вышла правым флангом к Тенде, в 6 км восточнее Джелы».
Этот доклад привел Кессельринга к выводу (карта 9), что энергичными атаками можно хотя бы отбросить противника у Джелы и что массированная атака обеих германских дивизий на фланги противника, наступающего с юго-восточной оконечности острова на север, может увенчаться успехом. Эту мысль, которая соответствовала германской традиции наступательных действий, поддержали командиры обеих немецких дивизий. Радиограмма от главнокомандующего показала, что он отнюдь не согласен с отступлением фронта, но ожидает, что успешное наступление дивизии «Герман Геринг» будет продолжено и, главное, надо удержать аэродром в Комизо. Последнее требование было вполне объяснимо, так как германское командование опасалось, что в случае использования этого аэродрома противником он получит такое превосходство в воздухе, что передвижения войск «Оси» в дневное время резко сократятся.
Тем временем события на других участках фронта обострили кризис. Итальянские войска нигде не участвовали в контратаке дивизии «Герман Геринг», в результате она оказалась в трудном положении – с открытыми флангами и без связи с соседями справа и слева.
Теперь стало ясно, что командование 6-й итальянской армией имело точку зрения, отличную от той, что была у главнокомандующего на юге и у ОКБ. Гуццони считал имеющиеся в наличии силы слишком слабыми для наступательных операций против двух высадившихся армий противника. Такова была и точка зрения генерала Варлимонта, которую он изложил мне 22 июня.
Итальянскому командованию с самого начала было ясно, что удар изолированных немецких дивизий, где бы он ни был нанесен, не сбросит противника в море на фронте протяженностью целых 160 километров. Такое видение обстановки неизбежно приводило к мысли об эвакуации, для чего необходимо было как можно скорее выйти к так называемой позиции на Этне. Там, на гораздо меньшем участке фронта, войска «Оси» могли бы держать оборону и за системой оборонительных линий начать отход через Мессинский пролив. Эта идея была намного реалистичнее, чем приказы атаковать, отданные главнокомандующим и, вероятно, гитлеровским ОКБ. Любое упорное сопротивление на юге поставило бы германские войска под угрозу уничтожения в случае высадки противника на северном побережье или появления его военно-морских сил в Мессинском проливе. Такая оценка подтверждалась последними донесениями, в которых говорилось, что в течение первой половины дня противник продвинулся в северном направлении на нескольких участках растянутого фронта.
Журнал боевых действий за 11 июля констатирует:
«Доклад главнокомандующему на юге в 13.15. Противник снова продвинулся в районе Наро до Кампобелло. Он не получил новых подкреплений, но продолжает натиск в районе Рагузы. Сильное давление противника с юго-востока, где пал Ното. Итальянцы считают, что их силы на юго-востоке постепенно истощаются. По этой причине, а также для того, чтобы очистить район северо-восточнее Виттории от парашютистов, генерал Гуццони приказал остановить наступление дивизии «Герман Геринг» и перебросить ее в район юго-восточнее Кальтаджироне».
В 16.10 из дивизии «Герман Геринг» доложили следующее:
«Наступление согласно плану одним батальоном маршевой группы на левом фланге, с выходом на участок между рекой Акате и морем севернее нее. Защита фланга на юго-востоке, от отметки 60 до развилки дорог в 8 км южнее Бискары, обеспечиваемая одним усиленным батальоном. Мощные силы противника в районе Виттория – Комизо. Противник явно отходит на восток».
В этом донесении из дивизии «Герман Геринг» обстановка представлена в более выигрышном свете, чем можно было судить по ее медленному до настоящего времени продвижению. Поэтому я вернулся на фронт, чтобы увидеть все своими глазами. Убедившись, что дела обстоят именно так, как было доложено, я приказал дивизии развивать успех ударом в восточном направлении на Комизо – в надежде, что при благоприятных условиях можно будет отрезать находившиеся дальше на востоке и продвигавшиеся на север силы противника. Если это не удастся, то удар дивизии по открытому флангу противника хотя бы облегчит наши маневры по линии отрыва за счет локального успеха. Несмотря на то что дивизия далеко выдвинулась вперед, она не была атакована, хотя эта контратака заставила бы противника либо вновь погрузиться на суда, либо, по крайней мере, отступить.
