физиономии.
Арабы смотрели на меня выпученными глазами, а их руки сжимали автоматы Калашникова.
– Как все отрицательно, – пробормотала я. Над головой мелькнула тень, и на капот автомобиля с бандитами приземлился Дуглас. Смуглолицые стали поворачивать стволы в его сторону, но автомат Калашникова слишком неудобная штука для тесного пространства салона.
Невысокий Чедвик в одну секунду разрядил магазин своего пистолета, закрываясь от летящих во все стороны осколков.
Кровь брызнула на стекла, она выглядела не совсем натурально – то есть не так, как показывают в фильмах. Вот ведь до чего довел Голливуд своими спецэффектами! Даже настоящая кровь кажется фальшивкой.
Невзрачный, плешивый, напоминавший колхозного агронома, бывший агент по имени Дуглас Чедвик, который только что расправился не менее чем с пятью серьезными боевиками, протянул мне руку и помог взобраться на расстрелянный автомобиль.
– Это охотились за мной, не за вами, – сказал он. – Извините за неудобства.
Пламя рядом с нами ревело.
– Да, чтобы уволиться с вашей работы, пожалуй, мало написать заявление, – произнесла я, глядя сквозь пролом лобового стекла на лицо боевика с дырой вместо глаза.
Не ответив, Чедвик дернул меня за руку.
– Быстрее отсюда!
Мы запрыгали по крышам застрявших в пробке автомобилей. Никто не посмел сказать нам и слова. Люди в машинах затаились и притихли. Взрыв и последовавшая перестрелка заставляют задуматься о бренном и вечном. Ну и, конечно, не располагал к дискуссиям пистолет в руке Чедвика.
Добравшись до обочины, Дуглас не стал перебираться через бетонный бортик ограждения, а побежал вдоль ряда машин. Я старалась не отставать от него. Вскоре мы оказались так далеко от места событий, что люди уже высовывались из машин и спрашивали нас о случившемся.
Затор возник из-за огромного фургона с прицепом, который раскорячился посреди дороги, перегородив целых четыре полосы. Лишь по одной полосе машины выбирались из тупика. Именно там Чедвик остановил пятисотый «мерседес» и, подкрепляя слова пистолетом, приказал водителю освободить салон. Тот особо не возражал, попросил только, чтобы мы как можно серьезнее покалечили машину, поскольку это «мерседес» шефа.
Мы прыгнули в роскошный салон, Чедвик надавил на газ. Мощный автомобиль полетел по свободному от транспорта автобану быстро, уверенно, величаво.
– У вас проблемы с арабами? – спросила я, вытаскивая стекла из левой руки.
– Нет, с Левиафаном. Он узнал, что я еще жив. Но ему сейчас некогда. Иначе бы от меня давно ничего не осталось.
– А при чем тут арабы? – Я потянулась назад и достала аптечку.
– Спецотдел располагает подготовленными оперативниками, способными проводить операции любой сложности, но предпочитает обходиться наемниками. Так проще, да и в случае провала можно все свалить на них, а самим оставаться белыми и пушистыми… Арабские террористы дешевы, опытны, обладают собственными базами, квартирами и явками. Кроме того, никто и никогда не подумает, что они действуют в интересах американцев. Они и сами об этом не догадываются.
– Вот черт! – пробормотала я.
– Точнее, шайтан, – поправил Чедвик.
Я плеснула йод на комок ватки и приготовилась прижечь раны.
– Вы сказали, что читали перевод «Жизнеописания Ганеша»… Ой-ой-ой!
Кажется, перестаралась. Спирт впился в мою рученьку, будто клыками.
– Что вас интересует?
– Как найти «живую воду», – процедила я сквозь зубы, прижимая ватку к ранам.
– Этого там не сказано. Алхимик искал ее, но найти не успел. Его отправили на костер.
– Тогда где Кларк… обнаружил «мертвую воду»?
– В Альпах. В дневниках алхимика указано точное место.
Комок ваты соскользнул в самую глубокую рану. Я получила такой спектр незабываемых ощущений, как если бы прижалась к раскаленной кочерге. У меня аж круги пошли перед глазами.
Чедвик заметил мои страдания и произнес:
– Вам необходимо наложить швы. Не то могут остаться шрамы.
– Шрамы украшают скалолаза, – ответила я, лепя на раны полоски лейкопластыря. В совокупности они образовали на предплечье слово на арабском. Что-то вроде «саиба», но без пары завитков. – Что же получается? – спросила я, наклеив последние две полоски только для того, чтобы завершить арабскую вязь. – Алхимик не выделил «черного льва» химическим способом, а попросту отыскал его в Альпах?
– Именно. Нашел. Откопал, словно заправский геолог. «Мертвая вода» хранилась в глыбе льда. Ганеш обнаружил описание ее местонахождения в каких-то древних текстах. Руководствуясь «Жизнеописанием», археологи Кларка перелопатили весь ледник и извлекли-таки темную ледяную глыбу.
– Где ее нашли?
– Не знаю, честное слово. Я не занимался поиском «мертвой воды», был подключен к проекту уже после
