и не могла видеть в Аберене? Наверное, история со спасением подействовала. И тот факт, что Артур может спасти всех, вернуть домой…
Так или иначе, но предстоящий вечер должен что-то изменить в их отношениях. Что-то, чего она давно подспудно ждала, толком не понимая себя…
Окинув взглядом накрытый стол, поправила салфетки, достала из холодильника бутылку вина и глянула на себя в зеркало. Все готово. Где же он? Должен, по идее, приехать.
– …Возможно, они блефуют. Но наша разведка докладывала о попытке ламакейцев разработать ядерное оружие. Чемоданный вариант. Несколько раз их агенты выходили на наших ученых, предлагали хорошие деньги.
– Но за каким тащить бомбу сюда, в тыл? Не проще рвануть ее в глубине полуострова? И меньше риска засветить себя.
Плошир пожал плечами.
– Такова информация. А как на самом деле?.. Хрен его разберет. Сообщение скоро пройдет по всем подразделениям полиции. Армия уже в курсе. В общем, надо быть настороже.
– Да и так… настороже. Ладно, обратим внимание. Хотя не пойму, как они хотят его протащить через линию фронта?
Ответом было молчание. Комиссар и сам не знал.
Этот разговор состоялся в комиссариате города. Я заскочил туда на минуту уточнить кое-что, а услышал такую новость. Мятежники готовят теракт в тылу армии, угрожая взорвать ядерную бомбу, если Ругия не прекратит войну и не отведет войска обратно за Маног.
Новость, мягко говоря, сногсшибательная. Очень похоже, что мятежники врут. А если нет? Если у них есть ядерный заряд и они готовы его применить? Правда, последствия, чисто политические, будут явно не в их пользу. Ядерная угроза оттолкнет от них всех союзников. А Ругия получит карт-бланш на проведение любых акций. Вплоть до поголовного вырезания населения Ламакеи.
Блеф или нет, но надо нацелить батальоны на новое задание. И разработать комплекс мер по противодействию террористам. Работать придется вместе с госбезопасностью, едва ли не плечом к плечу. А гарантий на то, что мы или кто-то другой найдет заряд, нет.
«Опять идея поиска Ворот идет коту под хвост. Надо сейчас ехать в штаб, готовить приказ. Разведроту нацеливать только на поиск группы террористов. Потом катить в штаб полиции, приглашать коллег из Департамента и армейской разведки, думать, как строить тактику работы. Геморрой…»
Настроение упало ниже нуля. Проблемы, проблемы, бесконечным потоком. Одна за другой. Прошло то замечательное время, когда под рукой была рота и, кроме разработки очередного налета, ничего не волновало. Никто не ставил условий, не давал вводных. Теперь с автоматом не побегаешь, теперь думать надо. И ответственность такая, что рехнуться можно. И попробуй допустить прокол! Оборотень в дураках – такого еще не было!
«Ни хрена! – зло подумал я. – Черт с ним, со сном, лучше спать не буду, но поиск начну сегодня же. Прямо сейчас. Заскочу в штаб, отдам приказ, а потом в путь. Проклятый „контур“ где-то неподалеку, используя старый способ – „горячо-холодно“, – отыщу эту штуковину за два-три дня. Не иголка в конце концов…»
Пребывая в весьма мрачном состоянии, я вызвал Ратмира, приказал ждать меня с броней наготове у главного въезда в учебный центр, организованный на месте нашей бывшей базы.
– Согласуй вопрос о выделении еще одного борта для сопровождения.
– Может, «вертушку» вызвать?
– Не надо. Проедем по земле.
Кивнув консьержке при входе в подъезд, взлетел на свой этаж, достал ключи и открыл дверь. Скинул кроссовки, на ходу сбросил легкую куртку и прошел в спальню. Форма висела в правом шкафу, чистая, выглаженная. Автомат и наполненная магазинами и гранатами разгрузка были в закрытом металлическом ящике.
