворяне.
— Кстати, ты заметил это «господин-с»?
— Заметил.
Кир хмыкнул, покачал головой.
— Прям как при царе!
— Будто ты жил в то время! — Герман встал, глянул на себя в зеркало, с сомнением произнес: — Не знаю, как нас примут. Одеты мы просто, смокингов нет. А наши соседи разрядились как франты.
Кир пренебрежительно махнул рукой.
— Забудь. Видел я в коридоре одного франта. Брюки, рубашка, жилет. Они тоже не дураки по такой жаре в костюмах преть. Да и в своем обществе некоторыми условностями пренебрегают. Тут потомственной русской дурости и чванства нет.
Он тоже встал, хлопнул себя по карману и озабоченно заметил:
— Другое плохо — здесь все без оружия ходят.
— Боишься оставить в купе?
— Привычка. Кстати, насчет игры. Хватит ли денег на кон?
— Хватит. Не думаю, что в поездах играют по-крупному. Еще не освоили новый транспорт настолько.
— Спасибо, утешил. Так что, в ресторан?
— Да. Но по одному.
— Тогда я первый. А ты присмотрись со стороны.
— Идет. Только, Кир, — Герман придержал друга за локоть, — я тебя прошу, не оставь всех без штанов. Нам еще славы не хватало!
Шилов подмигнул и с нарочитой досадой пообещал:
— Лады.
9
Глава регионального управления легат Глент Эвенара читал донесения, принесенные помощником в большой серой папке, украшенной эмблемой и скупой надписью «СФН». Все донесения пришли в течение последних суток. Все были короткими. И безрадостными.
Алверс в этот раз не порадовал. Видимо, совсем никаких концов, иначе бы старательный вице-мортир хоть что-то бы нашел.
Агентура самого Эвенары тоже подкачала. Твердит одно: «Организацию, выдавшую лицензию искомым фигурантам дела, найти не удалось». Тоже особых претензий к ним нет, кроме словесного портрета никаких данных. А портрет — вещь условная.
Вот медики расстарались. Прислали отчет аж на двух страницах. Из них половина — малопонятные описания сплошь из специальных терминов. Правда, в конце приписка, видимо, для несведущего в медицинских вопросах легата: «…извлеченные из тел убитых предметы являются частицами металла высокой прочности. Судя по глубине и форме раневых каналов, а также характерам травм, можно сказать, что частицы имели высокую скорость полета, при которой они легко пробили кожные покровы, мышцы и нанесли смертельные ранения. Вполне достоверно предположить, что это осколки снаряда…»
И здесь загадка — снаряд. Откуда он у этой парочки? Ручные бомбы только недавно поступили на вооружение в пехотные части армии, да и то не во все. В приграничье их пока нет. А эти шустрые ребята уже раздобыли и швыряют направо и налево, валя искателей.
Поиск этих ребят тоже ничего не дал. Да и кого искать? Неких Кира и Гера? Имена еще себе подобрали странные. Эвенара таких не слышал.
На южном побережье довольно популярно имя Кор. Может, и этого так зовут? А Гер? Есть Гердам, сокращенно — Герд. Тоже нередкое имя, популярное среди дворян. Хотя свидетели утверждают — именно Гер.
Эвенара взял еще один лист. Донесение того самого «Шатуна», что первым и обратил внимание на череду событий в Гатулине. Согласно его словам, следов предмета, который привезли из Степи Ренд и его люди, так и не нашли. Бранд Тамаша, убивший Ренда, его вещей не трогал. Соцерус Агле спрятать добычу мог, но он тоже погиб, и теперь тайна привезенных предметов умерла с ним. Уцелевший копатель Абкатор Энд еще не отошел после операции и вряд ли что-то знает. Во всяком случае, с ним говорить нельзя.
Пожалуй, если бы не упоминание еще в первом донесении этого предмета, Эвенара вообще бы не начал расследование. Подумаешь, искатели вышибают друг другу мозги. На то они и искатели — лихие парни, ловкие, бесшабашные. Сиди они дома, у полиции прибавилось бы хлопот с такими горячими ребятами. А так и пользу вроде стране приносят, и от проблем избавили.
В общем, этот предмет и интересовал Эвенару. А также все, что с ним связано: живые и убитые искатели, организации и конторы, выдававшие лицензии на поиск, странная игра, затеянная Земельным управлением. И загадочная парочка, лихо расправившаяся с отрядом Хавкёра.
Все это прямо или косвенно связано со Степью. А Степь в приоритетах Службы стояла на первом месте.
Служба Федерального Надзора была организована всего десять лет назад стараниями Сталма-младшего, в ту пору только вступавшего в должность канцлера. По задумке основателя, Служба должна была собирать и поставлять ему сведения обо всем, что происходило в стране. Чтобы иметь дополнительную информацию в обход полиции и Федерального комитета.
В реальности же новая структура тратила часть усилий на присмотр за полицией, отслеживала обстановку в окраинных регионах, следила за продвижением и выполнением всех планов канцлера и охраняла его самого. Но основные усилия Службы были сосредоточены на Степи.
Ибо Степь была ближней целью Сталма. Огромные территории, полезные ископаемые, а главное — большое количество предметов погибшей цивилизации. И наконец, выход к восточным странам.
Понятно, что все так или иначе связанное со Степью принималось к работе в первую очередь. И Эвенара помнил об этом, ориентируя своих людей и ставя задачи на поиск и обнаружение.
А сейчас ситуация все больше напоминает тупик. Людей нет, данных нет, предмет исчез. И никаких зацепок. Только и остается, что идти на поклон к полиции. Бюро, конечно, не откажет. Но это равнозначно провалу. Если Бюро каким-то образом замешано в операции с вывозом предметов древности, на всем деле надо ставить крест.
Эвенара пролистал еще раз донесения, захлопнул папку и отодвинул ее на край стола.
«Пусть продолжают поиск. Но если в течение двух суток не будет никаких новостей, придется сворачивать дело. Дальше отвлекать людей
