меньше.
На этих словах меня прошила дрожь. Не от осознания их смысла – от одной только интонации. Уверена, что Мерфи с Ирбисом чувствуют то же самое, недаром прячут глаза.
Левиафан повернул голову, и меня пригвоздило к земле. Теперь он смотрел на меня.
– Значит, древо Ашваттха находится на вершине горы? Вот так сюрприз!
Я хотела сказать, что он ошибается, но, во-первых, не могла, а во-вторых, любое отрицание только укрепило бы его догадку.
– Простите меня, повелитель, – подал голос Ирбис – На вершине горы нет никакого древа. Мы не раз летали над ней. Там пусто.
– Оно там, – произнес Левиафан. – Теперь я знаю. Магические поля не только охраняют древо от случайных прохожих, но и скрывают его от любопытных взоров. Но ведь мы не случайные прохожие, так? У нас есть пропуск…
В его руке появился медальон. И тут же был спрятан – не успел поймать даже луч солнечного света.
– Спасибо за подарок, Скалолазка. Ты сделала все, чтобы я мог без препятствий найти чудо из чудес. Жаль, что не могу отплатить тем же.
Я не отнеслась серьезно к метке, которую поставил на мне Кларк. Из-за этой бесшабашности черный дым едва не убил меня. И услужливо указала моим противникам место, где следует искать древо.
– Сколько осталось до Ритуала? – поинтересовался Кларк у Ирбиса.
– Чуть больше восьми часов.
– Назад возвращаться бессмысленно. Не стоит терять время, чтобы искать кандидата. В качестве жертвы выступит она.
Ирбис поджал губы.
Лицо Мерфи побледнело.
Я не знала, что означает эта фраза. По-видимому, что-то малопривлекательное, потому что сочетание слов «жертва» и «ритуал», да еще по отношению к тебе, заливает грудь ледяным холодом.
– Ирбис, проследи, чтобы до вечера с ней ничего не случилось, – холодно приказал Кларк.
– Слушаюсь!
– Позвольте мне охранять девушку, – сказал Мерфи, сглотнув. – Все-таки я догнал ее.
– Охранять ее будет Ирбис, – непреложным тоном заявил повелитель Арьяварты.
За все время его глаза не просветлели ни на миг.
Часть III
Черная водолазка
Глава 1
Ледовый штурм
Ветер хлестал по склону, недобро гудел среди камней и забирался под волосы, полосуя череп ледяными бритвами. Двадцать минут назад, неистово карабкаясь на гору в одиночестве, я не замечала его замогильного духа. Зато теперь чувствую весьма явственно. Возможно, потому, что сама нахожусь в шаге от могилы.
Из обрывков разговоров, услышанных мной, стало понятно, что выше на вертолете подняться нельзя. Ветер сильный и порывистый, вертолет не сможет зависнуть над склоном и высадить пассажиров. Ирбис приказал пилотам, чтобы они выбросили палатки и часть снаряжения на высоте примерно 4500–5000 метров, на леднике. Сами мы находились где-то на трех тысячах, а всего высота горы была шесть тысяч двести.
Молчаливые охранники, которых звали Капуцин и Панголин, вскинули на спины большую часть снаряжения. Мерфи взял компактный рюкзак и матерчатую сумку. Мне, в дополнение к собственному рюкзаку, досталась другая матерчатая сумка. Не знаю, что в ней, но она была не слишком тяжелой. Хотя посмотрим, буду ли я заявлять так уверенно после пары тысяч метров подъема.
Крепкий жилистый Ирбис взвалил на спину огромный рюкзак с биркой, на которой было выдавлено его имя. На плече у него висела штурмовая винтовка обтекаемой формы (я такие видела только в фантастических фильмах). На поясе кроме запасных обойм и пары осколочных гранат находился пистолет в кобуре.
Сложив руки на груди, Кларк стоял на большом камне и мрачно смотрел на вершину. При нем не было ни рюкзака, ни оружия. Когда разобрали снаряжение, Ирбис подошел к Кларку и тихо доложил, что все готово. Тот кивнул и спустился с камня.
Так началось наше восхождение.
Первыми шли два охранника Кларка – размеренно и даже монотонно, как роботы. Мерфи шагал за ними, уставившись себе под нога. Невольно загляделась на его спортивную фигуру, на упругую походку и широкую спину…
Ирбис велел идти впереди него, чтобы я была перед глазами. Я не удержалась и спросила, как быть, когда мне захочется пописать, но он так тяжело посмотрел в ответ, что желание шутить тут же пропало. Оно и правда, шутить не время. Время поплакать, потому что, вероятнее всего, это последнее, что я успею в этой жизни.
Вершина стала ближе. Теперь я могла заявить об этом уверенно. Почти идеальная пирамида сияла снегами на фоне пронзительно-голубого неба. И хотя я по-прежнему не видела там древа, вершина была яркой, чудесной, наполненной жизнью. Чего нельзя было сказать о цепочке людей, которые поднимались по