Быстро переодевшись, проверил крепление разгрузки, подхватил автомат и пошел в коридор. Из кухни вышла Лена, увидев меня, чуточку улыбнулась и сказала:
– Ужин готов. Как и обещала. Можно садиться за стол.
– Благодарю, но, к сожалению, не могу. Надо срочно ехать. Служба…
Лена как-то погрустнела, сникла. Машинально прошла за мной в коридор и встала в проходе, глядя, как я надеваю берцы.
– Как же так? Ты ведь не хотел уезжать?
– Так вышло. – Встал, притопнул ногой, повесил автомат на плечо, глянул на Ленку. – Перекушу у себя.
– Да?.. – с каким-то растерянным видом спросила она.
Я потянул за ручку двери, но вдруг вспомнил, что забрал у консьержки ключи. Совсем голова дырявая стала!..
– Лен, забыл совсем! Держи.
– Что это?
– Ключи от квартиры. Напротив квартиры ребят. Хватит тебе со мной ютиться, надо иметь собственное жилье. Квартира хорошая, трехкомнатная. Мебель на месте, что будет не по вкусу – уберешь, купишь новое. Я завтра деньги пришлю. Сколько бы нам здесь ни жить, все лучше в своей квартире. И ребята близко, всего два шага.
Она взяла ключи, повертела в руках, равнодушно кивнула:
– Ладно.
– Вот и хорошо. Все, я поехал. Завтра вечером позвоню, узнаю, как дела. Если нужна помощь при переезде, у Дениса записан телефон фирмы, помогут. Пока.
– Пока, – тихо проговорила она, глядя на меня поникшим взглядом.
Я подмигнул ей, захлопнул дверь и сбежал вниз. Бросив автомат на соседнее сиденье, завел мотор и вывел машину со стоянки. Ратмир, наверное, уже на месте, надо поспешить. Времени в запасе почти нет…
…Она так и осталась стоять в коридоре, оцепенелым взглядом смотря на дверь. Разочарование, обида, смущение наполнили душу. Вдруг стало стыдно за свой порыв, за идею с ужином.
Ушел. Не захотел остаться. Сунул в руку ненужные ключи и убежал. Зачем тогда она столько готовилась? Пекла гуся, накрывала на стол, придирчиво отбирала наряд, просидела у зеркала два часа?..
Чтобы услышать торопливые извинения, увидеть, как он исчезает за дверью, закинув на плечо автомат? А ключи? Ее вовсе не стесняло совместное проживание, скорее, наоборот, взбадривало. А теперь надо переезжать в другую квартиру, не оставаться же после такого.
Лена почувствовала, как по щеке поползла слеза. И контур двери стал размытым, нечетким. Положив ключи на полку, она села на стул, нервным движением вытерла слезу и опустила голову.
Обижаться вроде нельзя, он ведь на службе. Но спокойно перенести произошедшее Лена была не в силах. Закусив губу, она сидела на стуле, чувствуя, как непрошеные слезы катят по щекам и падают на колени. Толком не понимая, почему плачет, и злясь на себя за слабость, вытирала мокрые щеки и едва слышно всхлипывала.
Не такой он был в тот раз. Когда вывозил из госпиталя, когда отпаивал чаем, укутывал пледом. Когда рисковал жизнью. Или она приняла обычную заботу и участие за нечто другое?.. Не спросишь ведь, не скажешь… Нельзя говорить такое парню. Нельзя. Но кто бы знал почему?..
…После того как Ламакея заявила о готовности применить ядерное оружие, якобы находящееся у нее, международная организация считает в дальнейшем не настаивать на введении эмбарго на торговые отношения с Ругией. Все действия Ругии признаются правомерными и отвечающими основным положениям устава ООН и принятым ранее резолюциям…
Несомненным успехом нашей дипломатии стало недавнее заявление Госсекретаря ООН об отмене предложенного Англией и США введении торгового эмбарго и исключении Ругии из ООН. Однако, как
