на этом французском острове никто не спросит, сколько тебе лет.
Правда, и в Нью-Йорке ее уже часто принимали за совершеннолетнюю.
Принесли напитки, и девушки чокнулись.
— За нас, — сказала Серена. Девушки резво опрокинули по бокальчику.
— Ого! — удивился Майлз. На нем были черные легкие брюки от Армани и серая рубашка с коротким рукавом; здесь, вдали от цивилизации, он выглядел очень бледным. — Ну вы и пьете, прямо как дальнобойщики.
Блэр усмехнулась и промокнула губы салфеткой.
— Практика, мой юный друг.
Аарон укоризненно покачал головой. В экзотическом окружении его дреды выглядели вполне гармонично. Он сердито засунул руки в карманы зеленых шорт:
— Нашли чем гордиться.
Блэр сделала недоуменный вид:
— Можно подумать, ты никогда не пьешь. Аарон пожал плечами:
— Пью, но исключительно воду.
Тайлер сделал очередной заход с жареной устрицей, откусил кусочек и снова выплюнул его на салфетку.
— Наша Блэр любит вздрогнуть, — съязвил он. Блэр готова была дать брату затрещину, но в этот момент увидела, что с берега к ним направляются мать и отчим. Сайрус аккуратно поддерживал новоиспеченную женушку под локоток,
как будто опасался, что та на ровном месте навернется. Блэр было бы не так противно, если бы это был не Сайрус. Мать была в ярком платье с зелеными и розовыми разводами, по которым «прыгали» белые лягушки. Все бы ничего и бог с ними, с лягушками, если бы платье было одноцветным и не таким коротким, да и ноги у мамочки полноваты. Ее светлые волосы аккуратно убраны в пучок и схвачены вокруг эластичной ленточкой, лицо уже успело от загара потемнеть. На Сайрусе — красные брюки и голубая рубашка в белую полосочку, с коротким рукавом. Его красное лицо блестело на солнце. Как у поросенка. Если бы Блэр была менее воспитанна, она позволила бы себе вольность и выразилась поточнее: как у свиньи.
Увидев детей, Элеанор Уолдорф Роуз радостно взвизгнула:
— Привет, солнышки! — и кинулась их обнимать. — Я так соскучилась. А у меня столько для вас новостей!
— Здравствуйте, миссис Роуз, — сказала Серена и вежливо улыбнулась. Мать Блэр была заносчивой особой, но все же не заносчивее ее собственной матери.
Сайрус пожал руку Аарону:
— Здравствуй, сынок. Я не успел созвониться с адвокатом, но, надеюсь, вы с Блэр не спалили дом.
Аарон рассмеялся:
— Спалили. Но мы строим новый. Вернешься — и увидишь. Не хуже старого.
Блэр тоже решила подколоть свою родительницу:
— А я беременная, — сказала она и положила руку на плечо Майлза. — Это Майлз, отец моего будущего ребенка.
Улыбочка с лица Аарона тотчас слезла.
— С каких это пор ты стала такой шутницей? — потрясенно воскликнула Элеанор.
Блэр убрала руку с плеча Майлза и лукаво улыбнулась:
— С тех пор, как меня выкинули из школы. Серена хихикнула:
— Ну ты врушка.
Сайрус неуклюже обнял Блэр и произнес:
— Люблю, когда у всех хорошее настроение.
Хорошее настроение было. Но сплыло. Сайрус подозвал бармена:
— Шампанского! Шампанского всем!
Блэр поморщилась. Боже, какая напыщенность!
Элеанор похлопала ладошкой по животу:
— Я не буду.
С каких это пор ее мать отказывается от шампанского?
— Нам больше достанется, — сказал Сайрус и подмигнул Серене.
Принесли шампанское. Элеанор подали стакан сельтерской. Потом Сайрус поднял вверх бокал и торжественно произнес:
— За нашу большую крепкую семью, — и по-идиотски улыбнулся.
Блэр была уже по горло сыта семьей.
— Может, пообедаем? — жалобно произнесла она. — Есть хочется. — За время разлуки с Сайрусом и мамочкой ее ни разу не тошнило. Но теперь она боялась рецидива.
Они расселись за столом на длинные банкетки со спинками, обтянутые белой кожей. Под потолком лениво гудел вентилятор, нагоняя на близстоящие пальмы легкий ветерок. Все, кроме Аарона, заказали по гамбургеру. Кухня была французской, без единого вегетарианского блюда.
— Мне салат и французский картофель, — обратился Аарон к официанту и закурил травяную сигарету.
— А мы тут так прекрасно отдыхаем, — затараторила Элеанор. Она намазала хлебный рогалик маслом и с такой жадностью накинулась на него, словно находилась не на курорте, а на необитаемом острове. Блэр отметила про себя, что мать заметно пополнела.
Сайрус нежно сжал локоток Элеанор.
— Мы с твоей мамой приготовили тебе сюрприз, — сказал он таинственно.
Элеанор поднесла к губам жирный пальчик с бриллиантовым колечком:
— Тсс. Это рождественский подарок. Аарон напрягся, когда Блэр случайно задела его коленкой, но отодвигаться не стал. Еще одной маленькой радостью больше. Всякий раз, когда Блэр невзначай дотрагивалась до него своей коленкой, или когда она тянулась за хлебом и ее рука нечаянно касалась его руки, или когда Блэр вздыхала с тоской, он улавливал ее дыхание и всякий раз был необычайно взволнован.
Аарон знал про Блэр абсолютно все. Или почти все. Вот, например, совсем недавно она принимала душ, — волосы ее пахли кокосовым шампунем, ее любимым. Кожа казалась более загорелой, чем в самолете: наверное, она воспользовалась кремом-автозагаром. И еще Аарон заметил, что ее пальчики на ногах покрашены бледно-розовым лаком и она сняла с руки часы. Он ненавидел себя за такую наблюдательность, столь нездоровую для сводного брата.
Тайлер пил колу и все еще дулся на всех. Он мечтал, что когда-нибудь у него будет своя фирма и он сможет снимать видео для MTV. И как же противно, когда тебе всего одиннадцать и ты проводишь каникулы с родителями и к тому же без своего друга.
— Не расстраивайся, парень, — сказал Аарон, заметив, что его сводный брат хандрит. — После обеда мы с Майлзом возьмем тебя покататься на морских лыжах.
Тайлер вытащил соломинку из стакана и попытался поджечь ее с помощью зажигалки Аарона.
— Класс! — Он выдавливал из себя достойного хулигана, а не мальчика-паиньку.
Подали обед. Сайрус и Элеанор не унимались, на все лады рассказывая про свой круиз. Например, на прошлой неделе они посетили вулкан на острове Мартиника. На острове Сент-Джонс Сайрус купил для Элеанор брошку с кораллом и бриллиантом, эту булавку подняли с затонувшего корабля. А на Вириджин Горда они распивали коктейли с самим Албертом Финни! Очевидно, то был какой-то старый знаменитый актер, неизвестный молодежи.
Серена старалась не слушать болтовню взрослых. Они с Блэр сидели лицом к морю. Над водной гладью маленький гидросамолет выписывал в небе странные кренделя. И тут девушки догадались: это своего рода послание. Серена сощурилась, пытаясь разобрать буквы.
С-Е-Р-Е-Н-А
Серена ахнула, прикрыв ладошкой рот, и толкнула локтем Блэр. Та поняла намек и, тоже поддав локтем Серену, протянула ей белую двойную карточку, выставленную на середине стола.
