– Я тоже рад тебя видеть, Савва. Что у вас тут с вулканом?
– Не понятно ничего. Озеро греется, сернистые газы выходят на поверхность. А вулкан – словно спящая красавица. Не проснется, пока не поцелуешь. Кратер спокоен. Абсолютно.
– Где ощущается запах газа?
– По всему городу.
– Трещины вы не нашли?
– Нет. Так и не поняли – откуда он распространяется. – Филиппович почесал свою окладистую бороду.
– Вы температуру почвы измеряли?
– Конечно. Возле вулкана самая низкая температура.
– А где еще измеряли?
– Везде. По всей территории долины.
– И где самая высокая?
– Возле этой… как ее… – Филиппович ухватил, себя за бороду, пытаясь вспомнить. – Птицефермы этой, вот!
– И вы не обратили на это внимание?
– Она дальше всех от вулкана. Располагается на поле за городом. И потом мистер Вуд…
– Это хозяин фермы, – вставил мэр.
– Да, хозяин фермы, – продолжил вулканолог, – сказал, чтобы мы не верили приборам, так как в том месте, где мы проводили измерения, в земле проходят трубы с теплофикационной водой.
– Сколько вы намеряли?
– Около восьмидесяти градусов по Цельсию.
– Это температура почвы? – удивился Кузнецов.
– Да.
Женя обнял Филипповича
– Дорогой мой Савва, – произнес он. – Знал бы ты, что даже прямая теплофикационная вода не имеет температуру больше девяноста градусов! А труба с теплофикационной водой даже без изоляции не сможет нагреть почву и до пятидесяти!
– Ты хочешь сказать, что точка предстоящего извержения находится там? – ужаснулся Филиппович
– Нет, Савва, не извержения.
Зеленый ковер горного луга лежал на расстоянии километра от озера и двух – от вулкана Мелисса. Городок Милд Рок располагался ниже метров на четыреста и был виден практически весь.
Рабочий откинул крышку канализационного люка.
– Почему на отдаленной ферме такая большая канализация? – спросил Кузнецов мэра.
– Здесь собирались строить птицефабрику.
– Почему же не построили?
– В то время люди стали покидать город, и прежние власти решили, что для птицефабрики не найдется необходимого числа рабочих.
– Вот самое горячее место, – крикнул Филиппович, указывая на землю.
Женя сверился со схемой канализации:
– Все правильно. Это место располагается как раз над ниткой канализации. Метрах в пятидесяти от люка. – Он отдал карту мэру. – Мы будем спускаться. Раш, привезли термозащитные костюмы?
– Да, Женя.
Элен подошла сзади к Кузнецову.
– Женя, – произнесла она, дотронувшись до его плеча. – Мне нужно тебе что-то сказать.
– Да? – Он повернулся к ней. Солнце заливало зеленый луг своим светом, озеро блестело в его лучах. Женя закрылся рукой от яркого света. – Что ты хочешь?
– Я хочу сказать, – с расстановкой произнесла Элен, – что ты больше никогда не увидишь свою дочь.
– Что? – не понял Кузнецов. Солнце слепило его. Фи; гура Элен расплывалась в глазах Евгения.
– Я же предупреждал, чтобы ты прекратил заниматься контактом, – произнесла Элен.
– Что ты говоришь, Элен? – Женя схватил ее за руку и почувствовал, как она отделилась от тела. Правая кисть Элен осталась у него в руках. Рядом раздались пораженные возгласы людей.
Женя держал в руках великолепно выполненный протез.
Он поднял глаза. Лучи солнца вновь ослепили его, но сейчас в этих лучах существо, находившееся перед ним, уже не являлось Элен.