Мое указание, которое основывалось на локальном видении обстановки, получило поддержку в радиограммах от главнокомандующего с юга. Оно шло вразрез с намерениями Гуццони, но с некоторыми оговорками он все-таки с ним согласился. Так или иначе, но наступление дивизии «Герман Геринг» затмили новые события.
Утром 12 июля Кессельринг прибыл в ставку итальянского главного командования в Энне, чтобы обсудить со мной и Гуццони создавшуюся обстановку. Выяснилось, что 2-й воздушный корпус, который размещался на Сицилии, отправлял Кессельрингу неточные доклады, то панические, то чересчур оптимистичные. На основании этих докладов он отдавал приказы и слал директивы, которые посягали на авторитет итальянского командования.
Кессельринг не игнорировал серьезных реалий обстановки и одобрил уже отданные приказы: дивизии «Герман Геринг» – отойти в район Кальтаджироне-Виццини, 15-й гренадерской моторизованной дивизии – упорно держаться на участке Пьяцца Армерина-Баррафранка-Пьетраперция и не допустить наступления противника на север.
Кессельринг размышлял, стоит ли посылать на остров новые германские части. Он хотел направить сюда 29-ю гренадерскую моторизованную дивизию, надеясь с ее помощью изменить обстановку и перехватить инициативу. С обычным своим оптимизмом он тешил себя мыслью о новой контратаке, наверняка думая о Дьеппе.
Мы с Гуццони возражали против такого подкрепления, которое не очень-то соответствовало нашему плану сдерживания противника и эвакуации на континент основных боевых частей. Если бы нам удалось это сделать без тяжелых потерь в живой силе и технике, то операцию можно было считать чрезвычайно успешной. По-прежнему сохранялась опасность, что противник высадится на совершенно незащищенном северном побережье и тем самым отрежет все наши войска на Сицилии. Гуццони боялся, что, если противник прорвется, возникнет столпотворение войск «Оси» на дороге в Мессину, что еще больше затруднит их переправу на континент.
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ МЕЖДУ 12 И 17 ИЮЛЯ 1943 ГОДА
12 июля командующий 6-й итальянской армией отдал 16-му итальянскому армейскому корпусу следующий приказ:
«Ввиду обстановки, создавшейся в результате известных действий противника, в настоящий момент считаю нецелесообразным предпринимать дальнейшие наступательные операции. До прибытия с континента новых частей приказываю:
1) дивизии «Герман Геринг» выдвинуться в район Кальтаджироне-Гранмикеле-Виццини в качестве сил прикрытия от противника, наступающего с юга. В этом районе не предпринимать никаких контратак, а сдерживать продвижение противника посредством ударов в южном направлении;
2) дивизии «Неаполь», кроме сил, действующих у Сиракуз, которые останутся на месте, любой ценой удерживать Паццоло-Акрейде, чтобы прикрыть левый фланг дивизии «Герман Геринг»;
3) боевой группе Шмальца удерживать нынешнюю позицию, чтобы отражать атаки противника из Сиракуз – Аугусты;
4) дивизии «Ливорно» передислоцироваться в район Маццарино и Сан-Микеле-Ганцерия с задачей вести заградительные действия против войск, наступающих с юга и запада, и прикрывать правый фланг дивизии «Герман Геринг».
Одновременно Гуццони проинформировал меня, что отдал следующие приказы 12-му армейскому корпусу:
«Дивизии «Ассьетта» выдвинуться в район Бисаюино-Прицци – Леркара (населенные пункты, которые находятся в 40 км южнее Палермо).
15-й гренадерской моторизованной дивизии оставаться в качестве армейского резерва на своей нынешней центральной позиции на линии ПьетраперцияВальгуарнера, откуда она имеет возможность атаковать по следующим направлениям: Кальтаниссетта – Каникатти; Пьяцца Армерина – Кальтаджироне; Баррафранка – Маццарино – Джела».
В 14.36 дивизия «Герман Геринг» доложила, что линия южнее Нишеми, реки Акате и участка севернее
